Беги, если осмелишься (СИ) - Романова

поужинать. Меня она зацепила очень сильно, и вскоре мы поженились.

Автосервис отнимал у меня много сил, я работал как проклятый: был и слесарь, и плотник, и мойщик, и атомаляр. Плюс я стал расширяться и через три года у меня уже было три своих точки в Питере. Как только я начал получать стабильный доход, ко мне стали приходить различные проверки от которых я уставал отбиваться. Мои связи помогли умаслить проверяющих и проплатить тихую жизнь.

Несмотря на успех, мне хотелось сменить сферу деятельности. Благодаря отцу и его знакомым из полиции у нас было много клиентов отовсюду, и мне удалось скопить приличную сумму. Я продал три своих автосервиса, взял большой кредит и купил гостиницу.

Постепенно, поэтапно, продвигаясь маленькими шагами, мне удалось рассчитаться с долгами и кредитами, чтобы продолжить расширяться. В двадцать восемь лет у меня было уже две приличных гостиницы и двое детей.

Пройдя через множество препятствий, я добился стабильности, и моя жизнь стала идеальной по моим меркам.

Отличные отношения с семьей, бизнес налажен. И как всегда по закону жанра, стоит только начать наслаждаться благами этого мира, что-то идет не так.

Как и с автосервисом, начались проверки, но в этот раз все до единой были внеплановые, приходила то прокуратура, то пожарные, то трудовая инспекция. Взятки давать не хотелось, я пытался разрулить, всё честным путём, но уладив эти вопросы, история не закончилась.

Я всегда думал, что мафия это шутка, что это бред и в современных реалиях такого не существует, но я ошибся.

В один прекрасный день ко мне в офис пришел мужчина бандитского вида с двумя бугаями охранниками. Он называл себя Уж.

— Александр, поставьте подпись и никто не пострадает.

— Как вас пустили сюда?

Уж достал пушку и направил её на меня. Теперь я понял, почему секретарша пустила их ко мне. А она жива вообще?

— Просто подпиши документ и все будут счастливы.

Я опустил глаза в бумаги, там было написано, что я добровольно передаю весь свой бизнес в руки какому-то Игнату Владимировичу. Счастлив после моей подписи будет только этот Игнат.

— Я не буду подписывать.

— Тогда я прострелю твою голову.

Вся жизнь пронеслась перед глазами, как я пахал, как я давал взятки, как я забивал на семью, игнорировал дорогих мне людей. Мне стало жалко себя, ужасное мерзкое чувство, которое я не хотел ощущать. Я взял ручку и уже почти коснулся бумаги, как вдруг понял, что гарантий у меня нет никаких, они могут меня убить после того, как я поставлю подпись, они могут отпустить меня, а потом снова найти и пристрелить как собаку.

В то время я не держал оружие у себя в кабинете, у меня вообще нечем было защититься кроме моих слов.

— А если ты убьешь меня, после того, как я подпишу?

— Значит ты сдохнешь.

— Какая у меня мотивация?

— Мотивация? Твоя мотивация это смерть всех твоих близких после твоей.

— После смерти я не смогу проверить достоверность твоих слов.

Я аккуратно открываю ящик стола, там у меня лежит стеклянная бутылка минералки, она тяжёлая…

После этого случая я убедился, что Бог есть. Почему?

Сейчас расскажу.

Неделю назад я заказывал кулер для офиса, его не могли привезти несколько дней. В момент, когда я крепко схватил бутылку за горлышко, дверь кабинета открылась и зашёл курьер, все обернулись на доставщика, я достал бутылку и разбил её о голову Ужа, перехватив его пистолет. Бугаи увидели, что я теперь с оружием и стали доставать свои пистолеты. Как хорошо, что я ходил в Тир с отцом, снял пушку с предохранителя, два выстрела и два шкафа в смокингах упали на пол.

Курьер выбежал, как только увидел пистолет в руках у бандита. Телефон Ужа звонил бесконечно, я взял трубку. Молчу.

— Уж, ну чего там? Гостиницу отжал? Можешь валить его, я жду тебя у Ботанического сада.

Как я и думал. Они не собирались оставлять меня в живых. Этого мне было достаточно. Я подхватил Ужа, связал его по рукам и ногам, пистолет сунул за пазуху и поехал к Ботаническому саду.

На улице было темно и тихо, людей было совсем не видно. У ворот сада никого не оказалось, заглядываю в берсо, вижу пузатого мужика небольшого роста. Он что-то смотрел в телефоне и не заметил, как я подошёл.

Я ткнул ему пистолетом в шею со спины так, чтобы он почувствовал холод дула и сказал:

— Хотел, чтобы я сдох?

— Не горячись парень, где Уж?

— Отдыхает.

— На том свете или на этом?

— На этом пока, но все может измениться.

— Ты думаешь, убив меня или его ты решишь проблему? Мы — вершина айсберга, а ты в любом случае труп.

— Кто у вас главный?

— Ты серьезно думаешь, что я скажу это тебе? Можешь даже убить, от меня ты ничего не узнаешь.

______________________

*Берсо — крытая галерея из перекладин, установленных на опоры, вдоль аллеи или садовой дорожки. По её сторонам высаживают растения, ветви которых прикрепляют к каркасу из решётчатых стенок. Разрастаясь, они образуют сплошной зелёный тоннель.

Глава 8. Варан или Александр Державин

— Я предлагаю тебе сделку, — стараюсь, чтобы голос звучал уверенно, — ты мне даёшь данные о главаре, а я дарю тебе жизнь. — пальцы дрожат, выдавая волнение.

— Хороша сделка, — медленно поднимает руки вверх, — да если бы всё было так просто, я бы уже сам был главным. — пытается повернуть голову, чтобы взглянуть на меня, но я сильнее прижимаю дуло к его затылку.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты труп, как и я.

— Как это понимать?

Он рывком поворачивается, хватает пистолет, бьёт меня кулаком в лицо, отлетаю на скамейку, в глазах искры, трогаю лицо, из носа идет кровь. Хоть он и мелкий, но удар у него сильный.

— Зря ты полез в это дело.

Он направляет пушку мне в лицо, снимает её с предохранителя, я отталкиваюсь от скамейки, выбивая ногой пистолет, жирный теряется, мне хватает этого времени, чтобы поднять пушку с земли. Стреляю ему в ногу. Мужик орёт, заламываю ему руки и волоку к себе в машину.

Уж очнулся и видимо пытался развязаться, но увидев меня и своего толстого друга успокоился.

— Парни, слушайте внимательно. После того что произошло сегодня, у меня будут проблемы с законом, поэтому я хочу дожать вопрос с вашим начальством. Где я могу найти главаря?

— Лучше сразу прострели себе башку, потому что шанс умереть без боли ты уже потерял.

— Раз