Апостолы двуликого Януса: Очерки о современной Америке - Анатолий Манаков

Вот так на деле и выглядит «распределение власти», «принятие сообща решений о распределении основных экономических средств», «вертикальная мобильность» и «доступность элиты», о которых без устали трубят средства массовой информации США.

* * *

Есть своя очень примечательная символика и на долларовой бумажке. На одной стороне портрет Джорджа Вашингтона. На другой, с надписью «В бога веруем», напротив государственного герба красуется пирамида. Вершина ее оторвана от основной части и словно парит в воздухе, а на людей из нее смотрит озаренное сверкающим ореолом всевидящее око. Над сохранностью такой пирамиды с оторванной вершиной и печется сегодня американская элита.

В БИТВЕ ЗА БЕЛЫЙ ДОМ

Во время полета из Москвы в США летом 1984 года сосед справа некоторое время ко мне присматривался, а потом без всяких церемоний протянул руку: «Боб Фальмер, инженер из Лос–Анджелеса». Приглашение к разговору на высоте 9 тысяч метров было принято.

— Какими судьбами вы оказались в нашей стране, мистер Фальмер? — поинтересовался я издалека.

— Вы, наверное, имеете в виду, почему я приехал в Россию именно сейчас, когда отношения между нашими странами переживают совсем не самое доброе время? — переспросил он. — Это моя давняя мечта, и мне не хотелось с нею расставаться из–за сумасбродства наших политиков в Вашингтоне. Скажу со всей откровенностью, что не только не жалею о поездке, но увожу из вашей страны самые приятные впечатления. Нам, американцам, нужно обязательно вести диалог с советскими людьми. Иного разумного выхода у нас нет.

— Интересно, а что думают остальные члены вашей делегации?

— От многих услышите то же самое. Конечно, есть и другие мнения, но мыслящих иначе в нашей группе можно пересчитать по пальцам.

Разговор зашел о предстоявших президентских выборах.

— Вот уже более тридцати лет я считаю себя республиканцем. На нынешних выборах буду вынужден голосовать за Рейгана.

— Почему же вынужден? Или мне послышалось?

— К сожалению, вынужден, ибо Рейган для меня несколько консервативен. Выдвижение его кандидатуры зависело только от партийных боссов. Ничего не сделаешь, Рейган — наш официальный кандидат. Не пойду же я голосовать за демократов.

— Не хочу вмешиваться в ваши внутренние дела, но любопытно узнать, как вы участвуете в партийной деятельности помимо голосования на выборах?

— Вообще–то политика и политики меня не интересуют. Доверия большого к ним не испытываю, и, думаю, без них было бы спокойнее. Но что я делаю регулярно — во время предвыборной кампании вношу пожертвования в кассу республиканцев…

В вашингтонском аэропорту мы распрощались, пожелав друг другу удачного путешествия. Ему предстояло лететь в Калифорнию, мне автобусом добираться до Нью–Йорка…

Впереди у главных участников предвыборного президентского марафона 1984 года оставалось чуть больше километра. Мог ли тогда демократ Мондейл догнать республиканца Рейгана и вырваться вперед? Мне довелось наблюдать за этим забегом с самого близкого расстояния. Хочу поделиться впечатлениями о том, как складывалась борьба между ними на последнем этапе.

Спасибо местному телевидению — оно многое проясняло. Нет, не потому, что самый мощный канал влияния на избирателей давал полную картину происходящего. Скорее наоборот. Как ни крути переключатель программ, на экране было одно и то же: вокруг президента Рейгана исподволь создавался ореол непобедимости, а его сопернику уже заранее готовилась участь проигравшего.

ПИВО, КОКА–КОЛА И ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ

На телеэкране улыбающиеся люди идут на работу, заселяют новые дома, моют свои автомашины, торжественно поднимают на лужайке своего дома звездно–полосатый флаг… «Жизнь стала лучше. Америка и американцы вернули себе чувство гордости, которое, казалось, никогда не придет», — вещает диктор. И в конце, как бы походя, напоминает, что рекламное объявление оплачено предвыборным комитетом республиканской партии.

Бурная волна подобных рекламных роликов прокатывалась по стране, намекая американцам, что им не нужен новый президент, ибо прежний вполне заслуживает переизбрания на второй срок. Крупнейшие специалисты рекламного дела, взяв длительные отпуска в своих корпорациях и засучив рукава, принялись за «психологический массаж». Средств для этого имелось достаточно.

Пока претенденты на пост президента от демократической партии Мондейл и Харт вели словесную дуэль, браня друг друга, менеджеры предвыборной кампании президента Рейгана зани–мались разработкой гораздо более дальновидной стратегии. Их штаб–квартира направила своим людям в Нью–Йорк меморандум, в котором давались указания, на какие моменты предвыборной кампании следует обратить первостепенное внимание и на чем сделать акцент при рекламировании республиканского кандидата, чтобы подать его в наиболее выигрышном свете.

Из документа следовало, что реклама кандидата от республиканской партии должна вызывать у избирателя прежде всего самые теплые, добрые, радостные и оптимистические чувства, аналогичные возникающим после рекламы кока–колы, пива «Миллер хай лайф», аспирина «Байер» и чая «Липтон». Да и вообще надо настраивать американцев так, чтобы они связывали с республиканским президентом все самое приятное, самое позитивное и самое патриотическое.

Учитывалась и некоторая специфика. Если в ходе прошлой предвыборной кампании республиканский кандидат налегал на заявления с критикой тогдашнего президента Картера, сейчас же, по мнению его советников, становиться в позу лидера уже ни к чему. Главное — дать в рекламе такие «сцены из жизни», которые подводили бы избирателя к мысли, что все наконец–то пошло хорошо, а дальше будет еще лучше.

Какие еще «сцены из жизни» рекомендовали подавать широким планом? Визиты президента в Японию, Южную Корею, Ирландию, на побережье Нормандии, где во время второй мировой войны высадился десант союзников и был открыт второй фронт. Неважно, что за фасадом официальных приемов реальная жизнь даже не проглядывала, при соответствующем монтаже кадров мог получиться отличный рекламный ролик. Не случайно в президентскую свиту включили операторскую команду, специально нанятую для этих целей республиканским комитетом. Когда же кто–то из репортеров поинтересовался у главного пропагандиста этого комитета, почему на рекламных роликах не видно очередей безработных, тот даже немного опешил: «Что за предвзятый вопрос! Цель рекламы — показать лучшую часть лица!»

Реклама действительно стала главным двигателем предвыборной кампании.

Взяв старт на усыпанных снегом холмах северо–восточного штата Нью–Гэмпшир, участники предвыборного президентского марафона достигли солнечной Калифорнии, партийные съезды республиканцев и демократов выдвинули официальных кандидатов — затяжной, многоступенчатый процесс избрания главы государства продолжался, не давая главным претендентам времени для передышки. Расслабляться было нельзя, особенно демократам: хотя Уолтер Мондейл уже добился одобрения своей кандидатуры съездом, его словесная перепалка с Гэри Хартом нанесла демократам весьма чувствительный ущерб. У республиканцев же положение особых тревог не вызывало, ибо внутри партии альтернативы кандидатуре Рейгана не было, и на съезде в Далласе они продемонстрировали в пику демократам свое «единство рядов».

При всей сложности и противоречивости расстановки сил в предвыборной борьбе наименее спорным казалось одно — демократы не могли добиться реального преимущества, которое позволило бы их кандидату вырваться первым на финишную прямую. Впрочем, это не удивительно: партия, чей представитель хозяйничает в Белом доме, всегда располагает известными преимуществами перед его соперниками, формально стоящими в оппозиции. Превосходство же республиканцев складывалось из вполне ощутимых компонентов: наблюдая из Белого дома за стычками между Мондейлом и Хартом, президент взваливал вину на демократов за все внешнеполитические просчеты своей администрации и, как ни парадоксально, оказывался чуть ли не в выигрыше, обращаясь к ним с президентского мостика с призывом к единству, а заодно обвиняя их же в провале американской политики на Ближнем Востоке и в Центральной Америке.

Явно чувствуя собственную уязвимость по наиболее важным внешнеполитическим вопросам, президент применил ловкий тактический прием и взял на себя роль арбитра, обеспокоенного якобы прежде всего национальным единством страны и ее высшими интересами на международной арене. На начальных этапах избирательной кампании он предусмотрительно не вступал в дебаты со своими соперниками и, как и следовало ожидать, свел потерю для себя предвыборных очков к минимуму. Широко использовались им и другие преимущества уже материального свойства. К моменту открытия съезда республиканской партии в Далласе комитет республиканской партии израсходовал на ведение избирательной кампании 25 миллионов долларов — в основном пожертвования крупного бизнеса, не жалевшего средств на рекламирование своего кандидата. Дорога в Даллас и обратно была буквально усыпана долларами.