Тайная любовь Копперфильда - Анна Данилова

– Тоже верно… Но кого-то ты все-таки любила, любишь или будешь любить… – загадочным голосом произнесла Елена. – Так что рано или поздно ты все равно столкнешься с мужским эгоизмом, с их непредсказуемостью и безответственностью.

– Да плевать мне на все эти качества… – возмутилась Лариса. – Правильно ты говоришь, сейчас для меня самое главное – это охомутать его, заставить на мне жениться, а уж там я развернусь и сделаю все, чтобы позаботиться о себе… Глупость я, конечно, совершила, что раньше не сделала этого, когда у отца были деньги.

– А я считаю, что это он сам виноват в том, что не побеспокоился о тебе. Отец, тоже мне… Вот если бы у меня был ребенок, я бы в первую очередь о нем подумала. К тому же он прекрасно знал, кто его компаньон, мог предположить, чем все это кончится… Мог бы перевести свой актив на твое имя…

– Смысл-то? Даже если бы все его деньги были в моем активе, с Головиным-то все равно пришлось бы расплачиваться… Я имею в виду, что с этим типом надо расплатиться добровольно, понимаешь? Просто отдать ему деньги и забыть о нем…

– Ладно, расслабься. Я-то тебя никогда не оставлю. Помогу, чем смогу. Но пока что только советами, как прибрать к рукам Дунаева. Все, приехали… Сейчас оставим твой багаж и поедем ко мне, я приготовила обед. Посидим, поговорим. Ты мне все расскажешь…

– Лена, ты – удивительный человек. Жаль, что мужчины не обладают такими же качествами, как верные и преданные подруги…

В это время раздался звонок, Лариса с удивлением рассматривала номер на дисплее. Знаком дала Лене понять, что не знает, кто бы это мог быть.

– Слушаю…

Женский голос, незнакомый и очень тихий:

– Тебе придется распрощаться с Денисом. И в самое ближайшее время. Иначе у твоего отца будет еще больше неприятностей… Меня не ищи, я сама скоро приду к тебе и все объясню… Да, чуть не забыла – с возвращением, Лариса!

5

Денис положил трубку, радуясь тому, что ему удалось так быстро поговорить с Ларисой. Надо же, как подгадала – прилетела практически одновременно с ним! Хотя они ни о чем не договаривались… Соскучилась она, можно подумать. Если бы по-настоящему соскучилась, если бы вообще испытывала к нему какие-либо чувства, разве вот так спокойно отпустила бы его одного в Ниццу? Холодная, расчетливая девушка, знающая себе цену и способная ради достижения своей цели закрывать глаза на многие не свойственные влюбленным вещи. Зачем ей этот брак, зачем ей вообще Денис, если она не любит его? Хотя, конечно, каждая девушка в ее возрасте мечтает выгодно выйти замуж, устроить свою жизнь.

Однако его голова сейчас занята совершенно другими вещами. Итак. Надежда Трепова. Кто она такая? И какое отношение имеет к его персоне? Конечно, у него были девушки, и немало, но вот имя Надя ни с кем не ассоциируется. Не было у него девушки с таким именем. А уж фамилию такую он точно бы запомнил…

Разобравшись немного с накопленными за время его отсутствия документами, он сложил их аккуратно стопкой, расчистил себе место на столе, достал конверт со снимками этой самой Нади Треповой и ее спутника Аркадия Тришкина и стал в который уже раз изучать, пытаясь вспомнить, где он мог видеть их прежде. Но память молчала.

Опять же. Зачем им было нужно изображать из себя испанцев? Что за дурь? И люди-то небедные, раз жили в «Негреско». Что им от него понадобилось?

Вывод напрашивался один: они его с кем-то спутали.

Но самое интересное заключалось в том, что он сам поступил по-идиотски, там, в Ницце, в то самое утро, когда, узнав их подлинные имена, снова попытался заговорить с этой Треповой по-русски.

Это произошло буквально сразу же, когда он, завтракая в ресторане отеля, увидел входящую туда же «испанскую» парочку. Они расположились, конечно же, за соседним столиком и снова принялись болтать по-испански.

Он мог бы, конечно, не церемониться и обратиться к ним в грубой форме, как того требовала ситуация. Но девушка была так ослепительно хороша, так прекрасна в своих небесно-голубых коротких шортах, позволявших любоваться ее стройными загорелыми ногами, и белой рубашке. Солнце играло ее густыми каштановыми волосами, и ветер трепал оранжевый шифоновый шарфик. Словом, ему показалось, будто бы Юля что-то напутала, когда написала, что они русские и что эту очаровательную девушку зовут Надя Трепова. Как угодно, но только не Надя Трепова. Ее имя должно было состоять из звонкого щелканья кастаньет (Ананкиэкайон) или прозрачности челесты (Консепсьон), солнечных бликов и запаха морского прибоя (Мэрибель), нежности утренних олеандров (Алеяндра) или быть чем-то вроде грубовато-хрипловатых и интригующих «Соледат» или «Чэро».

И он снова осмелился подойти к ним, но вместо того, чтобы задать им провокационный вопрос, способный вывести их на чистую воду, мол, что это вы, дорогие соотечественники, устроили на меня настоящую охоту, промямлил, обращаясь к Пилар ли, к Филоменлу:

– Трепова – это ваша настоящая фамилия?

Нежно так спросил, неуверенно, словно извиняясь.

Девушка в ответ широко раскрыла свои и без того огромные темно-зеленые глаза, пожала плечами и, обращаясь к своему спутнику, с любопытством наблюдавшему эту сцену, произнесла что-то экспрессивно на испанском, затараторила, замахала руками, мол, а ты куда смотришь, идиот, не видишь разве, что твою девушку оскорбляют?! Или что-то в этом духе. Хотя она могла бы точно с таким же успехом (точнее, темпераментом) попросить у своего мужа (жениха, любовника, брата, сутенера) соль. Кто их поймет, этих испанцев, пуэрториканцев?

Денис вернулся за свой столик, чувствуя, как лицо его пылает от стыда. Вот только чего он стыдился, он и сам-то толком не понял. Неужели Юля что-то напутала?

Однако после этого завтрака и неудавшейся попытки раскрыть инкогнито этой пары они исчезли. Сначала их отсутствие он принял за невозможность проследить за ним, другими словами, они его упустили, потеряли из виду, хотя раньше они буквально хвостом за ним ходили. К вечеру ему стало ясно, что их просто нет в городе. Они за эти несколько дней, что он проживал в гостинице, успели вычислить практически все его маршруты, и найти его им бы не составило никакого труда, тем более что он в этот последний день бывал именно там, где и раньше, – набережная, полюбившиеся ему прибрежные кафе и рестораны, холл гостиницы… Понимая, что их исчезновение лишь подтверждает тот факт, что они действительно следили за ним, и когда он узнал их настоящие имена, они решили, что дальнейшая слежка невозможна, что он может обратиться в полицию, он в каком-то отчаянии обратился к администратору с просьбой выяснить, может ли он оставить письмо Надежде Треповой. И ему стало совсем уж нехорошо, когда ему ответили, что Надежда Трепова покинула отель несколько часов тому назад.

Вот кто она такая? Что им от него было нужно? И если и было что-то нужно, то почему они тогда не обратились к нему напрямую? Зачем ходили по пятам? Зачем говорили по-испански?

Вопросы, вопросы…

Но девушка была хороша. Ослепительно хороша.

Денис попросил секретаршу принести чай с лимоном. Надо было успокоиться и начать размышлять снова. Проанализировать каждый день, прожитый им в Ницце. И чем больше он размышлял, тем все больше и больше склонялся к мысли, уже не новой, что его явно с кем-то перепутали. Его бизнес был стабилен, строительная компания, владельцем которой он являлся, занимала прочное и надежное место среди других, не менее крупных компаний, дорогу он никому не перебегал, споров ни с кем не было, поэтому и проблем с этой стороны быть не должно. Его личная жизнь в последнее время и вовсе была прозрачной, скучной и неинтересной. Оскорбленных или обиженных девушек, которые могли бы затеять какую-нибудь страшную женскую месть, тоже не имелось. Друзья, с которыми он проводил время, были надежными, преданными, в этом он тоже не сомневался. Да и завистников у него, как ему казалось, не имелось. Он спокойно жил, работал и никому не мешал, никого не дразнил, не конфликтовал. С родственниками тоже все сложилось, слава богу – многим он помогал, причем реально – давал денег, устраивал на работу.

– Вот ваш чай, Денис Евгеньевич, – секретарша, пухлая зрелая блондинка в строгом сером костюме и белой шелковой блузке, заботливая и милая, с приятной улыбкой и веселыми глазами, поставила перед Денисом поднос с чаем. – Может, приготовить бутерброды?

– Нет, Ирина Ивановна, спасибо. Знаете, вы можете уже идти, я же помню, сегодня день рождения вашей дочери, и вам нужно быть дома пораньше…

– Спасибо, удивительно, что вы за всеми вашими проблемами и делами вспомнили обо мне.

Она хотела было уже удалиться, как вдруг ее взгляд скользнул по разложенным по столу фотографиям с изображением «испанцев». Брови ее нахмурились, она задержала свой взгляд на снимке с «Габриэль-Пилар-Консепсьон» и подняла глаза на Дениса. Она явно хотела что-то спросить, даже рот, как показалось Денису, открыла, но снова закрыла и невольно пожала плечами.