Павловские должны умереть - Наталья Данилова

6

Наступило время туманов. Близилась зима. В начале ноября туманы так низко спускались к усадьбе, что было не видно дороги. Саша боялся гулять, говорил, что в тумане можно не увидеть духов, и они непременно тебя схватят. Я же гулял вечерами один. Иногда мне встречались крестьяне, лениво снующие между усадьбой и деревней по хозяйской прихоти. Бывало, что я слышал вдалеке голос господина Гижицкого, выгуливающего своего пса. Он звал его сквозь туман, несколько раз я слышал рычание недовольного животного, пробегающего рядом со мной. В один из таких вечеров мне встретилась та самая старуха, что однажды летом схватила Сашу, и как теперь я знал, была матерью Глаши. За несколько месяцев, что я не видел ее, она сильно изменилась. Ее лицо стало мертвецки белым, глаза впали, руки ее тряслись, одета она была в рваные лохмотья.

– Ищешь? – сказала она мне, когда мы поравнялись.

Мне не хотелось говорить с сумасшедшей, и я сделал вид, что не заметил ее.

– Ищешь его? Хозяин твой здесь, рядом. Есть хочешь? Сколько съешь? Все забирай, все… – с этими словами она выхватила из кармана нож и набросилась на меня. От неожиданности я опешил. Старуха повалила меня на землю и ее крепкие руки прижимали меня все сильнее. Я увидел, что лезвие ножа блеснуло у меня перед носом, и ощутил такой страх, что стало трудно дышать. Старуха стала жутко смеяться, открывая рот, отчего я чувствовал ее смрадный запах. Я попытался высвободиться, но она всем телом навалилась на меня и прижимала к земле. Наконец, мне удалось освободить правую руку. Я воспользовался моментом и ударил старуху в висок. Тело старухи обмякло, и нож вылетел из ее рук. Я скинул ее с себя и, встав на ноги, стал отряхиваться с такой силой, будто пытался стереть с себя ее запах. Когда сердце перестало с усилием бить в мою грудь, я решил бежать прочь от этого места. Старуха лежала на земле и тяжело кряхтела. Я оставил ее и ни разу не обернулся, пока бежал до усадьбы.

В ту ночь мне не спалось. Как только я закрывал глаза, передо мной появлялись по очереди старуха с ножом, Глаша, заглатывающая яд из огромного серебряного кубка, Дуня, с воткнутым в нее металлическим штырем. Я решил не мучить себя и найти в усадьбе снотворное. Я знал, что Мария Романовна, женщина весьма впечатлительная, часто его принимала. Я спустился на кухню и быстро отыскал необходимый мне порошок. Приняв его не без отвращения и запив огромным количеством воды, я решил дождаться его действия, сидя в библиотеке. Когда же строчки стали наползать одна на другую, я пошел к себе. По дороге я решил заглянуть к Варваре. Сам не знаю зачем. Я так долго не видел ее с тех пор, как состоялся наш последний разговор. Мы жили в одном доме, но всякий раз, когда я появлялся в поле ее зрения, она демонстративно уходила. Мне не хотелось объясняться с ней, я просто хотел увидеть ее, убедиться, что с ней все в порядке. Все же она была мне не безразлична. Дверь в ее комнату была приоткрыта. Я решил набраться смелости и заглянуть туда. Когда же глаза мои привыкли к темноте интерьера, я увидел страшную картину. Варвара лежала на кровати, ее поглотил глубокий сон. Рядом сидел Саша, держа руку Варвары в своей руке. Через минуту я увидел, как Саша наклоняется к Варваре, хватает ее за горло и кусает в предплечье. На белой простыне появляются алые пятна крови. Варвара по-прежнему не движется. Саша отрывается от нее, и я вижу его острые зубы. От увиденного я пытаюсь бежать, но в темноте спотыкаюсь на лестнице и через секунду падаю с огромной силой вниз.

Проснулся я в библиотеке. В окно било яркое солнце, в руке я держал все ту же книгу, которую начал читать вчера. Я решил, что все увиденное просто страшный сон. И все же мне было не по себе, и я захотел поговорить с Варварой. Но сделать это в то утро мне не удалось. В усадьбу приехал следователь Вениамин Иванович. Собрав всех в гостиной, он объявил цель визита:

– В деревне убийство. Убита мать Глаши. Ее нашли на рассвете в лесу, она заколота ножом. Я только что с осмотра места происшествия.

Внезапно я почувствовал жуткий приступ тошноты. Видимо, сказалось принятое снотворное. Я промычал «Простите» и выбежал из гостиной, закрыв рот рукой. Спустя четверть часа я смог спокойно дышать, и когда я вошел в гостиную, то увидел, что следователь сидел совсем один, держа в руках сигару. Он, конечно, ждал меня.

– Вам нездоровиться?

– Да. Мне не спалось, и я принял снотворное. Но видимо я ошибся с дозировкой.

– Вы весьма интересный молодой человек, Николай Сергеевич.

– Что же во мне интересного?

– В прошлый раз мы с вами не сумели поговорить как следует. Мне бы хотелось узнать вас лучше.

– Уверяю вас, во мне ровным счетом нет ничего забавного. Скорее, наоборот, – от волнения я почувствовал новый прилив тошноты.

– Хорошо. Давайте без предисловий. Вы были знакомы с убитой?

– Я видел ее только однажды. Несколько месяцев назад, когда я только прибыл в усадьбу, мы с Сашей ходили к реке. Мать Глаши мы встретили по дороге.

– Она вам что-то говорила? Может о смерти дочери?

– Мне думается, она уже тогда была не в себе. Она набросилась на Сашу, стала кричать на него.

– Что она кричала?

– Она обвиняла Павловских в смерти своей дочери. Но мы убежали от нее. Больше я ее не встречал.

– Я должен спросить вас. Где вы были вчера? Опишите мне весь свой день.

– Утром мы занимались с Сашей риторикой, потом астрономией. Но вам видимо это не интересно, – я увидел, как Вениамин Иванович улыбается моему рассказу. – Потом мы обедали. Затем Саша отдыхал, а я был в библиотеке. Вечером я читал Саше книгу. С темнотой Саша ушел к себе, а я был в библиотеке. Там я провел всю ночь.

– Кто это может подтвердить?

– Пожалуй, что никто. Я был в библиотеке один.

– Со скольки вы там были?

– С семи вечера.

– Варвара Петровна, – господин следователь громко позвал, и в гостиной появилась Варя. Видимо, она ожидала своего выхода на сцену за дверьми, и я увидел, как она величественно заняла место подле Вениамина Ивановича. – Голубушка моя, скажите, в котором часу вы были в библиотеке?

– Я была там с шести до девяти, пока не ушла спать, – говоря эти слова, она поминутно смотрела на меня с вызовом.

– Так как, Николай Сергеевич?

– Может я был там позже. Просто перепутал время.

– Вы были на прогулке. Я вас видела в окно библиотеки, – Варвара зло посмотрела на меня, и я почувствовал, что загнан в угол.

– Хорошо, ладно. Я солгал. Я был на прогулке. Но с вашей убитой я не встречался.

– Покажите мне ваши руки и грудь. В особенности шею и грудь. Варвара, идите. Спасибо, моя дорогая девочка.

Варвара Петровна с силой хлопнула дверью, от чего я вздрогнул.

– Итак, я жду, – господин следователь отвлек меня от мыслей о Варваре.

– Я не понимаю…

– Снимите свою рубашку. Что тут непонятного?

– Зачем?

– Объясню. Наш врач при осмотре тела убитой заявил, что она дралась с убийцей и на нем, как мы предполагаем, должны остаться следы борьбы. Снимите рубашку.

– Вы меня подозреваете? Но зачем мне это делать?

– Снимите рубашку, Николай Сергеевич. Делайте что говорят.

– Я отказываюсь.

– Тогда мы поедем в участок. Там вас насильно разденут.

– Черт с вами! – с этими словами я рывком скинул с себя рубашку.

– Что и требовалось доказать!

Только теперь я заметил, что на руках и ребрах у меня красуются огромные синяки и кровоподтеки. Как они возникли? И почему я не чувствую боли? Видимо снотворное Марии Романовны притупило боль. И вдруг я осознал, что удары получены мною после неудачного падения с лестницы вчера ночью. Значит, это был не сон? И кто перетащил меня в библиотеку?

– Вчера ночью я упал с лестницы!

– Нелепое оправдание. Мы едем в участок. Вы арестованы.

– Но мне незачем было убивать ее! Я никого не убивал!

– Прошу следовать за мной.

– Нет, это ошибка! Какой у меня может быть мотив?

– Ах, вам нужен мотив? Как угодно. Как вам такой. Вы были любовником Глаши, когда она жила в столичном доме Павловских. Через какое-то время вы решаете порвать с ней, так как собираетесь жениться. Она угрожает, что расскажет обо всем вашей невесте. Вы прогоняете ее, но вскоре ваша невеста совершает самоубийство. Вы понимаете, что ваша любовница довела дело до конца – раскрыла правду Анне, так, кажется, звали вашу возлюбленную? Вы решаете отомстить Глаше, едете в усадьбу, заставляете ее принять яд. Но мать Глаши узнает вас. И вы убиваете свидетеля.

– Какая чушь!

– Варвара Петровна рассказала мне о вашей связи с Глашей. Она видела вас в Петербурге вместе несколько раз.

– Варвара просто влюблена в меня. И мстит мне за отказ.

– Вот как? Тем хуже для вас. Она будет свидетельствовать против вас.

– Все было не так! Слышите?

– Тогда скажите мне правду. Может быть, вас это спасет.