Хмурые будни холодной войны. Ее солдаты, прорабы и невольные участники - Сборник статей

Анатолий Жигалов указал на парадоксальную ситуацию, когда в ходе встреч обнаружилось, что обе стороны идеализируют друг друга, вкладывая в свое представление о ситуации с искусством в той или иной стране совершенно не соответствующие реальности детали.

«Халупецкий и чешские художники старшего поколения – Станислав Колибал, Честмир Кафка и другие – несмотря на трагический опыт «встречи» с Большим Братом, оставались убежденными приверженцами социалистических идей и смотрели на Россию как на родину истинного авангарда, не разъеденного рынком и не коррумпированного вопреки всему. На тему «свет с Востока» (понимаемого в этом аспекте) у нас состоялся настоящий симпозиум, подлинный пир духа в мастерской старейшего пражского художника Вацлава Боштика. Из окошка в стене таинственная рука время от времени выставляла очередной поднос с замечательным моравским красным вином и несметным количеством бутербродов, и участники духовной беседы все с большим жаром отстаивали свои позиции. Увы! Гости с Востока занимали позицию западничества, а «западные» хозяева ловили зыбкие отблески этого неуловимого «света с Востока» в самих паломниках из страны Востока»17.

На то же обращала внимание и Наталья Абалакова: «Мы уже вступили в пространство опасных игр, когда увеличивался риск очень скоро оказаться «своими среди чужих» и «чужими среди своих»: В России нас считали «западными», а на Западе – «слишком русскими»18.

Воспоминания о чехословацкой поездке пронизаны трагическими политическими подтекстами. Наталья Абалакова: «… этот ускользающий от меня Большой Пражский текст постоянно возвращал меня к невиданным и непережитым мной событиям того великого 1968 года, когда взбесившееся «означаемое» ворвалось в историю в образе огненного вознесения пражского студента19, а молчаливое будущее вошло в виде танковой колонны с потушенными огнями и без опознавательных знаков»20.

Анализируя эту поезду, Наталья Абалакова с сожалением отмечала: «В 1990-х другое поколение художников пыталось установить деловые и дружеские контакты с чешскими и словацкими художниками, которые несколько раньше, чем мы в России, испытали на себе воздействие «культурного империализма» в лице того самого Большого Другого, о котором у нас в 1970-х были столь идеалистические представления. Вне сомнения, их опыт не менее ценен и интересен, чем наш. К сожалению, очень немногие российские художники смогли сохранить творческие и дружеские контакты с чехами и словаками – это обидно и несправедливо. Остается лишь надеяться, что у другого поколения, не отягченного опытом тоталитаризма, ксенофобии и «евразийства», это получится. Так что не будем терять надежды и помечтаем о том, что придет время, и все мы станем (надеемся) добрыми соседями «мировой деревни»21.

Зимой 2009–2010 г. в Москве прошла выставка «Прочь из города. Ленд-арт. 1960–1980», на которой были представлены работы российских и словацких мастеров этого периода и материалы, запечатлевшие некоторые из упомянутых в этой статье имен.

Примечания

1 Программа действий Коммунистической партии Чехословакии, принятой на Пленуме ЦК КПЧ 5 апреля 1968 г. / Akcni program KSC prijaty na plenarnim zasedani UV KSC dne 5. dubna 1968 // Чехословакия конца 60-х годов: социализм с человеческим лицом. Реферативный сборник / Редактор-составитель Щербакова Ю.А. М., 1991. С. 123.

2 «Прочь из города» Лэнд-арт. 1960-1980-е. Художники из Словакии, Чехии и России. Сост. Н. Гончарова. М., 2009. С. 8–9.

3 Род. в 1941 г. в Нижнем Новгороде (Горький). Художник, переводчик. Окончила филологический факультет МГПИ (Московского Государственного Педагогического института). Живописью занимается с начала 1960-х. С 1974 г. принимает активное участие в движении художников-нонконформистов. Участник многочисленных квартирных и других выставок этого периода. Большое внимание уделялось литературной и критической деятельности.

4 Род. 3 декабря 1941 под Арзамасом. Окончил филологический факультет Московского Областного педагогического института им. Крупской. Поэт, художник, переводчик. Поэзией и живописью занимается с конца 1950-х гг. Поэтические самиздатские сборники регулярно выходят в 60-е – 70-е годы. С середины 1970-х печатается в русскоязычной зарубежной прессе. С 1974 г. принимает активное участие в движении художников-нонконформистов и выставляется почти на всех выставках неофициального искусства этого периода. Вместе с Н. Абалаковой один из зачинателей параллельного кино и специфического жанра кино- и видеоперформансов. Публикации: Поэзия: Самиздатские сборники 1961-78. Книга стихов 1958-78. «Континент» № 7, 1976, № 17, 1978, Париж; «Время и Мы», 1976-77, Иерусалим; «Эхо» № 1, 1981, Париж; «Русская мысль», 1977. Kulturpalast (Новая Московская поэзия и акционизм), Вупперталь, 1984; Самиздат: Журнал «37» (п/р В. Кривулина), Ленинград, 1978; «Митин журнал» № 34 (п/р Д. Волчека). Москва. 1990, «Двоеточие» № 3–4, 2002, Иерусалим. Совместно с Н. Абалаковой: «Двадцать один палец из жизни художника», Москва, 1999. «Тотарт: Русская рулетка», Ad Marginem, Москва, 1999. «Комментарий» № 20, 2002, М. («Четыре колонны бдительности»).

5 Индржих Халупецкий (чеш. Jindrich Chalupecky, 12 октября 1910, Прага – 19 июня 1990, там же) – выдающийся чешский искусствовед, теоретик литературы, поэт, переводчик, общественный деятель. Учился на врача. Работал учителем. Входил в авангардистскую Группу-42 (Иван Блатный, И. Коларж и др.), был её главным теоретиком. Редактировал журналы Zivot (1942–1943) и Listy (1947–1948). В годы социализма был, среди прочего, автором монографии о Марселе Дюшане (1975, 1978), которая распространялась в самиздате, как и его книга о дада и сюрреализме в чешском искусстве (1976). Автор многочисленных трудов по истории и теории современного искусства и литературы. Организатор выставок чешского искусства за рубежом. Составитель и редактор самиздатского сборника произведений Якуба Демла, автор монографий о чешских экспрессионистах (Р. Вайнер и др.). Жена – поэт и переводчик Иржина Хаукова (1919–2005); Халупецкий вместе с ней перевел поэму Т.С. Элиота «Бесплодная земля» (1947). В 1970-е годы активно поддерживал представителей неофициального советского изобразительного искусства – Эдуарда Штейнберга, Владимира Янкилевского, Виктора Пивоварова, Илью Кабакова, Владимира Яковлева. Продвигал их работы на Западе, знакомил русских художников с последними тенденциями в развитии мирового искусства. Написал монографию о Владимире Яковлеве (1976, вместе с Геннадием Айги). Статьи Халупецкого о современном искусстве переведены на ряд европейских языков. В 1990 г. по инициативе Вацлава Гавела была учреждена ежегодная премия имени Халупецкого, которая присуждается молодым художникам (до 35 лет). Жюри премии заседает в Праге. Собранная Халупецким коллекция живописи находится теперь в пражском музее Кампа.

6 «Прочь из города». Лэнд-арт. 1960-1980е. С. 43.

7 Указ. соч. С. 42.

8 Указ. соч. С. 45.

9 Шубин А.В. Диссиденты, неформалы и свобода в СССР. М., 2008. С. 276, 279.

10 Козлов В.А. Неизвестный СССР. Противостояние народа и власти 1953–1985. М., 2006. С. 435.

11 Служба национальной безопасности ЧССР (Sbor narodni bezpecnosti, сокращенно – SNB) в тот период включала силы Общественной и Государственной безопасности. Силы Общественной безопасности (Verejna Bezpecnost или VB) – представляли из себя обычную полицию, а Силы Государственной безопасности – Statni Bezpecnost или StB – выполняла функции, аналогичные КГБ СССР.

12 Речь идет об И. Халупецком.

13 Воспоминания о 60-х и 70-х годах Галины Маневич и публикуемая ею переписка Эдуарда Штейнберга и Индржиха Халупецкого необычайно ярко воссоздают атмосферу времени. Подробнее см.: Маневич Г.И. Штейнберг и Халупецкий // Русское искусство. 2008. № 3. С. 150–162.

14 Характерной особенностью Чехословакии рассматриваемого периода было наличие в её общественной жизни политической оппозиции, которая охватывала как большинство участников событий 1968. года, так и другие слои, примкнувшие к ней позже. Она находилась в летаргическом состоянии, хотя после образования политической группы, получившей название «Хартия-77», несколько оживилась. «Хартия-77» – программный документ, ставший основанием для формирования группы политических диссидентов в Чехословакии, просуществовавшей с 1976 по 1992 г. Ее основатели (Вацлав Гавел, Иржи Динстбир, Зденек Млынарж, Иржи Хайек, Павел Когоут) стали ведущими общественными и политическими фигурами в стране после Бархатной революции 1989 г. Философ Ян Паточка, одним из первых подписавший хартию, был арестован в 1977 г. и умер на допросе. Текст хартии был составлен в 1976 г.; одним из стимулов к его созданию стал арест андеграуд-группы The Plastic People of the Universe. Первые подписи были поставлены в декабре 1976. Вместе с именами 242 подписавшихся хартия была опубликована 6 января 1977. Последовали аресты и конфискация оригинала хартии, однако ее копии продолжали циркулировать. 7 января текст хартии был размещен в нескольких крупных газетах Европы и США.