Выбор магната - Мэгги Кокс

Но Фабиану не хотелось думать об алчной и коварной Доменике. Сейчас Лаура завладела всем его вниманием.

– Это достойно восхищения, если вы станете бесплатно заниматься тем, что вам нравится… Только немного наивно. Вы же понимаете, что с таким голосом вы сможете стать вполне состоятельной дамой за короткое время, Лаура? И вам никогда больше не придется думать о деньгах.

Лаура прошла через комнату, сунула свои маленькие изящные ножки в сандалии из мягкой коричневой кожи и посмотрела на Фабиана.

– Меня не интересует карьера певицы. Я мечтала об этом очень давно, в юности, но с тех пор нашла для себя занятие по душе. Возможно, оно никогда не принесет мне богатства, но ведь не все так увлечены идеей сколотить состояние! – Она вдруг беспокойно закусила губу. – Простите, я никого не хотела обидеть.

– Я не обижаюсь.

– Мне пора идти, если вы не возражаете. Я хочу завтра пораньше приступить к работе.

– Но вы и так уже много работали. Нет необходимости завтра начинать раньше обычного. А что же мужчина в вашей жизни? Несомненно, он захочет, чтобы вы реализовали свои исключительные таланты.

Фабиан бессовестно добывал информацию, и Лауру явно ошеломил его вопрос.

– Я не замужем. В моей жизни, кроме отца, другого мужчины нет.

– Но даже он должен…

– Он желает только, чтобы я была счастлива.

Она вздернула подбородок, и в ее глазах сверкнул такой вызов, что Фабиан почувствовал неожиданную твердость в ее характере, которая предупреждала, что дальше заходить не стоит.

Он не мог найти причину, чтобы задержать ее здесь, поэтому сунул руки в карманы и коротко кивнул:

– Увидимся утром, Лаура. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Она проскользнула мимо, и он уловил пьянящий и заманчивый запах ее духов, страстный и невинный одновременно.

– По обе стороны дороги нужно повесить фонари на деревьях, чтобы было светло, когда люди приедут.

Лаура на смеси английского и итальянского объясняла двум жизнерадостным рабочим, которые стояли перед ней в офисе, что необходимо сделать, и только мельком посмотрела на вошедшего с чашкой кофе Фабиана.

С сегодняшнего дня она находилась на территории его офиса. Никогда прежде ей не доводилось бывать в таком роскошно отделанном помещении.

Офис почти в два раза превосходил по размеру кабинет Кармелы и, помимо хрустальной люстры, которая свешивалась с высокого, как в кафедральном соборе, потолка, был украшен полотнами известных художников. Рабочие, стоявшие перед ней сейчас, перенесли сюда ее стол и компьютер и поставили к противоположной стене от стола Фабиана, а какой-то молодой человек все подключил. Через огромные окна комнату заливал солнечный свет.

От мысли, что они будут работать вместе, в душе у Лауры порхали бабочки. Она вспомнила, что случилось вчера вечером, когда Фабиан услышал ее пение. Девушку поразили прозвучавшие с его стороны комплименты и слова о возможной успешной карьере певицы. Но это не изменило ее решения возобновить работу с детьми. Ее пение было спонтанным, незапланированным порывом, вызванным наслаждением, которого она уже давно не испытывала. Она не искала слушателей, и уж тем более признания!

– Привет!

Веселое приветствие предназначалось всем, но когда Фабиан подошел к своему столу и поставил чашку кофе, взгляд его задержался на Лауре.

Она не могла оторваться от океана яркой синевы его глаз.

– Как вы спали?

– Хорошо, спасибо… А вы?

– Как младенец! – Фабиан по-мальчишески ухмыльнулся.

Солнце, проникающее в огромные окна за его спиной, освещало его золотым светом.

– Правда? – только и пробормотала Лаура.

– Вчера вечером я слышал, как пел ангел, – провокационно начал Фабиан, и Лаура почувствовала, как вспыхнули ее щеки и застучало сердце. Это прозвучало так, словно у них был секрет, который давал ему некоторую власть над ней. – Да… я отправился спать с продолжающим звучать в моих ушах прекрасным голосом. – Он поцеловал собранные в щепотку пальцы и улыбнулся еще шире.

Двое рабочих тоже улыбнулись и одобрительно закивали головами. Лаура дрожала всем телом и боялась, что это видно всем.

– Да, вчера дом был наполнен замечательной музыкой. – Заставив себя беспечно улыбнуться, Лаура переключила внимание на ожидавших рабочих. Это было намного безопаснее, чем поддаться обаянию Фабиана. – Итак, вы поняли, что нужно сделать? – ровным тоном спросила она. – Фонари лежат в кладовой. Их привезли вчера, я все проверила. Когда работа будет закончена, я приду посмотреть.

– Да, синьорина.

Рабочие ушли, и в комнате стало тихо. Фабиан задумчиво сел в свое кресло. Окинув критическим взглядом свою помощницу, он отметил, что сегодня утром она бледна, как одна из мраморных скульптур Микеланджело. Неужели его подтрунивание расстроило ее? Проснувшись, первое, о чем он подумал, было ее вчерашнее пение. И с этого момента он, не переставая, размышлял об этом.

– Почему вы не присоединились ко мне за завтраком?

– Мария принесла в мою комнату чашечку кофе и фрукты.

– Кофе и фрукты? Вы хотите уморить себя голодом? Неудивительно, что вы такая стройная.

– Уверяю вас, синьор Мориццони, отсутствием аппетита я не страдаю. Просто у меня такая конституция.

– Многие женщины вам позавидуют.

Фабиан предпочитал более пышные женские формы, но при этом не отрицал, что у Лауры все идеально сочеталось с ее хрупкой костью.

– Сомневаюсь. Я прекрасно знаю, как выгляжу, и вряд ли здесь есть чему завидовать.

Фабиана удивила такая заниженная самооценка, но она сказала это явно не для того, чтобы вызвать его протест. Ему казалось загадкой, что она не понимает собственной привлекательности. В конце концов, шрам – это всего лишь шрам. Однако он понимал, что женщину, для которой ее внешность всегда важна, трудно убедить в этом.

На ее бледных щеках появился румянец.

– Я обещаю, что компенсирую свой скромный завтрак хорошим обедом, поэтому вам не стоит волноваться, что я упаду у ваших ног в голодный обморок, синьор Мориццони!

– Это определенно отразилось бы на моей репутации, Лаура, – сухо ответил он. – И, пожалуйста, пора называть меня Фабианом. Формальности только мешают, когда мы так тесно работаем вместе.

– Как пожелаете. Сейчас я бы хотела спросить у вас кое-что в отношении ужина после концерта. – Повернувшись к своему столу, Лаура взяла бумагу и ручку.

Фабиан вдруг осознал, что в ее лице появлялось что-то неотразимое, когда она сосредоточивалась. И это производило на него странный эффект, заставляя напрягаться все мускулы. Он сжал челюсти, почувствовав ее пленительный аромат, и искренне обеспокоился своей реакцией. Это неожиданное открытие могло привести к ненужным осложнениям, если не остановиться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});