Такой, какой я есть - Андрей Владимирович Важенин

сходились границы ГДР, Чехии и Венгрии. Нас встречали в ресторанчике: был шнапс, было пиво, была водка, было очень интересное общение, песни и все такое. И мы, компания молодых парней, развлекались достаточно похабным образом: мы выходили на границу и пытались с территории ГДР струей мочи достать до территории Чехословакии и Венгрии. Надо сказать, что, судя по цвету снега (а была зима), вот этим развлекались не только мы, а многие. Кстати, научили нас этому немцы.

Но история с органом имела свое продолжение и имеет. Как вы знаете, на определенном этапе нашего развития было принято решение о передаче храма на Алом поле православной церкви, о достаточно рискованном переносе органа в кинотеатр «Родина» с дорогостоящим ремонтом. И вот этот процесс у меня вызвал совершенно противоречивые чувства. Причем я до сих пор не разобрался, что здесь превалирует, но эмоции достаточно сильные. Во-первых, зачем было разорять и уничтожать совершенно сложившийся и необычный ансамбль? Да, орган в православном храме не совсем сочетается с канонами. А вообще, что у нас в жизни, особенно в современной, сочетается с канонами и соответствует правилам и истории, и нацизма, и нравственности? Мне непонятно, зачем были вот эти большие траты и риск повредить инструмент при его переносе. Совершеннейший восторг вызывает работа строителей компании «Альфа-Строй», которой руководит мой друг Олег Иванов. Кинотеатр «Родина» был на грани разрушения, а когда-то был определенным центром культуры в городе, но полностью исчерпал себя как кинотеатр. И то, что из него сделали, конечно, потрясает, — новые стены, расширение объемов, совершенная акустика. Но вместе с тем меня очень покоробило, что в городе, где столько дыр, столько проблем в здравоохранении, в просвещении, когда наш диспансер не может построить уже много-много лет поликлинику, которая каждый день нужна более чем 500 жителям Челябинска, по нуждам намного более насущным, чем тяга к прекрасному, тяга к музыке. Меня совершенно убили специальные акустические кресла по 18 тысяч и наши проблемы, когда мы ищем гроши с бора по сосенкам, чтобы купить реанимационные кровати для пациентов, когда из грошей лепим деньги на то, чтобы поставить кушетки в тесном коридоре поликлиники, построенном в 1947 году. Кстати говоря, наша поликлиника на несколько лет даже старше кинотеатра «Родина» и эксплуатировалась точно намного интенсивнее.

Парадоксы родного города удивляют, угнетают, поражают. Я, честно говоря, не знаю, какое у меня в итоге отношение к новому органному залу, к органу и ко всей истории с переносом на фоне той среды, того окружения, где я работаю, с которыми сталкиваются горожане, мои земляки, каждый день. Грустно и непонятно.

Очень рад, что поликлинику в декабре 2015 года мы начали строить, но это уже другая власть в области.

Профессор Ратников

Зоя была всегда практически непьющей женщиной, девочкой из интеллигентной профессорской семьи. Могла позволить себе бокал сухого вина. Практически никогда — водку, виски, коньяк или другие тяжелые напитки. Из единственных пороков, которыми обладала, иногда любила выкурить сигарету. Наша дочь Даша, когда ей было, наверное, лет 5 или 6, вместе с подружкой в гостях у друзей увидели Зою и жену наших друзей, семейную подругу, с сигаретой в руках. Это было нечто жуткое. Закончилось заключением дочерей: «Мы-то думали, что вы порядочные женщины. А вы-то вот оно что!» Зоя работала доцентом на кафедре фармакологии. Все были достаточно молоды. Кафедрой заведовал тогда Владимир Иванович Ратников, совершенно блестящий ученый, необычный, непростой человек. Вторая была молоденькая доцент Люба Рассохина. Они готовились к какому-то совещанию, какие-то бумаги. Владимир Иванович руководил, командовал. Владимир Иванович мог в сердцах накричать, бросить книгой, диссертацией, еще чем-нибудь. Но они его любили, наверное, за талант, за ум, за то, что с ним было интересно. А мы тогда уже жили в доме на Воровского, напротив института. Не было мобильных телефонов. И вечером, наверное, часов в 8, раздается звонок, и наша мама нетвердым голосом говорит: «Даша, ты меня должна отсюда забрать. Мы писали отчет, выпили немножко спирта, и я дойти сама не могу. Люба — тоже». Даша была студенткой, пошла навстречу, перешла через дорогу. Вальяжный и красивый Владимир Иванович, совершенно веселые Зоя и Люба вышли.

Оказалось, что в те далекие времена на кафедре еще давали спирт, который не всегда расходовался по прямому назначению. Черт их дернул размешать спирт — Владимир Иванович вспомнил старый студенческий рецепт — с малиновым вареньем. Должен сказать, я знаю, что это такое. Это совершенно убийственный напиток, который бьет и по мозгам, и по желудку, и по ногам. Если Владимир Иванович еще как-то ориентировался в пространстве, то девушки, непривычные к таким возлияниям, были маловменяемые и малотранспортабельные. Люба с Владимиром Ивановичем сели на троллейбус и поехали. Но это отдельная история их приключения, совершенно все закончилось хорошо. А Зоя требовала пойти с Дашей в книжный магазин и непременно купить ей красную ручку, потому что срочно нужно проверять какие-то важные контрольные. Зоя была доставлена домой, уложена спать, напоена водой, как положено, крепким чаем. И на следующее утро я слышал очень такие интересные для себя слова: «Теперь-то я понимаю, как оно бывает. Выпивка на работе из ниоткуда, ничто не предвещало ничего грозного, вот и как же это тяжело потом». Но я отыгрался. Врачебная жизнь, жизнь заведующего отделением, главного врача иногда сопровождается производственными биохимическими производственными травмами, часто против желания и в абсолютно незапланированные временные промежутки. Вот эта история с красной ручкой, со спиртом и с малиновым вареньем на долгие-долгие годы стала хорошей семейной легендой. А рецепт напитка до сих пор известен кафедре фармакологии. Владимир Иванович, к сожалению, достаточно давно уже ушел в мир иной. Люба является большим начальником в медицинском университете. Но когда заговариваешь с ней, а не попить ли нам спиртику с малиновым вареньем, в дрожь ее кидает тут же.

Египет. Американцы

Середина 90-х годов — время иллюзий и надежд, бурных перемен. Все это было очень интересно. Именно тогда профессор Николай Иванович Тарасов, ректор созданного им Уральского государственного института дополнительного образования (УГИДО)… О его судьбе и перипетиях несколько позже, они тоже достаточно интересны и поучительны. Николай Иванович в расцвете творческих сил организует контакты челябинских урологов с американскими урологами. Боб Тернер. Поездки в Южную Каролину. Волею судеб как-то так получилось, что в то время Южная Каролина была штатом-побратимом Челябинской области. Ни до, ни после я ничего подобного о наших родственных связях с этой замечательной территорией, увы, не знал. Так уже вышло. В довольно быстром