Лепестки на ветру - Эн Хэмпсон

Почти не глядя на подругу, Полин поспешно удалилась, но Джейн успела заметить, что в ее глазах мелькнул страх.

— Итак, миссис Брайнт, что стряслось?

Она неохотно положила перед ним на стол ожерелье.

— Вот… Это получилось случайно. Мне очень жаль, правда…

Казалось, прошла вечность, прежде чем он оторвал взгляд от изувеченного украшения и посмотрел ей в глаза.

— Вы впервые совершили столь грубый промах. Скажите, это было сделано намеренно?

— Намеренно? — чуть не задохнулась Джейн. — Да как вы могли такое подумать?!

— Странно… — Его пальцы нервно перебирали остатки ожерелья. — За что вы меня так ненавидите, миссис Брайнт?

— Я не понимаю, доктор Воллас… — густо краснея, пролепетала Джейн. — Почему вы решили, что я вас ненавижу?

— Миссис Брайнт, давайте говорить начистоту, ладно? Пару дней назад я сам слышал, как вы говорили своему… м-м… приятелю, что я «совершенно невыносим». Это дословная цитата, миссис Брайнт.

— О, Боже, вы слышали!.. — Потрясенная до глубины души, Джейн опустила голову. Тогда, говоря эти слова Стюарту, она не задумывалась о том, что ее могут услышать. Теперь ей было мучительно стыдно за свою несдержанность. — Простите меня, сэр… Честное слово, я не…

— Вам совершенно незачем извиняться, миссис Брайнт. Ваше мнение ничего для меня не значит, — холодно перебил он и после небольшой паузы продолжил: — Но вы не ответили на мой вопрос. Вы изуродовали ожерелье назло мне?

Джейн гордо вскинула голову, ее глаза сверкнули гневом и подступающими слезами.

— Нет, доктор Воллас. Я слишком люблю свою работу и все, что с ней связано. Мне и в голову не могло прийти сломать эту вещь намеренно, как бы я ни относилась лично к вам. — Она решила не упоминать о мисс Гилберт и истории с кистями. Это прозвучало бы, Как жалкая попытка оправдаться, свалить вину на другого. — Это произошло случайно. Могу лишь сказать, что сожалею о потере ожерелья не меньше вас.

Он пытливо посмотрел ей в глаза и тоном, не допускающим возражений, произнес:

— Я снимаю вас с этой работы, миссис Брайнт, и перевожу на другую, где вы не сможете причинить столько вреда. Отныне вы будете заниматься каталогизацией находок.

— Нет, пожалуйста!.. Этого больше не повторится!

Воллас только покачал головой в ответ, и Джейн взорвалась:

— Что ж, отлично! Я согласна. Я буду вести опись находок, но если вы вдруг обнаружите, что вам не хватает людей для более квалифицированной работы, на меня можете не рассчитывать!

Его черные глаза угрожающе блеснули.

— Осторожнее, миссис Брайнт, — негромко сказал он. — Я и так уже подумывал вообще отказаться от ваших услуг.

— Но почему? — растерялась Джейн. — Что я сделала?

Его губы скривились в усмешке.

— Есть в природе сорт женщин, вызывающих у меня отвращение. И вы, миссис Брайнт, одна из них.

Четыре последующих дня эти слова не давали ей покоя. Вспомнилась ей и фраза доктора о том, что мисс Гилберт, в отличие от нее, «человек прямой и честный». Господи, неужели это все из-за Стюарта? Вернее, из-за их общей лжи? «О, если бы я могла уехать! — в отчаянии думала Джейн. — Но я обещала остаться…» Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной. Ее жизнь грозила превратиться в сущий ад: каждый раз, сталкиваясь с Николасом Волласом, она вспоминала их последний разговор. Сначала он недолюбливал ее, теперь же просто возненавидел. За что? Это знал только он один.

На пятый день вход в гробницу был окончательно расчищен. Результат превзошел все ожидания — такого богатства давно уже никто не находил. Оружие, предметы культа, украшения и посуда из глины, бронзы, золота и серебра, и все это в отличном состоянии! А погребальные золотые маски редчайшей работы привели всех просто в неописуемый восторг. Короче, успех был полным, а ведь их ждали еще четыре гробницы!

Доктор Воллас собрал всех своих помощников и выступил перед ними с короткой прочувствованной речью. Джейн еще не видела его таким — он, казалось, светился от счастья и был готов обнять весь мир. Поблагодарив собравшихся, доктор заметил, что подлинную ценность их находок еще предстоит оценить, но уже сейчас понятно, что она превосходит самые смелые надежды. В заключение он спросил, есть ли вопросы.

Молодой человек по имени Тим, с которым все четверо успели подружиться во время раскопок, поднял руку:

— Скажите, доктор, почему вы начали именно с этой гробницы? Ведь в древних летописях есть упоминание о том, что она была разграблена. Сработала ваша знаменитая интуиция, или были более серьезные основания?

— И то, и другое, — широко улыбнулся Николас. — Спасибо за вопрос, он действительно интересен… Вернемся на несколько месяцев назад, друзья мои. Когда мы начали раскоп, то обнаружили кости человека, явно погибшего в результате обвала. А рядом с костями было несколько золотых вещиц. Отсюда следовало два возможных вывода: во-первых, погибший и был тем самым вором, а во-вторых — в гробнице есть золото. Но напрашивается и «в-третьих», а именно: после того, первого вора в гробницу больше никто не проникал, иначе мы бы обнаружили следы и не нашли бы золота среди костей. Так что мое решение можно определить следующим образом — интуиция, плюс логика.

Полин зааплодировала, ее сияющие глаза с таким восторгом смотрели на выступающего, что Джейн невольно нахмурилась.

— Но, доктор, — покачал головой Тим, — все это можно истолковать и по-другому. Гробницу разграбили раньше, а последний незадачливый вор забрал остатки и погиб под обвалом.

— Вы совершенно правы, — кивнул Воллас. — Сокровищ могло и не оказаться. Но я исходил из того, что вор прежде всего возьмет золото. Отсюда мой первый вывод — тот вор был первым и единственным. Риск, конечно, был, и именно поэтому я откладывал «штурм» этой гробницы, заставив вас сначала начать раскопы на остальных. Однако логика не подвела меня и на этот раз.

После ответов на вопросы доктор всех удивил:

— Мы должны это отпраздновать, — заключил он. — Я устраиваю вам всем уик-энд в Афинах за свой счет. — Его взгляд упал на Джейн; он быстро отвел глаза и чуть суше добавил: — Но имейте в виду, после этого небольшого перерыва нам предстоит новая работа, и пощады не ждите!

Под общий смех и шутки доктор сошел с импровизированной трибуны и отправился к себе.

Четверо друзей отошли в сторону.

— Ну разве он не чудо? — трещала Полин. — Подумать только, оплатить такую поездку в Афины! Да это же целое состояние!

— Ничего подобного, — холодно возразила Джейн. — Никто из греческих рабочих, а их большинство, не едет. Кроме того, часть студентов тоже наверняка предпочтет остаться здесь и еще покопаться в гробнице, так что сумма не так уж велика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});