Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники - Сборник статей

Еще одним примером важности документальной реконструкции является вопрос о вступлении Китая в войну В силу труднодоступности архивов КНР данный аспект войны в Корее вызывает противоречивые интерпретации. Это наглядно демонстрирует опубликованная в Бюллетене Проекта по международной истории холодной войны за 1995–1997 гг. полемика между американским исследователем А. Мансуровым, опиравшимся на документы Архива Президента РФ, и китайским исследователем Шеи Жихуа (Shen Zhihua), который оперировал китайскими документами. Мансуров писал о том, что к середине октября 1950 г. китайское руководство весьма неохотно приняло решение о посылке добровольцев в Корею16. Китайский же ученый приводил убедительные доказательства наличия желания самого Мао Цзэдуна положительно откликнуться на письмо Сталина от 1 октября 1950 г., передающего просьбу Ким Ир Сена оказать КНДР помощь военной силой, и отсутствие консенсуса по этому вопросу в начале октября в самом Политбюро Коммунистической партии Китая.

В работе Торкунова приводятся свидетельства о том что и в 1949 г., и в мае 1950 г. Мао одобрял решение Ким Ир Сена о наступлении на Юг и обещал поддержку, а после начала войны связывал ее реализацию с опасностью в случае перехода противником 38 параллели, что и случилось в начале октября. Однако и в этом комплексном документальном исследовании имеются лакуны и нестыковки, затрудняющие понимание как позиции КНР после успешной операцией ооновских сил в Инчхоне 15 сентября и наступлении на Пхеньян, так и принятых Сталиным в течение 12–13 октября решений об эвакуации корейских войск на север. Т. е. это был фактический отказ от продолжения сопротивления КНДР, а затем последовала срочная отмена этих решений после согласия ЦК КПК предоставить военную помощь Северной Корее. Опубликованные в 2005 г. Дедовским документы, о которых я уже говорила, наряду с его воспоминаниями и интерпретацией, помогают восстановить реальный ход событий.

Из впервые опубликованной переписки Мао Цзэдуна, Сталина и Ким Ир Сена в период 7–9 октября 1950 г. становится очевидным, что в эти дни китайское руководство приняло долгожданное решение о направлении китайских добровольцев в Северную Корею, выдвигая при этом условия авиаприкрытия со стороны СССР и других видов военной помощи КНР. В телеграмме Мао Сталину от 8 октября также сообщалось, что Ким Ир Сен уже информирован о посылке китайской добровольческой армии в Корею. Однако как следовало из совместной телеграммы Сталина и Чжоу Эньлая, приехавшего в СССР для переговоров, которая была направлена Мао 11 октября, состоявшийся обмен мнениями привел к «единодушным выводам» о том, что «китайским войскам не следует переходить границы Китая»17. Мотивировалось это решение неподготовленностью китайских войск. Мао Цзэдун одобрил принятые решения, включая рекомендации относительно эвакуации Пхеньяна и других важных пунктов южнее горного района Северной Кореи. Часть войск должна была перейти на партизанское положение. Как следовало из дополнительной телеграммы Мао Сталину, он приказал китайским войскам «прекратить исполнение плана перехода в Корею»18. В телеграмме Сталина на имя советского посла и главного военного советника Васильева от 12 октября содержались указание информировать Ким Ир Сена о решении совещания представителей Политбюро ЦК ВКП(б) и китайского ЦК и указания о начале эвакуации. Причем из этого документа выясняется, что рекомендации относительно эвакуации были приняты именно после неутешительного доклада Чжоу Эньлая о состоянии китайских войск и единодушного вывода, что Китай может оказать помощь только через 6 месяцев, которая станет явно запоздалой. Следует отметить, что вероятно 12 октября Ким Ир Сен получил еще одну телеграмму от Сталина, где раздосадованный вождь сообщал, что китайцы «вновь отказались послать войска» и сообщал о необходимости эвакуации из Северной Кореи. Об этом можно судить по копии документа из Архива Президента, написанного рукой Сталина, и по ссылкам в книге Торкунова. Однако ночью 13 октября Мао Цзэдун сообщил новому советскому послу Рощину о пересмотре китайским руководством предыдущего решения и о желании помочь корейцам. В первую очередь, это объяснялось усилившейся угрозой национальной безопасности КНР, а также более ранними обещаниями Мао военной поддержки, без которых, вполне возможно, Ким Ир Сен не решился бы на объединение Кореи силовым путем.

И наконец, кратко коснемся тех вопросов о влияния Корейской войны на глобальную конфронтацию, которые прослеживаются по документальным свидетельствам. Подготовленный в 1950-е годы под грифом секретности и опубликованный только в 2000 году большой аналитический труд «Война в Корее. 1950–1953»19 подтверждает тот факт, что боевые операции в Корее предоставили возможность и СССР, и США существенно дополнить имевшуюся у них информацию о состоянии вооружений противника, о новых видах военной техники, об организации вооруженных сил и развитии оперативно-тактической мысли за годы, прошедшие после окончания Второй Мировой войны. Иными словами это была разведка боем. Значительную роль в советской разведывательной деятельности имели радиоперехват, в том числе и с помощью ВМФ.

Так, фактом, свидетельствующим о разведывательной деятельности Тихоокеанского ВМФ, является шифротелеграмма военно-морского министра и Главнокомандующего ВМФ СССР И.С. Юмашева Сталину от 10 февраля 1951 г. Адмирал Юмашев докладывал, что «по донесению разведки 5 ВМФ от 9 февраля с.г., с 7 февраля в радиосети ВМС США на Дальнем Востоке сильно увеличился радиообмен шифром между командующим военно-морскими силами США на Дальнем Востоке, командирами 90 (десантного) соединения и подчиненных ему командиров 1, 2, 6 и 7 оперативных групп, 77 (авианосного) соединения, 95 соединения кораблей огневой поддержки, 10 армейского корпуса и 1 дивизии морской пехоты… Изложенное дает основание предполагать о подготовке американским командованием десантной операции на западном побережье Кореи»20. Последнее, однако, не было осуществлено.

Вообще разведка являлась важной составляющей частью боевых действий обеих сторон в Корейской войне, и по закону «игры с нулевой суммой», которому следовала логика холодной войны, действие рождало противодействие. Поэтому не вызывает сомнений, что советское военно-политическое руководство, имея сведения о военно-морской разведке силами авиации ВМС США и Великобритании, которая велась не только с целью своевременного выявления состава, районов базирования и характера действий кораблей Военно-Морского Флота КНДР, но и «выявлению состава и районов базирования военно-морских сил Советского Союза на Дальнем Востоке»21, не могло не предпринимать адекватных мер в интересах собственной национальной безопасности и помощи своим союзникам в войне в Корее22.

О том, что война в Корее сопровождалась большой разведывательной работой, пишет и В.Г. Кикнадзе в опубликованной в 2009 г. статье «Разведка США в период войны в Корее. 1950–1953 гг.»23. Война в Корее побудила США к созданию новой, более эффективной разведывательной структуры – Агентства национальной безопасности.

Война в Корее стимулировала милитаризацию холодной войны. Доступные документы показывают, например, что в 1951–1952 гг. в СССР были приняты постановления и проведены мероприятия по развитию военного судостроения, поскольку в ходе боевых действий выявилось значительное превосходство американских военно-морских сил.

Война в Корее также способствовала дальнейшему развитию блоковой политики. Как известно, на Западе война в Корее ускорила создание армии НАТО в 1951 г Но если обратиться к постановлениям Политбюро ЦК ВКП(б), принятым осенью 1950 г. и в 1951 г, то они свидетельствуют об увеличении поставок трофейного оружия и другого оружия, а также боеприпасов для сухопутных и морских полицейских формирований ГДР, о подготовке кадров для восточногерманских «воздушных полицейских формирований»24. Таким образом, создавался костяк армии ГДР. В 1951 г. Политбюро утвердило очень важное постановление Совета Министров СССР «Об организации воздушной обороны государственных границ СССР». Это постановление было призвано усилить обороноспособность и безопасность не только Советского Союза, но и Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии, создав в странах «народной демократии» службы наблюдения и оповещения, тесно связав их со службой приграничных районов воздушной обороны государственных границ СССР25. После создания в январе 1951 г. Военно-координационного Комитета для обеспечения восточноевропейских армий военным снаряжением и решения вопросов специализации союзников СССР в производстве некоторых видов вооружений был сделан важный шаг на пути к созданию Организации Варшавского Договора.

В заключении необходимо подчеркнуть, что только совместными усилиями добиваясь рассекречивания архивных документов всех сторон, участвовавших в Корейской войне, и опираясь на результаты уже проделанной коллегами работы, российские исследователи смогут достичь сбалансированной и всеобъемлющей картины событий в Корее, последствия которой присутствуют в лице двух Корейских государств как зримое наследие эпохи холодной войны. Более того, со стороны КНДР на повестку дня выносится вопрос о заключении мирного договора, поскольку Корейская война завершилась только соглашением о перемирии. Администрация Барака Обамы готова обсудить возможность заключения мирного договора, который официально положит конец корейскому конфликту, но при условии демонтажа северокорейской ядерной программы.