Удержать в руках Пташку (СИ) - Джулай Галина

— А ты попробуй.

Я сделал резкий выпад, снова ударил в уже пострадавший бок. Он падает на колени и морщится от боли. Видимо, этот бок уже был поврежден ранее, потому что я все еще рассчитывал силу удара. Подошел к упырю схватил его за волосы, заставляя поднять лицо вверх и посмотреть мне в глаза. Глаза у этого придурка совсем больные, в них столько ненависти и ярости. За дверями раздаётся шум, а потом стук.

— Откройте лифт, — кричат нам за закрытыми створками. Но я не обращаю внимания на крики за дверью.

— Значит так, — медленно говорю упырю. — Я в следующий раз, останавливаться не буду. Это за то, что ты посмел её тронуть, и оставить на ней свои метки. И тебя даже твой папочка хирург не зашьет, если увижу возле неё на расстоянии километра.

Придурок только лыбится. Не отпуская волос из захвата, залез во внутренний карман его пиджака и достал оттуда телефон. Подаю ему.

— Удали её номер, — приказываю упырю и отпускаю его волосы.

Он берет протянутый телефон, снимает блокировку с экрана, и удаляет номер Наташи. В дверь нещадно колотят. Я нажимаю кнопку, и створки лифта разъезжаются.

— Если тебе, хоть чуть-чуть, дорого это место, то не отсвечивай. Хоть один косяк, и лучше сразу покинь город. Иначе, нам здесь двоим будет тесно, — предупреждаю напоследок, и засунув руки в карманы брюк, ухожу. Охрана расступается, пропуская меня, и я спешу к Наташе, что должна ждать меня в моей машине.

8

Наташа

Выйдя под жаркое солнце, я немного задержалась на крыльце, осматривая стоянку. Черный красавец, этот Шевроле camaro. Я бы себе тоже такую хотела. Но папаша решил не тратиться, и как остальные мои подружки, я не получила на восемнадцатилетние машину. Хоть я и намекала, и прямо говорила. И Милка, и Ксюша, уже водят свои машины, у Лорки ДР осенью, и она уже все уши прожужжала, что у нее будет красная бэха. А мне достался жених. Обида за себя, и злость на отца снова закрутились в вихре, объединяясь и разрастаясь до силы урагана. Я подошла к машине, провела пальцами по капоту, он нагрелся на солнце. Вспомнила предложение Матвея начать знакомство заново. Нет, я не обратила бы на него внимания. Когда он встал рядом, загораживая меня от Лёши, я поняла, что он выше меня на сантиметра два, не больше. Да и, перекаченные парни мне не нравятся, с детства ассоциация с тупыми исполнителями чужих приказов. Стереотип, может быть. Возраст, опять же, я не ханжа, но он рядом со мной взрослый дядька, пусть и ровный со мной. Я так ушла в свои мысли, что не заметила возвращения моего "жениха".

— Садись, — услышала за спиной. Обернулась, первым делом в глаза бросилась разбитая губа. Но Матвей выглядел так, словно и не дрался всего пару минут назад. Спокойный, уверенный. — Нет. Я на такси, — то, что он помог, ничего не меняло в моем решении. — Ната, садись, я обещал твоему отцу, что отвезу тебя домой. — Мне не нравится такое сокращение.

— Вот, я и хочу узнать, что тебе не нравится. Поехали.

— Мне не нравится все, что связано с Вами. И я никуда с Вами не поеду, — но любопытство взяло верх, и я всё-таки спросила. — Он как, жив?

— Волнуешься за него? — мне показалось, или ему это не понравилось? — Скорее, за себя, — с грустной усмешкой сказала я. Вдруг почувствовала себя ужасно уставшей, от всей этой войны за свою свободу. — К тебе он больше не подойдёт. Ну, если жить хочет… здоровым, — добавил он уточнение.

— Ну, спасибо, — я развернулась и ушла. К счастью, мой новоявленный "жених" догонять не стал. А я не обернулась, услышав, как за моей спиной, с визгом покинула стоянку его машина. Далеко я не ушла, меня остановил один из папиных "шкафов". — Наталья Григорьевна, — если честно, терпеть не могу, когда ко мне так обращаются. — Вас велено отвезти домой.

— Дядя Толя где? Я поеду только с ним, — поставила условие. "Шкаф" пообщался с кем-то по рации, а потом просил подождать. И я послушно жду.

Дядя Толя, был моим водителем лет десять уже. Он возил и забирал меня со школы, отвозил на кружки и секции. Он первым узнавал все мои новости, потому что, как любой ребенок, я не могла держать в себе все, что меня за день порадовало или огорчило. Самое главное, он слушал, на самом деле слушал. И если я получила низкий бал, или поссорилась с одноклассницей, он всегда спрашивал на следующий день, исправила ли я оценку, помирилась ли с подружкой. Иногда я делала с ним уроки, прямо в машине, пока мы стояли в пробке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Так, Пташка, это надолго, доставай учебники, — говорил он.

Письменные делала на черновик, устные читала вслух, а потом пересказывала. Потом, когда подросла, делилась с ним своими личными переживаниями, и он опять слушал и даже давал советы. Вот такой он, мой личный водитель — дядя Толя.

Ждать пришлось не долго, минут через десять возле меня и "шкафа", который молча все это время простоял рядом, остановилась машина. Я, как всегда, села на переднее сиденье, рядом с водителем. Пристегнулась, потому что, знала он с места не сдвинется, пока я этого не сделаю. Машина тронулась, и я наконец, оказавшись с близким мне человеком, расслабилась.

— Привет, дядя Толя.

— Привет, Пташка. Ты чего смурная такая?

— Разве ты не знаешь новость? Мне нашли жениха и хотят выдать замуж.

— И что за жених? Познакомилась уже? — сейчас мы стали реже видеться, то девчонки на машинах, то я сама предпочитала такси. И мне не хватало его советов и простого участия.

— Как раз познакомилась сегодня.

— Не понравился?

— Дело даже не в этом. Они просто решили дела компании за мой счёт, использовали как товар. Обидно, понимаешь? Никто, никто, не поговорил со мной об этом. Он просто сказал, что нашел мне мужа и я должна выйти за него, потому что они уже все решили и уже какие-то договора подписали. Нормально? — я расплакалась. — Ну, детка, не плачь. Помнишь, я учил во всем нужно искать плюсы. — Я не вижу плюсов. Я хотела выйти замуж за человека, которого буду любить. И не в восемнадцать. Я ведь даже не встречалась ни с кем ни разу. И замуж… За этого перекаченного коротышку… — Почему коротышку?

— Он ростом с меня, а в ширину как меня четыре, — пожаловалась я. — Отвези меня к маме.

— Пташка, ты же знаешь, будут неприятности.

— Я хочу к маме. Я на чуть-чуть, только скажу спасибо за подарок. Я тебя не подведу, ты же знаешь, у меня роднее тебя, только Кирилл и Тамара Петровна, и то, я уже сомневаюсь на счет брата.

Дядя Толя молча развернул машину и повез меня на квартиру мамы. После развода ей досталась трёшка в элитной многоэтажке. Домофона нет, зато сидит консьерж. Я прошла к лифту и подумала, что стоило бы сначала позвонить, но, что уж сейчас. Поднялась на шестой этаж и позвонила в нужную мне квартиру. Мама открыла мне дверь, несмотря на уже послеобеденное время, она была все ещё в пеньюаре, не в самом новом, но, все же, из дорогой коллекции какого-то французского белья.

— Пташечка моя, — улыбнулась мама, и я поняла, что она уже опрокинула в себя стакан, и возможно не один. Когда-то красивая женщина, она потихоньку теряла свой лоск. Почему-то только сейчас подумала, что отец начал ей изменять давно, иначе она бы не стала тратить столько времени на салоны, и забывать о нас с Кириллом. Она пропустила меня в квартиру, отвела на кухню. — Рассказывай, как дела?

— Меня замуж хотят отдать, — жалуюсь я, но уже понимаю, что зря, здесь поддержки я не найду.

— Здорово, — мама начинает улыбаться. — Отметим?

— Серьезно? — её "отметим" игнорирую, а она достает из холодильника бутылку белого вина. — Мама, мне только на прошлой неделе восемнадцать исполнилось, — хочу достучаться до нее. — Точно, дочка! Поздравляю! — она обнимает меня, не выпуская бутылку из рук. — А я про подарок забыла, — виновато улыбается она. — А разве не ты прислала крокусы? — удивилась я. Это единственный букет был без открытки, и единственный с моими любимыми цветами. Я была уверена, что об этом помнит только мама. — Прости, я не помню, — она глупо хихикнула, и сделала несколько глотков вина.