Причины полюбить тебя вновь (СИ) - Кит Тата

Дома девчонки уже спали. Оказывается, Арина не врала, когда говорила, что после десяти вечера, когда у нее нет смены в баре, все в квартире уже в отключке.

Тихо, чтобы не будить девчонок, я прокралась в свою комнату, сняла платье, надела свою обычную домашнюю одежду. В ванной стерла косметику и несколько минут бездумно смотрела в слив раковины, пока из крана лилась вода.

В какой-то момент пришлось вспомнить о счётчиках на воду и, ударив по крану, оборвать поток воды.

По пути обратно в свою комнату передумала в нее идти. Заглянула в комнату к спящим девчонкам, просто, чтобы убедиться в том, что хотя бы у них всё хорошо. Обе спали, развалившись на своих постелях. Настя, наверняка, провела бурный вечер баловства и вседозволенности с Ариной, а сама Арина просто от души отсыпалась после ночной смены.

Аккуратно прикрыв дверь в комнату девчонок, я пошла на кухню. Рука зависла над выключателем, но так его и не коснулась. В лунном свете всё и так было прекрасно видно.

Налив из фильтра стакан воды, я вместе с ним осела прямо на кухонном полу. Подтянула колени к груди, обняла их одной рукой, и сделала небольшой глоток воды.

Тишина давила на плечи и натянутые нервы. Казалось, я до сих пор чувствую прикосновение его пальцев к своему плечу, которое скоро расчешу до крови, если продолжу и дальше впиваться в него ногтями, каждый раз вспоминая Сашу.

«Счастлива?» — сколько яда и ненависти он вложил в это слово. Я будто почувствовала зловоние сочащейся гноем старой раны.

Возможно, вставь он мне в спину нож и проверни его, было бы не так больно.

Счастлива? Я? До того, как увидела его в отеле, думала, что счастлива. Думала, что моя жизнь слажена и упорядочена.

Да, у меня нет типичных отношений с мужчиной, к которым привыкло общество, навязывая, что если ты с ним спишь, то должна с ним жить. Мы не живём с Денисом, но регулярно встречаемся. Мы изначально дали друг другу понять, что обычные отношения не про нас. Нам приятно быть вместе, проводить время наедине, но портить такие отношения совместным проживанием никто из нас не хочет.

Пора признать, что женщинам, как и мужчинам, тоже нужен регулярный секс и нет ничего такого в том, что он происходит без клятв о вечной любви и верности. Они хорошо работают, когда тебе восемнадцать-девятнадцать, но не тогда, когда у тебе полно забот и к любому делу ты подходишь с точки зрения практичности.

Глубокие чувства — это тяжело. И сейчас, сидя на полу в кухне без света, я в очередной раз в этом убедилась.

— Заболела? — тихий голос Арины заставил вздрогнуть и расплескать воду в стакане.

— Напугала, — выдохнула я. Не вставая, поставила стакан на стол и вытянула вафельное полотенце из ручки духовки, чтобы отереть колени. — Почему не спишь?

— Я спала, пока ты не вылила в раковину туалета бассейн воды, — Арина тоже предпочла не включать свет. Обошла стол и села напротив меня на пол, отзеркалив мое положение. — Почему сидишь тут в темноте? Одна. Я думала, тебя, как обычно, до утра не ждать. Поссорились?

— Сослалась на понос, — улыбнулась я натянуто.

— Только не говори, что у поноса Сашино лицо.

— Отвратительно, — поморщилась я с улыбкой на губах. — Но правда.

Арина тихо присвистнула и тоже повернула лицо к окну.

— Всё плохо?

— Он меня ненавидит, — ответила я тут же.

— Я его понимаю. Столько лет с тобой живу. И любовь — это последнее, что хочется к тебе испытывать, — саркастично подметила сестра, не скрывая ехидной улыбки.

— Коза, — усмехнулась я беззлобно и вытянула ногу в сторону Арины. Она сделала то же самое, из-за чего наши ступни соприкоснулись.

— И, всё-таки, почему бы тебе с ним не поговорить сейчас? Столько лет уже прошло…

— В том-то и дело. Уже поздно и ни к чему. Любые мои слова он не примет за чистую монету, а пореветь, вспоминая, я и наедине с собой могу.

— Вот поэтому я ненавижу турецкие, бразильские и любые другие сериалы на миллион серий. В них обязательно есть одна тупая баба, которая обязательно главная героиня, и которая не может сказать двух главных слов, чтобы вся это свистопляска закончилась. Почему вы, взрослые, умея говорить дохрена умных слов, не умеете сказать самое просто и важное? Может, скажи ты ему тогда правду, у вас бы всё хорошо сложилось и обошлось бы без ненависти и обид?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Потому что иногда сказать самое простое сложнее всего. Передо мной встал выбор, и я его сделала. Ты еще молодая и не всего понимаешь…

— Молодая? — фыркнула Арина. — Мне двадцать. Ты в моем возрасте уже стирала обосранные пеленки.

— А ты в своем возрасте живешь без забот и сложностей отношений. И не можешь осуждать мой выбор. Сомневаюсь, что ты поступила бы иначе, окажись на моем месте. И не дай тебе Бог применить на практике выражение: «если любишь — отпусти». Я отпустила.

— Отпустила настолько хорошо, что даже спустя семь с лишним лет мужик до сих пор тебя ненавидит.

— Так надо было, — выдохнула я, отвернувшись к окну.

— Не понимаю, — продолжала бунтовать Арина.

— И это хорошо.

Семь с половиной лет назад…

— Рунька, ты что там опять заперлась? — кричала мама из-за двери туалета, пока меня выворачивало в унитаз.

Я же ничего не ела сегодня. Так какого чёрта меня рвёт? Уже который день нет аппетита, зато есть слабость, недомогание и головокружение по утрам. Неделю назад я съела пиццу, в которой был не очень вкусный сыр. Может, это из-за него?

— Ничего, — крикнула я, отерев рот тыльной стороной ладони. Смыла и села на край раковины. Свесила голову, надеясь на то, что меня вот-вот отпустит. Через десять минут мне нужно выходить в универ, Арине в школу, а я всё никак не могу взять себя в руки.

Да чёрт бы с ним, с этим универом! Но вечером со сборов возвращается Саша, и я не могу встретить его вялой тряпкой. Мы не виделись целую неделю! С ума сойти! Это первое наше такое долгое расставание и, надеюсь, последнее. Его хоккейная команда, в которой он капитан, возвращается с победой, а у меня даже нет сил для того, чтобы искренно за них порадоваться.

Как же я по нему соскучилась. Телефонные разговоры — это совсем не то. Ничто не сможет заменить настоящие объятия и поцелую

— Рунька, твою мать! Выходи! Не одна же живёшь! — вспылила мама, и мне пришлось выйти из ванной, чтобы снова почувствовать прилив тошноты, когда в нос ударил запах многодневного перегара.

— Опять блевала, что ли? — поморщилась мама, будто это ей было противно, а не мне.

— Да. Отравилась, наверное, — бросила я, проходя в прихожую.

— Знаем мы эти отравления, — едко заметила мама. — Сама так два раза травилась. Тест сделай, да к гинекологу иди.

— Зачем? — опешила я.

— За абортом, — вздохнула мать устало и посмотрела на меня с ядовитой усмешкой. — Или ты рожать собралась? Дура, что ли?

— Я не… Ты о чем, вообще? Я не беременна.

— Ну, да, — закатила мама глаза и поправила растянутый старый свитер. — Вы же с Сашкой только за ручки держитесь, когда ты у него ночуешь. Представляю, как его мамка облезет, когда узнает, что её сынок натворил. Даже жалко, что пропущу это.

Я не стала ничего отвечать маме. Проверила, что Арина готова выходить в школу и, прихватив с собой мусорный пакет, звенящий вчерашними бутылками, вышла из квартиры.

— Зачем она, вообще вернулась? — бурчала себе под нос Арина, пока мы шли к автобусной остановке. Внезапное возвращение пьяной матери на прошлой неделе не сделало мою сестру счастливой. — Жила же у своего урода два месяца. Пожила бы еще. Вообще ее не надо было. Нормально без нее жили, хоть дома никто не бухал.

— Ариш, она наша мама.

— Ну, и что?! — возмутилась младшенькая.

— Аргумент, — усмехнулась я и мягко приобняла возмущенную сестренку, у которой всё буквально кипело внутри от невысказанных матери слов обиды. Она была бы и рада ей всё высказать, но каждый раз, стоило ей начать говорить с мамой, она начинала плакать, и в итоге получался невнятный писк, который мать, к тому же, еще и передразнивала, чем добивала Арину окончательно.