Балаганы Белокамня - Андрей Смирнов

– В твоём возрасте многие девушки уже давно замужем и усердно рожают, а не лезут со своими нравоучениями к почтенным гномам! – тут же начинал бурчать Арнолиус.

Отговорить гнома от табака или пива было практически бесполезно, а порой и так же опасно, как насмехаться над их бородами, которые все подгорные обыватели холили и лелеяли пуще собственных детей.

Арнолиус снова покосился на гребни приближавшихся барханов, с удовлетворением отметив, что паники его артисты не поднимают. Никаких тебе шумов и причитаний сзади, всё тихо, чинно и мирно. Взопревшему под своей тяжёлой шкурой медведю было жарко, и бедный Конан плёлся вперёд, не обращая внимания на происходящее, хотя он запросто мог учуять орков издалека. Один раз Коврига прямо на ходу позволил животному вдосталь напиться, отчего караван на время приостановился, но выглядело это так обыденно и спокойно, что у наблюдавших потихоньку за этой картиной орков не возникло никаких опасений. Зато этот небольшой перерыв был использован остальными с толком, поскольку все артисты, не сидевшие на облучках, начали облачаться в доспехи и готовить оружие к бою.

Через пять минут балаган подъехал к барханам, и Арнолиус поспешил убрать трубку за пазуху, освежая в памяти нужные заклинания. Если на караван захотят напасть, то произойдёт это явно с минуты на минуту. Нужно быть готовым наложить защитные чары, а также спрятаться внутри повозки от стрел, которыми орки их будут осыпать, чтобы пережить первый залп. Лучше бы, конечно, обойтись без боя, но уж коли дойдёт до битвы, грабители очень сильно пожалеют о том, что связались с труппой Арнолиуса!

Испортила всё Сорбонна, которая доселе мирно дремала в телеге, но теперь стрелой вылетела наружу, начиная залихватски лаять на застывших за барханами грабителей. Эванс, облачавшийся в броню, не успел перехватить собаку, и теперь обе стороны поняли – секрета больше нет. Дремавший от скуки доселе Малыш тотчас встрепенулся, с радостным рёвом бросив повозку патрона прямо посреди тракта, вооружаясь гигантскими алебардами, которые в его лапищах казались маленькими топориками, после чего бросился в сторону бархана, на который брехала псина де Грея.

Разбойникам не повезло дважды. Во-первых, балаган немного не добрался до точки перекрёстного обстрела, а во-вторых, чёртовы караванщики благодаря чуткости молосса оказались предупреждены, и теперь задача усложняется. Однако самым противным было не это, и даже не оравший в два горла великан, стремительной тяжёлой поступью летевшей прямо вперёд, а тот факт, что среди защитников был чёртов маг! Вот только что к бархану, за которым засели лучники, бежал всего лишь один великан, но тут вдруг хрясь! И их уже десяток! Естественно, что настоящим был всего лишь один, а все прочие – это искусные иллюзии, сотворённые дядей Арни, но грабителям-то от этого не легче!

Естественно, что орки растерялись. В небо взвилась туча стрел, но многие из них обрушились не туда, куда нужно. Большая часть иллюзий не пропала, как это было у неопытных магов, а продолжила свой бег, что заставило орков паниковать ещё сильнее. Они-то наивно полагали, что стрелы развеют фантомы, как это происходило всегда ранее, но не тут то было! Все они воткнулись в тела великанов, что было для иллюзионистов верхом их мастерства, и все двадцать эттинских глоток разом утробно заревели. Мало того, Арнолиус создал иллюзию не только попадания, но также и вздымающихся султанов пыли под ногами всех своих видений, отчего орки и впрямь поверили в реальность происходящего. Все девять копий натуралистично истекали кровью, рычали, топали и неумолимо приближались к засадному отряду, врезаясь в грабителей разъярённым тараном. Пару орков Малыш располовинил своим оружием, ещё троих отправил в продолжительный полёт, наградив такими мощными пинками, от которых внутри тел бедных орков вместо внутренностей тотчас образовывался самый настоящий фарш.

Однако радоваться победе было преждевременно, поскольку эттин смог занять врагов только с одного фланга, в то время как орки с другого бархана перенесли свой огонь на застывшие поодаль фургоны. Юркнувшие вовнутрь крытых телег возницы теперь спешно вооружались, в то время как их товарищи начали отстреливаться в ответ. Кроме того, Арнолиус перестал поддерживать иллюзию Эттина, поскольку тот уже практически разгромил весь фланг, теперь сотворив новые чары. Он напустил волшебного тумана вокруг повозок, который мешал нападавшим целиться, но в то же время не особо мешал его товарищам, поскольку, как мы уже говорили, иллюзии гнома были чересчур сложными.

– Ой, мамочки! Ой, мамочки! – с такими визгами забился под лавку перепуганный до смерти Назин, продолжавший сжимать свой драгоценный талмуд, словно тот был способен защитить его от любых невзгод этого мира.

Напрасно его оттуда пытался выудить Эванс, который и сам, положа руку на сердце, вовсе не спешил выбираться наружу и принимать боя. Рядом залихватски свистнул Атос, пуская своё Золотце с места в карьер, спеша перехватить парочку орков, которые скрывались в песках позади каравана. Дворянин быстро разрядил свой арбалет, попав одному из грабителей точно в незащищённую шею, отчего тот отчаянно захрипел, рухнув на песок, орошая его своей кровью. После этого арбалет полетел в другого пустынного разбойника, а меч с шелестом покинул свои ножны. Похоже, что Атос был раньше офицером, поскольку он умело рубит орков прямо на ходу, быстро уничтожая тыловое охранение, состоявшее всего лишь из пятерых грабителей.

Коврига в этот момент уже отпустил Конана на волю, расцепив его упряжь, чтобы медведь мог включиться в битву. Сам же половинчик без устали стрелял из нескольких арбалетов, бросая разряженное оружие через плечо назад, где ловкая Стряпуха подхватывала его и начинала спешно перезаряжать. Тем же самым занимались и сёстры, которые сохраняли хладнокровие не в пример лучше Эванса или Назина. Боевая Вира стреляла из арбалетов, в то время как её помощницы перезаряжали оружие.

До орков быстро дошло, что если они не рискнут убираться прочь или не пойти в лобовую атаку, то их быстро расстреляют, словно куропаток, посему грабители вялой лавиной скатились с бархана, устремляясь к таким, казалось, беззащитным повозкам, укутанным магической мглой. С вершины холма за ходом сражения наблюдал зеленокожий шаман, который уже понял, с какого рода магией имеет дело. Он спешно плёл сложное заклинание, которое должно было вселить в сердца защитников смертельный ужас, поскольку развеять чужие иллюзии было свыше его сил. Если ему удастся вовремя напугать врагов, то ещё сохранялся шанс того, что его разбойники одержат верх над караванщиками.

Вскоре у кромки магической мглы вспыхнула кровопролитная сеча, в которой то хохотал, то залихватски кашлял низкорослый Арнолиус, метавшийся под ногами у грабителей, а также легко проскальзывающий под днищами телег. При этом он ловко умудрялся уменьшать своих соперников в росте, топором помогая им становиться короче. Ему вовсю помогал юркий Коврига, который также ловко прыгал под телегами и между ног орков, подрезая им сухожилия своими кинжалами. Рядом ревел взбешённый Конан – шкуру медведя уже украшало несколько стрел и глубоких порезов, что, понятное дело, привело медведя в состояние глубокой ярости, и теперь он расшвыривал нападавших своими могучими лапами в разные стороны.

Сунувшегося было в первую телегу орка с большим топором неприветливо встретила магическая ловушка Арнолиуса, отчего незадавшийся грабитель, решивший поскорее добраться до заветных сундуков, рухнул на землю горсткой дымящегося пепла. Во второй и третьем фургонах разбойников также ждало разочарование. Офелия, затаившаяся на своей миникухне с двумя лёгкими снаряжёнными арбалетами, тут же разрядила их в первого зеленокожего, который попытался пробраться вовнутрь. Противник рухнул на пыльную землю, держась за проткнутую стрелами грудь, и его практически сразу же добил Коврига, перерезав подлецу глотку. Товарищи погибшего попытались было достать Зингара, но мим шустро ускользнул от них, скрывшись под днищем телеги. Именно поэтому грабители плюнули на юркого соперника, вломившись в фургон, справедливо решив, что стрелок за это время вряд ли успел перезарядить своё оружие. Перезарядить-то арбалеты Стряпуха и правда не успела, да и не стала этого делать, ведь у неё под руками было ещё множество ножей, а как она умела ими жонглировать – вы ещё успеете узнать. Поэтому следующий орк, рискнувший посягнуть на полевую кухню, замертво рухнул наземь, даже не успев взвизгнуть, когда ему в глаз воткнулся небольшой кинжал. А потом Офелии пришлось несладко, потому как следующий разбойник ворвался вовнутрь, прикрываясь большим щитом. Очередной орк правильно рассудил, что раз несколько его товарищей полегли от стрел и метательных ножей, то нужно озаботиться защитой от дистанционного оружия. Поэтому следующие два кинжала впились прямо в грубой ковки щит, и Стряпуха выругалась – у неё осталось всего два снаряда, а этот соперник был не просто прикрыт щитом, но ещё и облачён помимо грубых лат в шлем, наручи и тяжёлые сапоги, отчего открытых участков тела у него практически не было. А это значит, что искусство жонглирования и метания тут не поможет, а драться на равных с таким бугаём бедная женщина-полурослик явно долго не сможет. Именно поэтому Офелия перешла на визг, начав метать в орка всё, что у неё оказалось под рукой – в ход пошли (вернее, полетели) тяжёлые сковороды, чайник, тарелки, еда и различная кухонная утварь, и орк только успевал уклоняться или заслоняться от снарядов щитом. Поняв, что повредить малявка ему не в состоянии, он усмехнулся, и с рёвом бросился в атаку, намереваясь одним ударом прикончить бедную женщину, но тут Стряпухе под руки попалась кастрюля с готовящейся горячей кашей, которая сразу же отправилась в полёт. Да, снаряд не особо повредил орку, хоть и попал ему прямо по шлему, однако горячая каша смогла просочиться сквозь забрало, ошпарив бедолаге лицо и закрывая ему весь обзор. Пока ошеломлённый орк метался по фургону, отчего тот заходил ходуном, Стряпуха едва успевала уклоняться от верзилы, чтобы не оказаться зарубленной или затоптанной. Но вот грабитель, наконец, бросил свой щит, желая очистить забрало шлема от каши, чтобы вернуть себе возможность видеть. Едва он завершил прочистку, как подоспевший Арнолиус выдернул орка наружу, потянув его за ногу, а Офелия оглушила мерзавца точным ударом сковороды по темечку.