Я - не монстр, но кусаюсь (СИ) - Билык Диана

Ноги сами понесли из комнаты. Каблуки постукивали по паркету, будто секундная стрелка, что отсчитывает время отведенное для жизни.

Тик-так. Начался отсчет. Тик-так. Конец близко. Тик-так, тик-так, тик-так!

Злата коснулась дверной позолоченной ручки, всей душой желая обернуться, чтобы, как клеймо, отпечатать в себе образ Власа.

Нельзя!

Металл обжег холодом кожу, замок щелкнул, и дверь приоткрылась.

Воздух сжался, будто в пустом сосуде заканчивался кислород. Словно насекомое в ловушке — корчится, крутится на спинке, дергает лапками, но… смерть неумолимо близка. И слишком реальна.

Внезапно в плечо ударился слабый сгусток тепла. Он толкнул Злату вперед. и опрокинул ее на стену.

Дэй ошарашено обернулась.

Влас собрал темный дрожащий шар, в той самой руке, что Злата послабила для подписи, и замахнулся. Вот что значит — неосторожность! Вот что значит — эмоции и чувства оставлять дома!

Злата ловко увернулась.

Синяя клякса расплылась на стене прямо возле плеча и погасла остатками отравляющей магии.

— Не может быть!

Дальше все происходило быстро. Реальность комкалась, как лист бумаги, и сжималась, как пружина.

Злата выпустила в эфир новое связующее заклинание. Обездвижила и зачистила память мужчины артефактом, что заранее приготовила подруга — скорее всего, бессмысленно выброшенный шарик памяти, что срабатывал на простых людях или магах слабей по степени. Для сильных одаренных нет долговременных заклятий, только проклятия. Но Злата не пользовалась ими. Не умела, да и слишком мало оставалось сил. И моральных, и физических. На всякий случай закрепила удар новым параличом и увязала покрепче руки Власа невидимыми путами.

Он обмяк, но издали, казалось, губы все еще двигались. Уже не было времени проверять насколько сработал артефакт, да и она все равно так быстро не поймет — сильней он или нет. Рисковать не хотелось, главное — сбежать.

Злата выскочила в коридор и, простучав каблуками по деревянным ступенькам, выпорхнула в ночную прохладу. По плечам покатился жуткий озноб. Срочно! Прямо к Валентине. Это невыносимо столько чувствовать и так пылать!

В отпуск! А лучше на раннюю пенсию!

В их деле и в двадцать пять — ты почти старик. Седые виски и паутинка бесцветных волос на макушке — обычное дело для саана[1]. Хорошо, что эти недостатки элементарно скрывались краской для волос.

[1] Саан — третья полная степень магии. Выше только Ардэй — очень редкая и почти невозможная.

Глава 2. Ставлю все!

Наши дни

Терпкий дым сигарет попадал в легкие и кружил голову. Беспокоил и дурманил. Гул голосов разлетался по залу, путал мысли и, казалось, дрожал в разноцветных лампочках на потолке. Красные ковры тянулись, как змеи, вокруг столов, игровых автоматов и барных стоек.

Бронислав верил в удачу. Да верил так, что в хмельном опьянении не заметил, как стопочка покерных фишек исхудала, съехала и обиженно накренилась.

Половину денег Шилов растерял при неосторожном блефе еще десять раздач назад, а большую часть оставшихся вложил на префлопе[1] в текущую игру. Сильные карты — большие риски! Два короля на руках! С этим не шутят.

Кучки зевак, как тиски, сдавили со всех сторон. Сгущался дух пота, аромат лжи, страсти, разрывающего сердце адреналина и сумасшествия. Дурманящий и едкий запах. Запах зависимости и проклятия сотен тысяч людей, что оставили свои сбережения на этом зеленом поле, греющим локти Бронислава.

— Олл-ин![2] — крякнул старик Зоб, едва увидев выпавшие на стол карты: двойку треф, короля черву и девятку пик. И, скалясь нелепой улыбкой, выдвинул свое богатство в центр стола. Фишки расплылись по поверхности цвета свежей травы. Защелкали секунды, неминуемо приближая финал.

Теперь, чтобы продолжить, Брониславу придется поставить все. Уравнять. Флоп[3] радовал, хотелось засиять от счастья, но червоточинка в виде кривой ухмылки оппонента не давала покоя.

Старик пригладил сухопарыми пальцами пышные бакенбарды цвета выгоревшего хлопка и, окинув хозяйским взглядом присутствующих, остановился на Шилове:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Что скажешь, Броня?

Съязвить или промолчать? Было что-то сакральное в этом миге: будто воздух накалился и стал искрить. Будто магия заскользила между людьми, щедро просыпая на них необратимость принятых решений.

Шилов потер прилично заросший подбородок и заглянул в уголок карт под ладонью. Кожа неприятно прилипла к пластику и скрипнула под пальцами. Музыка слилась с биением сердца, голову сдавило суматошными сомнительными мыслями.

В руках сэт[4] королей, но оставались еще две улицы[5].

На лбу выступила испарина. Огромный шанс восстановить пошатнувшееся финансовое положение, и мизерный процент на настоящий крах. Незаметно для себя Шилов стер рукавом рубашки пот с лица и уставился на хитрого Зоба. Тот разве что в зубах не ковырялся — такой был спокойный и уверенный в себе.

Запах дыма душил, забирался в ноздри и раздражал слизистую. На глаза наворачивались едкие слезы, а на зубах хрустели крошки эмали. Нервы-нервы… Надо лечить… Или залить коньяком.

Что мог словить старикашка? Три двойки или девятки? Может, у него готовая рука? Тузы? Мысли вертелись в голове, как ужи. Каждая убеждала, что верное решение — коллировать[6]. Флеша[7], стрита[8] нет. Что мерзкая рыбешка пытается показать такой ставкой? Блеф? Не-е-ет… так не сыграть, Зоб — плохой актер, Шилов это понимал. Явно что-то есть, и короли Брони бьют любую комбинацию старика с легкостью. Одним щелчком пальца, как мелкую вошь. Хрясь! И нет ее.

Хотелось сладостно улыбнуться и потянуть затекшие мышцы, но Шилов сдержал эмоции, напустив на лицо привычно-пустой покер-фэйс. Не время радоваться, нужно выдержать еще две улицы и не рассыпаться на кусочки счастья. Но, с другой стороны, в скрытности не было смысла: деньги старик уже поставил, осталось только решиться.

Пан или пропал?

— Трусишь? — поддел Зоб за промедление и царапнул ногтем по рубашке своих карт.

Шилова перекосило от неприязни: никогда не любил этого мерзкого старпера. Хотя он и не намного моложе его, называть себя пожилым язык не поворачивался, а вот этот, с бакенбардами, противный до мандража, настоящий тухлый старикан. Наглый взгляд Зоба вечно ковырял Броню с противоположной стороны стола, будто в прошлом он его бабушку не перевел через дорогу. Захотелось придушить противника не только за издевку, но и за этот взгляд — полный эгоистичной уверенности в победу. Ну-ну, мы еще посмотрим! Шилов растянул губы в лукавую ухмылку и показал почти звериный оскал в ответ. Нокдаун!

Зоб открыл было рот, собираясь еще что-то сказать, но тут же уронил челюсть. Понял, что бит. Так тебе!

Разномастные дамочки нависли над ними, почти вывалив шикарные груди на зеленое бархатное покрытие стола. Другие игроки напряженно молчали, дилер[9] спокойно напомнил Брониславу, что пришло время сделать выбор.

Часы щелкнули, и минута побежала с немыслимой скоростью, будто кто-то дернул пружину, и Земля завертелась быстрее, сминая реальность. Сердце — удар. Карты — два удара. Все, или ничего…

— Уравня-а-ал! — заревел Шилов и подскочил. Стул качнулся, устоял, но хорошо стукнул его по внутренней стороне колена. Шикнул от боли и бросил в Зоба вызывающий взгляд.

Короли скользнули по бархату вверх картинкой — так кленовый лист гладит ковер травы, срываясь с дерева. Обреченно.

Рядом упали карты старика — тузы.

Броне хотелось ликовать и прыгать от радости. Даже свистнул от удовольствия и смахнул колючие мурашки, что до этого сковали плечи. Сжал от нетерпения кулаки и чуть наклонился. Поймал, удачу, поймал за хвост негодницу!

Старик зашипел проклятие и дернул куцую бакенбарду: проценты на победу у него ничтожны. Помогают только тузы, а их в колоде осталась пара. Очень маленький процент.

Шилов уперся ладонями в шершавый борт и стиснул края столешницы. Сердце колотилось, будто взбесившийся кролик. Под пальцами скрипело дерево, а по переносице бежал пот, как кипяток.