Вещие сны - Джавид Алакбарли

class="p1">— Начинать исследования надо забравшись на глобус.

Обычно говорят, что наука требует холодной головы и отсутствия разных и всяких страстей. Но его всё же называли страстным учёным. Его выступления на различных конгрессах мирового уровня всегда производили фурор и сопровождались оглушительными аплодисментами. Учёные считали такую реакцию нормальной:

— Это биологи приветствуют своего корифея.

***

Когда он осознал, что окружён стеной недопонимания, он всё же попытался добиться встречи с тем, кто в те годы вершил судьбы всех и вся, в том числе и учёных. Встреча состоялась, но была какойто очень странной. На ней прозвучало три вопроса. Каждый из них звучал как обвинение.

— Так и будете заниматься цветочками и лепесточками?

— А кто делом будет заниматься?

— Кто будет страну кормить, создавая новые сорта пшеницы?

После этого ему просто не дали возможности ответить ни на один из этих вопросов. Чётко и ясно объявили:

— Вы свободны.

Он последовал совету и всё же попытался остаться свободным человеком в несвободной стране. Не получилось. Сначала он потерял свободу, а потом лишился и жизни.

Одна из легенд о нём гласит, что на Тегеранской конференции глава английской делегации интересовался тем, куда же пропал тот знаменитый член королевского общества, который жил в СССР? В момент, когда звучал этот вопрос, его уже не было в мире живых. Приговорённый к смертной казни, он чудом избежал расстрела и умер в своей тюремной камере. У него просто остановилось сердце. Никому и ничего не известно о том, вспоминал ли он в последние минуты своей жизни тот вещий сон, что приснился ему в том прекрасном особняке в Мардакянах.

Тогда, увидев этот сон, он долго не мог прийти в себя от удивления. Было очевидно, что ему снится тюрьма. Но каким образом он, один из блестящих умов своего времени, мог оказаться в тюрьме? Оставалось ещё много времени до того, когда в стране начнутся аресты и репрессии. А пока он свободно ездил по всему миру и привычно возвращался в свой институт. И было непонятно, откуда в его сне взялись эти чёрные человечки, которые хором, на разные голоса, выкрикивали одноединственное слово:

— Уезжай. Уезжай. Уезжай.

Он проснулся. Выглянул в сад. Даже ночью он был прекрасен. Днём же он просто поражал воображение. Прежде всего уникальной системой орошения. Здесь вода постоянно выкачивалась из колодцев, находящихся на различной глубине. Потом она накоплялась в бассейнах и давала возможность поддержать жизнь самых капризных растений в условиях засушливой зимы и знойного лета. Именно здесь он и решил основать филиал своего института и дендрарий.

А потом он долго расспрашивал о том человеке, который смог создать эту уникальную систему орошения. Рассчитывал услышать лишь имя человека, но вынужден был выслушать историю любви и грандиозного успеха одного из самых известных бакинцев. А ещё ему показали комнату, где жил великий поэт, создавший здесь, в этом особняке, свои знаменитые «Персидские мотивы».

Перед самым отъездом из Баку ему вновь приснился сон. И опять ему снились какие-то странные люди в чёрном. Почемуто всю ночь они его уговаривали уехать.

— Уезжай! Далеко-далеко. Так далеко, куда только сможешь уехать.

А ещё ему снилась очень маленькая комната. Он лежал в ней абсолютно беспомощный, тяжело больной и было ясно, что жить ему оставалось совсем немного. Всего чуть-чуть. Может быть, несколько ми нут или секунд.

Три предсказанные смерти

Это место и сегодня просто прекрасно. Видимо, оно является одним из тех удивительных мест на земле, где человеку открываются истины, постичь суть которых в этом бренном мире просто невозможно.

Один из тех, кто жил на этой земле, построил здесь свой прекрасный особняк. И видел здесь сны, в пророческую суть которых он так и не поверил. Он увидел свой первый вещий сон накануне Первой мировой войной. Не поверил ему. Второй сон приснился ему сразу после «Октябрьского переворота». Третий вещий сон настиг его за три месяца до того, как большевики вошли в Баку.

В этих снах его уговаривали уехать. Это был некий посыл высших сил, которые хотели уберечь его и его прекрасную возлюбленную от той трагической участи, которая всё же их постигла. А ведь немало нефтепромышленников в ту пору уехало. Спасли свои капиталы и свои собственные жизни. Он остался. Просто он был очень смелым человеком и считал, что нет таких опасностей в мире, которым бы он не мог бы противостоять.

Потом в этом особняке поселился великий поэт. И написал прекрасные стихи, воспевающие Персию, до которой он так и не доехал. Здесь же он написал стихотворение, в котором прощался с этим удивительным городом. Но, оказывается, он прощался не только с городом, но и с самой жизнью. И когда он умер, то оставил очень странное завещание. Трём женщинам, которые были его жёнами в разные периоды жизни, он оставил то, что уже перестало быть частью его самого. Одной он завещал мозг, другой — сердце, а третьей — свою кровь. Завещание так и осталось невыполненным.

Он тоже не поверил увиденному здесь сну. Во сне его уговаривали остаться здесь. Умоляли, чтобы он не уезжал. Но он не поверил в это. Конечно же, невозможно уйти от предсказанной судьбы. Не сумел уйти и он. Но не раз вспоминал, что в том сне его уверяли в том, что ему так плохо, что он превратился в маленького заблудившегося мальчика, которому так нужна помощь. Здесь, в Баку, его друзья пытались уберечь от всех тягот жизни и создать ему просто тепличные условия. Уехав же отсюда, он остался наедине со своим одиночеством, своей тоской и неприкаянностью. Они и изничтожили его.

А потом в этом месте поселился великий учёный. Ему тоже приснился здесь вещий сон. Но если поэта уговаривали остаться, то учёного слёзно просили уехать. В те годы из Страны Советов ему можно было спокойно выезжать на научные конференции, для проведения экспедиций и работы в различных лабораториях, разбросанных по всему миру. Видения, посетившие его в этой комнате мардакянского особняка, были настолько реалистичны, что он был почти готов в них поверить. Но тем не менее, он так и не по верил в них. А потому никуда и не уехал.

Суета и рутина различных событий не позволила ему понять такую простую вещь, что человек, которого власть из обычного агронома Гянджинской селекционной станции превратила в одного из тех, кто вершил судьбы науки, может стать его палачом. Именно по его доносу учёного приговорят к расстрелу. Не расстреляют. Но он