В глубинах пространства - Эдвард Смит

Она действительно двигалась следом и выказала при встрече столько же страсти, сколько и сам Дик Ситон. Конечно, это не совсем походило на пылкие объятия любовников, но на первый момент им было достаточно и этой, пусть не столь интимной, близости.

ДюКесн нырнул в переходное отверстие, и Крейн навалился на рычаги, закрывающие шлюз. Давление и температура вернулись к норме; наконец-то были сброшены неуклюжие скафандры. Ситон и Дороти снова прижались друг к другу, и на этот раз никто бы не мог сказать, что их объятиям недостает тепла.

- Не лучше ли перейти к делу? - раздался резкий голос ДюКесна. - На счету каждая секунда.

- Готов согласиться, - кивнул головой Крейн. - Дело - прежде всего. Ну, Дик, как мы поступим с этим убийцей?

Ситон, который в этот момент забыл не только с ДюКесне, но и обо всем на свете, обернулся.

- Засунем обратно в его лоханку, и пусть идет к дьяволу, - сказал он безжалостно.

- О нет, Дик! - воскликнула Дороти, схватив его за руку. - Он хорошо обращался с нами, а однажды спас мне жизнь! Кроме того, не можешь же ты хладнокровно убить человека, пусть даже преступника! Я знаю, что не можешь!

- Возможно, ты права, малышка, - неохотно согласился Ситон. - 0'кей, я не убью его - до тех пор, пока он не представит мне подходящий случай. Но при первом же подозрении...

- Так и сделаем. Дик, - подытожил Крейн. - Возможно, он еще получит все, что заслужил, не так ли?

- Не исключено... Ситон задумался на мгновение, его лицо продолжало оставаться жестким и суровым. - Он хитер, как Сатана, и силен как бык... но единственное, на что он не способен - лгать.

Ситон внимательно посмотрел в лицо ДюКесна; черные, как ночь, зрачки выдержали пристальный взгляд его серых глаз.

- Даете ли вы слово, что будете действовать как член нашей команды, не замышляя зла и предательства?

- Да, - ответил ДюКесн, не опуская взгляда; выражение холодной неприязни на его лице не изменилось. - Но вы должны принять во внимание, что я оставляю за собой право покинуть вас в любое время - или сбежать, употребляя более мелодраматическое выражение; но, разумеется, в той ситуации, которая не окажет неблагоприятного воздействия на ваш корабль или на вас самих - вместе взятых и каждого по отдельности.

- Март, ты у нас законник, - скажи, он все предусмотрел?

- Наилучшим образом, - ухмыльнулся Крейн. - Полно, всеобъемлюще, и вместе с тем кратко.

- Ну что ж, тогда вы - член нашего экипажа, - сказал Ситон, однако руки ДюКесну не протянул. - Итак, что вам известно о сложившейся ситуации? Что нам нужно сделать, чтобы вырваться отсюда?

- Вы не сможете этого сделать - и остаться в живых, разумеется. Однако...

- Смею утверждать, что сможем. Наша энергетическая установка при необходимости способна удвоить мощность.

- Я ведь добавил: "и остаться в живых"... Ситон, представив себе результат воздействия на экипаж ускорения, развиваемого двигателем при полной мощности, растерянно умолк.

- Лучше, что можно сделать, - лечь на гиперболическую орбиту и затем попытаться уйти от звезды. Предполагаю, что для этого потребуется как раз полная мощность. Вопрос только в одном - предпочитает ли ваш друг Крейн сначала сделать расчет, или же попробуем вырваться единым мощным импульсом, а затем осуществим окончательную корректировку?

- Думаю, второй путь лучше. Каковы ваши предложения?

- Прикиньте параметры подходящей орбиты, и - полный ход! Скажем, в течение часа.

- Полная мощность... - задумчиво произнес Крейн. - Вряд ли мне удастся выдержать ускорение... Впрочем, если...

- И я не смогу, - сказала Дороти, в глазах которой заплескалась тревога. И Маргарет...

- ...это единственный выход, то мы включим двигатель на полную мощность, продолжал Крейн, будто не слыша ее слов, - и потерпим с часок. Вы считаете, без этого не обойтись, ДюКесн?

- Уверен, что нет. Возможно, понадобится даже большая энергия - с каждой минутой наше положение ухудшается.

- Какой выход энергии ты сможешь обеспечить? - спросил Ситон, бросив взгляд на своего помощника.

- Полную мощность - и еще процентов пять, хоть и ненадолго.

- Ну что ж, неплохо, - в раздумье произнес Ситон, как будто просто констатировал факт. - Вот как мы поступим: сдвоим свои ресурсы. ДюКесн займет кресло второго пилота, и мы начнем увеличивать мощность до тех пор, пока хоть один из нас сможет шевельнуть рукой. Будем двигаться в таком режиме час, а там... там посмотрим, многого ли удалось достичь.

Идет?

- Идет, - одновременно ответили Крейн и ДюКесн, и трое мужчин принялись за работу. Мартин отправился проверить двигатели, ДюКесн - в обсерваторию, а Ситон подключил шлемы скафандров к баллонам с воздушной смесью, обогащенной кислородом. После этого он уложил Маргарет в кресло, проверил подачу газа в ее скафандр и привязал девушку страховочными ремнями. Потом он повернулся к Дороти...

Дороти уронила голову ему на плечо - он чувствовал ее теплое прерывистое дыхание, слышал тяжелые удары сердца, видел, как в фиолетовой бездне ее глаз плещется страх перед неизвестностью... Но голос ее звучал почти спокойно, когда она проговорила:

- Дик, любимый, если это конец...

- Нет, Долли, еще нет... И я уверен...

Крейн и ДюКесн закончили работу, и Дик, в последний раз стиснув Дороти в объятиях, помог ей устроиться в кресле. Крейн тоже улегся в противоперегрузочное устройство, после чего Ситон с ДюКесном облачились в скафандры и заняли места у спаренных пилотских пультов.

Рычаг сразу же скакнул на двадцать делений - и могучим рывком "Жаворонок" оторвался от своего обреченного собрата, в одиночестве продолжившего свое падение в бездну - беспомощная скорлупка, пилотируемая мертвецом, которой предстояло вдребезги разбиться о пустынную поверхность мертвой звезды.

Деление за делением, теперь уже значительно медленней, нарастала мощность; два рычага согласно двигались в руках пилотов. Каждый из них был втайне уверен, что сумеет продержаться дольше, и эта молчаливая дуэль заняла большее время, чем в это можно было поверить. Наконец Ситон сделал, как ему казалось, последнее усилие и, чувствуя, как темнеет в глазах, откинулся в кресле. Однако спустя минуту он уловил очередную вибрацию корабля, которая дала понять, что ДюКесн еще в сознании.

Дик не мог больше шевельнуть ни единым мускулом; его тело было придавлено к сиденью чудовищной силой тяжести; его отчаянные усилия глотнуть побольше воздуха не имели никакого эффекта: от недостатка кислорода звенело в ушах и мелькали круги перед глазами. И все же,. каким бы невероятным это не выглядело, он сконцентрировал все силы и вложил их в последний толчок - рычаг передвинулся еще на одно деление. Теперь он лишь мог сквозь туман, застилавший зрение, следить за показаниями приборов и гадать, сумеет ли ДюКесн побить его ставку в этом смертоносном покере.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});