Терроризм. Война без правил - Алексей Щербаков

Теперь пояснения. Константин Николаевич – это брат Александра II. По взглядам он был куда более последовательный либерал. Именно он осуществлял всю техническую работу по подготовке освобождения крестьян. Во время польского восстания Константин Николаевич был наместником царства Польского, где пытался решить вопрос мягкими методами, за что и был отстранен. (На смену ему прислали М. Н. Муравьева, который стал действовать круто.) А Константин Николаевич в 1866 году составил конституционный проект. Считается, что это и породило слухи о готовящемся дворцовом перевороте.

Что касается болезни, то Каракозов заразился сифилисом, который тогда лечить не умели.

Считается, что Каракозова слегка переклинило на этой почве. Однако историк Владимир Брюханов полагает, что ишутинцы ненавязчиво подтолкнули Каракозова в порядке эксперимента. Решили поглядеть, что получится. Кстати, попасть куда-то навскидку из тогдашнего пистолета было делом почти безнадежным.

Как бы то ни было, ишутинцам выстрел Каракозова обошелся дорого. Сам террорист был казнен, его участь разделил и Ишутин «как зачинщик замыслов о цареубийстве и как основатель обществ, действия коих клонились к экономическому перевороту с нарушением прав собственности и ниспровержением государственного устройства». Еще 32 человека были приговорены к разным срокам.

Однако на тот момент это был отдельный выплеск. Как и знаменитая история с организацией «Народная расправа» Сергея Нечаева, возникшей на обломках ишутинцев. Нечаев прославился прежде всего тем, что действовал по принципу «цель оправдывает средства».

Так за границей, общаясь с Бакуниным и Огаревым, он рассказывал, что за ним в России стоит мощная организация. В России же выдавал себя за представителя серьезной международной структуры. Как известно, Нечаев, решив повязать членов сколоченной им организации кровью, в 1869 году подбил своих товарищей на убийство студента И. И. Иванова. Потом бежал, скрывался за границей, был выдан царскому правительству как уголовник. В конце концов умер в Петропавловской крепости, успев распропагандировать охрану.

«Там же, в Тюмени, догнали нас солдаты петропавловского гарнизона, так называемые нечаевцы, осужденные на поселение за сношения, которые через них вел Нечаев с народовольцами. Помню двоих из них: средних лет, добродушные, они с удивительной любовью говорили о Нечаеве. Он точно околдовал их, так беззаветно преданы были они ему. Ни один из них не горевал о своей участи, напротив, они говорили, что и сейчас готовы за него идти в огонь и воду».

(О. К. Буланова, революционерка)

Однако более всего прославился Нечаев своим «Катехизисом революционера», который произвел на многих сильное впечатление. И это понятно: Нечаев очень четко сформулировал принципы, которых придерживались и придерживаются террористы всех времен и народов.

«1. Революционер – человек обреченный. У него нет ни своих интересов, ни дел, ни чувств, ни привязанностей, ни собственности, ни даже имени. Все в нем поглощено единственным исключительным интересом, единою мыслью, единою страстью – революцией.

2. Он в глубине своего существа не на словах только, а на деле разорвал всякую связь с гражданским порядком и со всем образованным миром и со всеми законами, приличиями, общепринятыми условиями, нравственностью этого мира. Он для него – враг беспощадный, и если он продолжает жить в нем, то только для того, чтобы его вернее разрушить.

3. Революционер презирает всякое доктринерство и отказывается от мирной науки, предоставляя ее будущим поколениям. Он знает только одну науку, науку разрушения. Для этого, и только для этого, он изучает теперь механику, физику, химию, пожалуй, медицину. Для этого изучает он денно и нощно живую науку людей, характеров, положений и всех условий настоящего общественного строя, во всех возможных слоях. Цель же одна – наискорейшее и наивернейшее разрушение этого поганого строя.

4. Он презирает общественное мнение. Он презирает и ненавидит во всех ее побуждениях и проявлениях нынешнюю общественную нравственность. Нравственно для него все, что способствует торжеству революции.

5. Революционер – человек обреченный. Беспощадный для государства и вообще для всего сословно-образованного общества, он и от них не должен ждать для себя никакой пощады. Между ними и им существует или тайная, или явная, но непрерывная и непримиримая война не на жизнь, а на смерть. Он каждый день должен быть готов к смерти. Он должен приучить себя выдерживать пытки».

Нечаев интересен еще и потому, что имел, выражаясь языком психологов, «религиозный тип личности». Хотя скорее такой тип можно назвать «сектантским». Подобных людей среди террористов мы встретим очень много. Люди во имя своей веры готовы идти на что угодно, не жалея ни себя, ни других. Недаром Нечаеву очень нравились иезуиты. Он этого и не скрывал:

«Да, конечно, да, иезуиты были самые умные и ловкие люди, подобного общества никогда не существовало. Надобно просто взять и все их правила с начала до конца, да по ним и действовать – переменив цель, конечно».

Кстати, сам Нечаев в религиозности замечен не был, но, как мы увидим дальше, многие террористы в детстве и юности были крайне религиозны.

Поначалу Нечаев и его «Катехизис» своим демонстративным аморализмом и стремлением к созданию организации с жесткой дисциплиной вызвал резкое отторжение в революционной среде. Народники дисциплину шибко не любили. Но некоторое время спустя, продолжая ругать Нечаева, наиболее последовательные стали приходить к тем же самым идеям. В силу логики деятельности. Получалось, что действовать надо или именно так, или никак.

«Я объявляю войну»

Где-то есть люди, для которых есть день и есть ночь.

Где-то есть люди, у которых есть сын и есть дочь.

Где-то есть люди, для которых теорема верна.

Но кто-то станет стеной, а кто-то плечом,

Под которым дрогнет стена.

(Виктор Цой)

После Нечаева некоторое время народники не рвались кого-то убивать. Однако неудачи с крестьянами и рабочими озлобляли. Еще более озлобляли продолжающиеся аресты. Народовольцы справедливо полагали, что основным источником сведений для жандармов являются «шпионы» (информаторы) и «предатели» (то есть те, кто, попавшись, тут же сдавал всех). И тех, и других было достаточно – и их стали понемногу уничтожать. Даже в наш безумный век удивительно, с какой легкостью народники, в большинстве своем интеллигентные ребята, начали убивать.

Первой такой «ликвидацией» явилось убийство полицейского агента Тавлеева, произошедшее 5 сентября 1876 года в Одессе. Убийцей был Ф. Н. Юрковский, кстати, выпускник одного из самых элитарных российских учебных заведений: Морского корпуса[7] (это которые гардемарины) – и недоучившийся студент.

Его жена, А. А. Алексеева, писала об этом так: «Прийдя однажды домой очень поздно ночью, Юрковский сказал мне: “Ну, Галя, я убийца. Я только что убил шпиона Тавлеева, и это мне было легче сделать, чем убить собаку”».

2 февраля 1878 года в Ростове-на-Дону было совершено убийство агента жандармов Акима Никонова. Это сделала так называемая группа Осинского, первая в России провозгласившая терроризм главным методом борьбы.

В прокламации группы говорилось: «Это убийство произведено нами, революционерами-социалистами. Мы объявляем об этом во всеобщее сведение и поучение… По всем концам России погибают тысячи наших товарищей жертвой своих убеждений, мучениками за народ. И во время этой травли, продолжающейся уже столько лет, находятся люди без чести и без совести, люди, которые по пустому страху или из корысти шпионят за нами или изменяют нам и выдают наши дела и нас самих на бесчеловечную расправу правительству. Так поступил и Аким Никонов. Он был предатель – стало быть, враг народного дела…

Мы не хотим долее терпеть. Мы решились защищаться. Мы будем искоренять этих иуд, искоренять без пощады и снисхождения, и объявляем об этом громко и открыто. Пусть знают, что их ждет одна награда – смерть!»

Это оказалось не пустой угрозой. Человека, заподозренного в том, что он «стучит» на жандармов, убивали очень легко. Более всего это поветрие распространилось на юге России.

Из справки III отделения: «5 марта 1879 года, в г. Москве, в гостинице Мильгрен, найден убитым тайный агент III Отделения Собственной Е. И. В. Канцелярии, мещанин Николай Рейнштейн, причем к платью его пришпилена была записка следующего содержания: “Николай Васильев Рейнштейн, изменник, шпион, осужден и казнен русскими социалистами-революционерами; смерть иудам-предателям!”»[8]

Но это было только начало. Заведшиеся на юге террористы стали убивать полицейских и государственных чиновников. Идеологическое обоснование этого было следующим:

«Тогда боевым кличем революционеров стало: “Защищайтесь! Защищайтесь от шпионов, втирающихся в кружки под личиной дружбы и выдающих потом направо и налево по той простой причине, что им перестанут платить, если они не будут доносить. Защищайтесь от тех, кто зверствует над заключенными! Защищайтесь от всемогущих жандармов!”»