Я - не монстр, но кусаюсь (СИ) - Билык Диана

Шилов замычал. Шампанское растекалось по небу: вот-вот польется в глотку. Антон притянул Каролину за край трусиков, заставив податься вперед, и медленно вылил вино ей в рот. Язык скользнул следом, лаская и выпивая девичьи стоны.

Сумасшедшие оба: беспринципные и свободные. Нет никаких ограничений. Только шальные игры. Ни обязательств, ни любви. Зачем чувства, если просто хочется жить в удовольствие? Хотя все это приелось до тошноты.

И чем он лучше папочки? Ну, разве что интересы разные.

Шилов обреченно засмеялся, откидываясь на кресло. Натуральная кожа мигом слиплась со спиной. Папочка даже не представляет, что Антон вытворяет в его кабинете пока тот протирает ковры в казино и проигрывает очередную конюшню или загородный дом.

Девица забрала бокал и залпом выпила остаток. Облизнув большие губы, она потянулась к Антону.

Царапала, терзала кожу, распаляла так умело, что изо рта вырвался свист. Выждав, пока девушка поставит бокал на столик, Шилов сгреб ее в объятия и крепко вцепился в упругие бедра.

Больше не ждал. Дернул кружево белья в сторону, чувствуя, что Каролина, как цветок, раскрылась. Быстро вошел в бешенный ритм, что даже не услышал стук в дверь.

Накатило.

Подруга выгнулась и завертелась. Сквозь ее губы прорвался блаженный крик. Антон поймал экстаз, будто змею за хвост, и, хрипя, подался вперед так сильно, что перед глазами взорвался фейерверк.

Когда искры приглушились, дверь распахнулась, и в кабинет бесцеремонно вошли двое. Один в сером, другой в черном. Оба в строгих костюмах. Галстуки, как языки гидры, синхронно качались.

— Шилов?

— Твою ж! Какого?! — Антон бесцеремонно скинул с себя девушку. Она без слов запахнула халат и убралась из кабинета.

Шилов прикрыл себя ладонями и уставился на пришлых.

— Что вам нужно? Какого хрена вы врываетесь?!

— Мы-то ничего не потеряли, а вот вы — да, — заговорил тот, что в сером костюме. Усатый, с наглым змеиным взглядом.

— С какой радости? — Шилов чувствовал себя хозяином положения. Развалился в кресле, что тут же мерзко прилипло к коже, и вытянул перед собой длинные ноги. Антон в своем доме, ладно — папочкином, но это ничего не меняет. Он — владелец, и за такое вторжение кое-кто получит по шапке. Пусть радуются, что сегодня у него хорошее настроение, а то оба полетят к чертям с работы. Кто бы они ни были!

— Ребята, начинайте! — бросил через плечо второй, в черном, с зализанной челкой.

В комнату влетела толпа молодцев в одинаковых серых комбинезонах с яркими оранжевыми полосами на спине.

Что происходит?

Антон отлепился от кресла, сморщившись от неприятного звука.

Бессмысленно выкрикивал маты от недоумения, прикрывал самое драгоценное, а незваные гости растаскивали папин кабинет: дорогие вазы, фарфоровые и деревянные статуэтки. Снимали ценные картины и сворачивали дорогой персидский ковер. Шилов стоял и глупо топал ногами и не мог ничего сказать. Кроме ругани. Нелепое предчувствие жгло глотку острым перцем.

— Да что происходит?! — выпалил Шилов. Одежду, что он сбросил в порыве страсти, истоптали так, что брать ее побрезговал. Лучше уж нагишом.

— Вы — банкрот, Антон Шилов. Вам просили передать вот это, — зализанный мужик протянул ему скомканный лист, больше похожий на кусок тряпки.

Пальцы сами раскрылись и взяли бумагу.

— Вы смеетесь? — прыснул Антон и ошарашено осмотрел полупустой кабинет. Камин выключили, и, вместо уюта и теплого освещения, по кабинету плавал плотный морок из пыли.

Один из работников оттаскивал купленную в Америке фигуру Аполлона из красного дерева.

— Эй! Поставь! Это мое! Поставь говорю!

Хотел показать, но одна рука прикрывала пах, вторая была занята папиным посланием. Так Шилов и махал, как птица одним крылом, но работники не послушали и быстро скрылись в коридоре, прихватив и Аполлона тоже.

— Да что за фигня?!

— Вы сами покинете помещение, или вам помочь? — ухмыльнулся усатый и показал кивком на дверь. Его это, похоже, забавляло. Вон, какая довольная рожа!

— Я никуда не пойду! Еще чего не хватало. Это мой дом и пшли вон отсюда!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мальчики, — усатый окликнул двух крепких мужиков в комбинезонах.

Те послушно вышли вперед. Ткань трещала на их груди и бицепсах, а по росту Шилов едва дотянулся бы до широких плеч.

Антон сглотнул.

— Но…

— Давайте по-хорошему? — явно наслаждаясь, проговорил мужчина и пригладил пышные усы.

— Я оденусь и уйду, — выдавил Антон. Он помнил, что в спальне есть сейф, где хранятся приличные сбережения.

Двое в костюмах переглянулись и заржали, как маститые лошади. А когда отсмеялись, зализанный с серьезным видом проговорил:

— Все конфисковано и ваша одежда тоже. Если не хотите расплачиваться за долги отца, просим покинуть помещение.

— Тварь! Любимый папочка не мог иначе! — Антон взбесился. — Так что мне так и идти? Вы с ума сошли?! Дайте одеться! Это минуту займет, пропустите!

— Да нам… все равно, — загоготали мужчины, а крепыши в комбинезонах перегородили выход, затем подхватили Антона под руки и потащили в коридор.

— Пустите, ироды! Да что вы себе позволяете?!

Антона вытолкали на улицу и пнули под зад, отчего он чуть не влепился лбом в кованный заборчик, что огораживал ухоженные клумбы.

Обернулся на шум. Из гаража вывозили его любимый ягуар.

— Э-э! Ну, это уже совсем! — взмахнул он, но вовремя спохватился и вернул руки на место.

На дороге собралась кучка зевак из соседних домов, в том числе и дети. Шилов ругнулся и сплюнул.

Тут заметил Каролину. Она вывернула с через веранду и мчалась к своей крошечной машинке. Девушка была переодета, на ходу впрыгивала в туфли на высоком каблуке.

— Каролина! Детка! Меня подожди! — прокричал Антон и помчал за девицей.

Она обернулась мельком и прибавила ходу. Махнула со спины худой кистью. Как платочком на прощание. Бросила сумочку, из которой торчал хвост синего халата, в открытое окно Ниссана, и сама юркнула за руль. Машина почти сразу тронулась с места.

— Ка… не-е-ет! Да неужели?! — Шилов встал, как взбесившийся конь. — Вот же напасть! Предательница!

Авто промчалось мимо, девушка даже не притормозила, только облаком пыли окатила его с головы до ног.

Антон беспомощно закричал:

— Сговорились? Тварь! Тварь! Тварь!

Швырнул письмо на землю и стал неистово его топтать, не обращая внимания на зрителей. Толпа ахнула и разразилась хохотом.

Ниссан вдруг свистнул тормозами. Шилов приподнял голову, и радостная улыбка растянула губы. Девка передумала!

Каролина выглянула из окна и, бросив на газон шелковый халат, послала Антону воздушный поцелуй.

— Удачи, бедненький!

Автомобиль зарычал вновь и, вздымая пыль, помчался по улице в сторону города.

Вслед полетели маты и грубости, почти весь набор, которым пользовался Шилов. Кто-то в толпе прикрыл уши ребенку и покачал головой.

Ха! Как в жизни все просто. Ты — хозяин положения. Казалось бы, всегда. Но за минуту становишься абсолютным нулем с одолженным меркантильной девицей халатиком.

Антон уверено прошел вперед, стараясь держать спину ровно. Его не сломает этот бред. Хорошо, что он запасливый — нужно только добраться до банка, и жизнь снова вернется в привычное русло.

Стоило напялить халат, швы на плечах сразу треснули. Длина едва прикрыла низ живота и смешно выделила его подкачанные ноги.

И что дальше?

Надо к Авериным заскочить, а еще к Брюсову. Они должны помочь. Не бросят же в беде лучшего друга?

Антон уже собрался уходить, чтобы не кормить своим видом зевак, но взгляд зацепился за лапин конверт.

— Гад ползучий! — гаркнул Шилов и вернулся на дорожку.

Нервно развернул искомканную бумагу, где размашистым почерком было написано:

«Это адрес Таси — двоюродной сестры. Поезжай к ней. Она мне должна. Поможет. Обязана!»

И ниже мелкими каракулями набросано: название города, поселок, улица и номер дома.

Папа, как всегда! Поезжай к родственнице, хотя мы с ней никогда не общались! Хотелось орать матом и кромсать послание, но Антон сдержался. Лишь бумага скрипнула под пальцами и беспомощно согнулась.