Плетеный человек (СИ) - "Cyberdawn"

— Точно, проверено. Но в цифрах не скажу, не знаю, — задумчиво отмахнулся я.

— Любопытно, — заборматал Тёма.

— Так, вопрос два — вы делаете артефакты. Смогу ли я в эту сетку через них проникнуть?

— Нет. Если не можете без них — точно нет. Артефакты… ну скажем так, создают эмуляцию сетки. Схематичную. Но это та же сетка, там же где она есть. Вы с многомерной геометрией знакомы?

— Знаком. Слышал пару раз это словосочетание, — честно ответил я.

— Тогда не знаю, как объяснить, — развёл руками Артём.

— Да я, в общем, понял. Обидно, досадно, но ладно, — махнул я лапой. — Ладно, пойду я. Если в техномагической лаборатории что-нибудь придумаю — то к вам вернусь.

— Буду только рад — проникнуть в сеть С ТОЙ стороны — это интересно, — задумался Тёмыч.

— Стопэ! Не впадать в научный транс! — возмутился я, а после обретения буркалами собеседника сознания — продолжил. — Вопрос два. Как эти отражения людей-то гробят?

— Не людей, сознание, личность. Может смотрели в фильмах — мёртвому мозгу…

— Понял. А повреждения — стигматы?

— Почти. Скорее магическая проекция осознания себя и повреждений…

— Ну стигматы же, пусть и на магии! — возмутился я.

— Упрощённо — да.

— Ну, мы Кащеи простые, нам сойдёт. Всё, счастливо, Артём, удачи в ваших начинаниях.

— И вам, — распрощался прогер.

Обидно, блин, рассуждал я, топая в лабораторию техномагии. Ну, может, как-нибудь и когда-нибудь будет можно. Да и сам хакерила сказал — ни хера не знают, метод полунаучного тыка. Но если что — проживу и без сетки, куда деваться.

А вот прицел мне, блин, нужен! И дальномер бы не помешал. И бинокль. И… всё в один визор.

Правда, потешить моё злодейское сердце мне гнума-начальница не дала. После “здрасти” она послала меня к подчинённым. И на несколько вопросов молчаливо тыкала пальцами в направлении посыла.

Чем продемонстрировала, в общем-то, известный факт о большей социальной адаптированности женщин. Даже гномих.

Ну да ладно, а вот разговор с гоблином-механиком (честно говоря, делал это с немалым опасением какого-нибудь взрыва. Убить вряд ли убьёт, на изгваздает, тем же гоблином!) принёс плоды. Та же песня про “тяжесть”, бултыхание в небывальщине и прочее.

В общем-то, правильно говорил. Вот только я стал в него задавать вопросы о непосредственном осуществлении.

И задумался, а впоследствии даже что-то попробовал. И выходила такая петрушка: сеть — объективна, для меня и вправду недоступна, по крайней мере пока.

Но вот всякая техномагическая компьютерщина — субъективна. Не совсем так, конечно, но по смыслу. Что-то там рисуется для пользователя, создавая образ. Так вот, с помощью тупящих тросов и металлокинеза, уже на пятый день (каждый день, как на работу, в Меллорн мотался, блин) я смог что-то типа дальномера напочувствовать и осуществить.

Правда, принцип отличался от делаемого меллорнскими совсем. Они с помощью небывальщины и материальной привязки осуществляли… ну машинные, физические процессы. А я, через тросы и привязку тела в материи, реализовывал концепцию, идею… ну как-то так. С другой стороны, в общем, с небывальской.

И — работало. Совершенно иной принцип, но осуществимо, и всякие “прицелы” — это так, баловство. Теоретически можно охеренным магом стать, горы там рушить и руины строить.

Но нахрен не нужно. И пока — не интересно, думал я, задумчиво бредя к байку. Буду слушать про их технические решения ещё несколько дней, осуществлю их потихоньку.

А остальное — когда-нибудь. Кроме того — мне никто не гарантировал, что это “идейное воздействие” не в рамках моего тела — вообще осуществимо. Я вон, когда лом впервые гнул — чуть не обгадился и глаза от выкатывания только тросами удержал. Может быть, как раз, идеальствовал — металлокинезом-то гораздо проще оказалось.

В общем, будем себе полезные фишки собачить потихоньку, на основе техномагических разработок. Идеально, да.

А всё остальное — когда интересно станет. И не лень.

— Кащей! — раздался знакомый писк.

— Здорово Ленка, — помахал я лапой.

— Привет.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты как? — злоехидно оскалился я.

— Нормально я, — небрежно отмахнулась гоблинша, демонстрируя, что и вправду в порядке. — Слушай, Кащей. Тут… Ну, в общем ребята, сталкеры и стражи, хотят с тобой познакомиться.

— Хотят — я не возражаю. Могу автограф дать.

— Нет, послушать про нечисть, нежить. Полезное что-то, интересное. У нас бар… ну клуб, считай. Придёшь?

— А послали самую мелкую, потому что не жалко. Жунтельмены, блин, — ехидствовал я.

— Я сама!

— Я бы столь интимными моментами личной жизни не хвастался, — покивал я.

— Да ты… — надулась Ленка и, наконец, рассмеялась. — Придешь?

— Да веди. Если ненадолго — можно.

Сходил. Ну… не знаю, что-то там порассказывал. Но вообще — скорее ощутил чуждость, если начистоту. Не зыркали, слушали внимательно, но… В общем — не место мне в таких местах. И с такими людьми. Они не плохие, просто… Я — другой. Неуютно.

С обычным Степанычем или что-то такое — комфортнее общаться. Так что через пару часов потопал я на выход, сделав ручкой.

— Спасибо, что пришёл, — догнала меня гоблинша.

— Да не за что, в общем-то, — пожал плечами я. — Но больше я сюда не приду.

— Я тоже, — с чего-то выдала она. — Я в информационных технологиях теперь.

— Удачи и не гробанись, — кивнул я, делая ручкой и утопывая.

Блин, вот чёрт знает эту гоблиншу. И не сказать, что привязалась, но… Ладно, что нашла выход от едущей крыши — молодец. Ей по крыше наша весёлая поездочка явно хорошо дала. И вообще, не дело молодым девчонкам… Хотя вообще никому не дело, а приходится, заключил я, да и махнул лапой.

Мотался в Меллорн ещё три дня, выгрыз мозг у всех техномагов-прикладников, и сыто отдуваясь, вернулся в Зеленюки.

И… вот странно, но началась у меня бытовуха. Ну как бытовуха — мотался по окрестным селениям, на народ смотрел, себя красивого показывал. С нечистиками помогал, хотя в паре селений пришлось педагогических люлей раздать — охреневшие свинотрахи нетолерантные не уважали Кащеев!

В одном селении приветствовали моё “здрасти” выстрелом из дробовиков, сволочи такие.

А во втором… не хотели платить. Самое смешное, что я цену-то не называл, выслушал о проблемах с “щось цакэ зубастое!”

Ну и просто пошёл разбираться. Завелась у свинтрахов полуденница на поле, некротического типа. Глушила пейзан солнечным ударом, некоторых мало, что не насмерть. А луговой у них оказался пофигистом, “узкой специализации”. Ну впрочем — его право, за самими-то полями за дары приглядывал.

Но полуденница была действительно в край охреневшая, злобная и меня тоже пробовала солнечно ударить. Не получилось, порвалась в клочья.

И вот, значит, возвращаюсь я спокойно, а навстречу пара дюжин пейзан с вилами, магострелами и факелами. Типа “валите нечисть поганую, православные!” Свинотрахи фиговы, блин!

Выпорол нахрен, старосту — до полусмерти, совсем убивать добрый я не стал. Ну и ожидаемо — какая-то полуведьма в деревеньке оказалась, доложила старосте, что я с некротическим духом. Ну тот и решил проблему решить, но не платить.

В общем, выпорол и свалил. Пусть небывальщина решает, что с жадными и глупыми свинотрахами делать.

Познакомился с Петровичем. Антон Петровичем, старостой посёлка городского типа Грязное, ныне Грязи. Старым пердуном, сволочью, некромагом и вообще — хорошим человеком. Матерился, правда он много, но такому душе-человеку простительно, факт.

В общем, подъезжаю я себе спокойно к Грязям, природами любуюсь. И тут на обочине стоит скелет в балахоне. Ну я, как бы, в курсе, кто тут в главных, начал приглядываться… И фигеть.

Скелет не просто в балахоне, а с белой окладистой бородой. И кожей жёлтой обтянутый. И в глазницах, которые оказались шикарными кругами вокруг глаз — выцветшие буркалы. Живые и ехидные.

— Х…ли прип…здюхал? — скрипуче поинтересовался скелет.

— Интересно. А ты вообще — кто? — уточнил я.