Собрание сочинений - Карлос Кастанеда

Прежде всего, будь бдителен. Я не могу предвидеть, откуда произойдет нападение.

— Видишь ли ты как видящий надвигающуюся на меня опасность, дон Хуан?

— Я видел нависшую над тобой угрозу с того дня, когда ты гулял по таинственному городу. И в первый раз я помог тебе, когда собрал воедино твое энергетическое тело.

— Но знаешь ли ты конкретно, что мне нужно делать и чего следует избегать?

— Нет, я не знаю этого. Я только знаю, что мир за вторыми вратами очень близок к твоему собственному, а твой собственный мир — чрезвычайно лукавый и бессердечный. Поэтому они не слишком отличаются.

Я продолжал расспрашивать его о том, что еще он может сказать мне обо всем этом. Но он утверждал, что, как маг, чувствует состояние общей опасности, однако не может сказать ничего конкретного.

— Мир неорганических существ всегда готов нанести удар, — продолжал он. — Но таков и твой мир. Вот почему ты должен входить в их пространство точно так, как если бы ты подвергся опасности в зоне военного конфликта.

— Означает ли это, дон Хуан, что сновидящие всегда должны бояться этого мира?

— Нет, я не говорил этого. Как только сновидящий проходит через мир за вторыми вратами или если он отказывается рассматривать их как жизненный выбор — больше не возникает никаких проблем.

Дон Хуан настаивал, что только в этом случае сновидящие вольны продолжать. Я не уверен, что понял то, о чем он говорит, и он пояснил, что мир за вторыми вратами настолько мощный и агрессивный, что служит как бы естественным экраном, или тестовой территорией, где сновидящие проверяют свою слабость. Если они выдерживают эти тесты, они могут перейти к следующим вратам; если нет — они навсегда остаются пойманными в этом мире.

Я буквально задыхался от тревоги, но, несмотря на мои уговоры, он больше ничего не добавил. Вернувшись домой, я продолжал путешествовать в мир неорганических существ, соблюдая величайшие предосторожности. Такая осторожность, видимо, еще больше увеличила мое наслаждение этими путешествиями. Я достиг точки, когда простого созерцания мира неорганических существ было достаточно для того, чтобы создать экзальтацию, которую невозможно описать. Я боялся, что рано или поздно мой восторг закончится, но этого не происходило. Иногда что-то неожиданное делало его еще более интенсивным.

Однажды лазутчик провел меня через бесчисленное количество туннелей, как если бы что-то искал или собирался полностью отнять мою энергию и истощить меня. К тому моменту, когда это наконец закончилось, я чувствовал себя так, словно пробежал марафон. Я ощутил себя словно на краю этого мира. Туннелей больше не было. Меня окружала только пустота. Затем что-то осветило пространство прямо передо мной. Свет шел от непрямого источника. Это был приглушенный, рассеянный свет, окрашивающий все вокруг в серый или коричневый цвет. Когда я стал воспринимать этот свет, я начал смутно различать какие-то темные движущиеся формы. В конце концов мне показалось, что фокусирование моего внимания сновидения на этих движущихся фигурах делает их более вещественными. Я заметил, что их было три разновидности: некоторые из них были круглыми, подобными шарам, другие напоминали колокол, еще одни были похожи на гигантское волнообразное пламя свечи. Все они в своем основании были круглыми и одинаковыми. Я решил, что диаметр основания составлял от трех до четырех футов. Их там были сотни, даже тысячи.

Я знал, что у меня странное, изощренное видение, хотя эти формы были настолько реальны, что меня начало слегка тошнить. У меня возникло вызывающее тошноту ощущение пребывания над гнездом гигантских круглых коричневых и сероватых жуков. Я ощущал себя в безопасности, поскольку парил над ними. Однако я отбросил все эти соображения в тот момент, когда осознал, что полным идиотизмом было бы ощущать себя в безопасности или чувствовать себя неловко, как если бы это была ситуация из реальной жизни. Но чем дольше я наблюдал то, как эти жукоподобные формы извиваются, тем сильнее меня стала беспокоить мысль, что они вот-вот коснутся меня.

— Мы — подвижные элементы нашего мира, — неожиданно произнес голос эмиссара. — Не бойся! Мы представляем собой энергию, и будь уверен, что мы не собираемся касаться тебя. Это было бы совершенно невозможно. Нас разделяют реальные границы.

После долгой паузы голос добавил:

— Мы хотим, чтобы ты присоединился к нам. Спустись к нам. И вообще, чувствуй себя удобно. Ты не чувствовал себя неловко с лазутчиками, не чувствуй и со мной. Лазутчики и я подобны друг другу. Я имею форму колокола, а лазутчики подобны пламени свечи.

Это последнее утверждение определенно было намеком на разновидности моего энергетического тела. После того как я услышал это, моя тошнота и страх исчезли. Я спустился на их уровень, и шары, колокола и пламёна окружили меня. Они подошли ко мне настолько близко, что если бы у меня было физическое тело, то коснулись бы меня. Вместо этого мы проходили друг через друга, как окруженные границами клубы воздуха.

В этот момент у меня возникло неимоверное ощущение. Хотя у моего энергетического тела, казалось, не было никаких особых реакций на происходящее, я отметил очень необычное ощущение щекотки в какой-то неопределенной части себя: сквозь меня, как бы вовсе меня не затрагивая, проходили какие-то мягкие воздушные сущности. Это ощущение было неясным и быстротечным, и у меня не было времени полностью осознать его. Вместо того чтобы сфокусировать на этом свое внимание сновидения, я позволил себе полностью погрузиться в наблюдение больших пузырей энергии.

Мне казалось, что между мной и теневыми сущностями было некоторое сходство — хотя бы в том, что касалось нашего размера на этом уровне. Возможно, так было потому, что я судил о них по размерам моего энергетического тела, и эта соразмерность позволяла мне чувствовать себя с ними почти уютно. Пытаясь потом проанализировать свои воспоминания, я пришел к выводу, что не запомнил их вообще. Они были безличны, холодны, бесстрастны и в этом чрезвычайно подобны мне самому. На мгновение я забеспокоился, как могло так случиться, что моя неприязнь к ним длилась не более минуты и резко сменилась полным приятием. Может быть, это было естественным следствием процесса сновидения или результатом особого энергетического влияния, оказываемого на меня этими сущностями.

— Они очень приятные, — сказал я эмиссару, и в тот самый момент меня охватила волна глубокого ощущения дружбы или даже влечения к ним.

Не успел я признаться в этом самому себе, как темные тени, подобно толстым морским свинкам, засеменили прочь, оставив меня в