Запад глазами монастырей - Василий Ленский

— Пять ядов! — воскликнул У Сян.

— Как видишь, «яды» — это отрицание. В Тибетских монастырях их сгруппировали по фазам человека. Я перечисляю их тебе для примера без классификации.

— Что такое «фазы человека»?

— Это потом. Они разработаны в монастырях Тянь-Шань для чёткой ориентации в характерах людей, их поведении, эмоциях и физиологии.

— Надеюсь, что ты научишь меня этому.

— Может быть. А теперь продолжим о границе существо вания человека. Отрицание бывает пассивным. Например, сомнение, недоверие, неуверенность, отсутствие веры…

— Почему они не включены в «пять ядов»?

— Они учтены в кодексах монастырей. Это тема учеников. Если человек находится в граничном состоянии, то он не способен обучаться. Поэтому учеников проверяют на качества характера. Критичных, сомневающихся, не имеющих веру считают браком.

— На что способен пришедший к своей границе?

— Вести бой.

— Э, Дон Мен, даже молодых парней обучают искусству боя в монастырях.

— Вот тут и пора вспомнить: «Одно и то же одного совершенствует, а другого — разрушает». Для них это не бой, а искусство самосовершенствования в пользу себе и другим. Понял?

— Не очень. Получается, что всё зависит от произвола говорящего. Одно и то же он может назвать делом благородным, или это же назвать злодейством.

— Я думаю, что ты вытеснил себя из монастырей.

— Почему ты так решил.

— Ты характерный представитель западного ума. Это на Западе достаточно обосновать, как можно убивать и насиловать. Обоснователь находится в том личном произволе, что он всегда прав. При этом он ссылается на всеобщее мнение, на народ, на государственные интересы…

— Он что, «народ», «государство»? — хихикнул У Сян.

— Такой у них спектакль популярен, для обоснования насилия.

— А без «спектакля обоснования» нельзя?

— Можно, конечно. Насилие свершает примитивный. Они рабы мира ума. Этот мир требует обоснований.

— Подожди, Дон Мен, получается, что на Западе правят примитивные! Ты же открыл закон. Если человек совершенен, то он не будет в граничном состоянии, следовательно, ему не нужно обоснование, ему не нужен бой… Он не станет стремиться к власти, то есть к месту выражения личного несовершенства через спектакль: «народ», «государство»… А как они поступают с просветлёнными?

— Уничтожают.

— Дикари!

— Вернемся к искусству боя.

— Да. Это интереснее. От таких бесед тянет к жизни. Но почему на Западе уничтожают просветлённых?

— Причиной этого является закон «Замкнутости ума»… Хорошо, что мы взяли для контраста бой Запада. Будет понятнее.

— Я понял так, что Запад применяет бой как, средство отрицания.

— Нужно добавить к этому, что отрицается чужое для навязывания своего. Поэтому бой ты увидишь там, в разных вариациях: в «кулачных» делах, в спорах, обоснованиях, доказательствах. Там действует сам принцип отрицания иного, отличающегося от своего.

— Что же их объединяет, если царствует в душах антагонизм?

— Ум.

— Ты же говорил, что ум развивается на граничных состоя ниях, следовательно, ум отрицателен по своей природе.

— Ум отрицает чужое, но признаёт своё.

— Как может быть один ум на двоих?

— Через простые правила. Поэтому с детства всех практикуют в однотипности ума. За этим тщательно следят. Появление инакомыслящего тут же вызывает агрессию. Таков ум. На таких свойствах ума развивается инстинкт. Поэтому, если кто-то говорит «неправильно», то на него тут же инстинктивно набрасываются с боем.

— Что является критерием «правильности»?

— Однотипность мышления.

— Они знают принципы мышления?

— Нет. Они плывут в реке ума.

— Они одинаково мыслят?

— Ты не понял меня. Они, используют типовые свойства ума, но прилагают один и тот же «инструмент» к разным те мам. Поэтому темы они различают. Не способны люди Запа да осознать сам инструмент в его свойствах.

— Почему?

— Для этого нужно что-то иное. Нужны другие свойства ума. Только тогда появится сопоставление. Нельзя себя проявить самим собой. Нужно нечто отличающееся.

— Как ты распознал свойства ума Запада?

— Я развил другой ум на базе духовных традиций. Он развивался стихийно и раньше. Например, Лао-Цзы, Будда, Иисус Христос высказываются тоже словами. Это значит, что при они пользуются умом как инструментом. Но по технологии их ум противоположен свойствам ума Запада.

— Что такое «технология»?

— Скоро ты мне надоешь своими вопросами… Технология ума — это последовательность и законы взаимосвязи между объектами, взятыми для мышления.

— Как сложно ты говоришь! Наверное, ты уже постиг ум Запада. Это они говорят много и сложно.

— Откуда ты это знаешь?

— Попадались книги на русском языке. А сам язык я выучил у русских, которые ездили в Китай. Они и давали мне книги. Когда я читал книги, то не увидел в них законов ума.

— Западные люди тоже много читают, но не воспринимают сами законы мышления, из которых возникает понимание. Им не хватает вникнуть хотя бы в принцип мышления, используемый Иисусом Христом, Это их учитель.

— Почему они не следуют своему учителю?

— Его мышление противоречит инстинктам, вытекающим из их мышления.

— Как же они к нему отнеслись?

— По этой причине распяли.

— Что значит «распяли»?

— Уничтожили. Так на Западе расправляются со всеми инакомыслящими и с пророками тоже. Это и есть бой, который ведёт ум Запада.

— Значит, у них есть учителя, мыслящие в духе инстинкта ума.

— Есть. Их называют гениями.

— Я надеюсь, что их не уничтожили?

— Нет. Их ставят в пример. Ими восхищаются. На их трудах практикуют свой ум.

— Их считают святыми?

— Нет. Их считают просветителями и учёными.

— Ты же говорил, что ум уничтожает эмоции, психические радости и дух. Как можно воспевать преступников?!

— Не все воспевают. Есть жалкие потуги противостоять. Но ум Запада проявляет бдительность и тут.

— Уничтожают?

— Уничтожают очень коварно, инстинктивно и незримо.

— Как это?

— Берут, например, учение Иисуса Христа, или учения просветлённых учителей Востока и преобразуют в свойства ума Запада. Тогда эти учения становятся тем же самым, что и свойства ума.

— Зачем это?

— Успокаивает агрессию ума. Ум находит своё и удовлетворяется. Остаётся агрессия лишь у учёных. Поэтому они справедливо противопоставляют науку религии.

— Как можно совместить несовместимое.

— Очень просто.

— Шутишь.

— Ничуть. Например, берут учение Востока как ценность. Они чувствительны в свойстве ума к обособленному и возвеличенному. Таков ум. К авторитетам они раболепны. Это тоже свойство ума. Затем «ломают» учение под западный ум…

— Специально?

— Я же сказал, неосмысленно. Научись сам думать, У Сян. Чем они будут воспринимать то, чего нет в их мозгах?

— Ты прав. Остаётся отторгнуть как чушь.

— Ты забыл, что в этом они нашли ценность. Следовательно, ум отторгнуть своё не может.

— Остаётся приспособить.

— Именно это они и делают. Затем эти учения идут как товар: для престижа, для значимости, а кто и напрямую кормится от этого.

— Лихо устроились… Не проще ли изменить свойства ума? Тогда святые писания пойдут в своём прямом смысле и назначении. Скажи Дон Мен, может быть, они так тоже получают чудеса? Может быть, это их приём совершенствовать эмоции и свой дух?

— Чудеса они получают в механике. Всё, что они творят, происходит согласно уму.

— Я слышал, что у них слабая рождаемость. У них что, бессильные мужчины и немощные женщины.

— У них есть конкурент. Они успешно рожают механизмы. Их дома заполнены механическими детьми: телевизорами, радиоприёмниками, машинами, скоро они родят ещё компьютеры. К чему им дети живые! Живой ребёнок требует контактности в радостях. Ум же отрицательный. Телевизор можно выключить по своему произволу, если там «не по моему», а ребёнка не «выключишь»… Но пора нам подумать о пристанище.

— Ты обходишься в горах без запасов пищи.

— Скоро будет затяжной дождь. Можно, конечно, укрыться в пещере, но думаю, что ты мне надоешь своими вопросами.

— Обучи меня непосредственному знанию, и этой проблемы не будет.

— Ты возле меня лишь потому, что я практикую ум Запада на контрасте с учениями Востока. Тебе известны святые письмена в малом их искажении. В этом заслуга наставников монастырей. Даже если они не владеют чем-то сами, то добросовестно не вносят «отсебятину». У меня не найдётся собеседников на Западе с таким противовесным западному мышлению багажом. А так ты мне без интереса.

— Но ты так и не разъяснил мне чётко различие между боем Запада и тем, который изучают в монастырях.