Стойкий - Анна Брукс

с ней есть.

— Я не занимаюсь тем, что пытаюсь забрать чью-то женщину. У меня нет проблем с этим, приятель. — Он усмехается, как чёртов мудак.

— Да, но когда ты видишь того, кого хочешь, но не можешь заполучить, это своего рода небольшой вызов, не так ли? Заставляет тебя хотеть увидеть, как далеко ты можешь зайти, насколько ты готов рискнуть, чтобы заполучить в свои руки кого-то такого горячего и настоящего, как она, да?

Он не возражает, но и не признает того, что я только что сказал.

— Как я уже сказал, меня не интересует женщина другого мужчины. Ты, очевидно, уверен в ней. Ты счастливый человек. — Он допивает остатки своего напитка и встаёт, затем снимает пиджак со спинки стула и надевает его. Не говоря больше ни слова, он кивает и направляется к выходу. Я жду, пока за ним не закроется дверь, прежде чем поискать Полли.

Она уже на обратном пути и направляется прямо к компьютеру, чтобы ввести заказ.

— Эй, кто был тот парень, который сидел в конце бара? С галстуком?

Её взгляд метнулся к пустому барному стулу, затем она снова смотрит на меня и пожимает плечами.

— Не знаю. Он пробыл здесь совсем недолго. Я разговаривала с ним пару раз, когда была здесь. — Она указывает на конец бара, пока берёт напитки и делает заказ.

— Он приставал к тебе?

— Нет. Мы просто перекинулись парой фраз.

— О чём вы говорили?

Девушка смеётся.

— А в чём дело?

— Потому что он спрашивал меня о тебе, а мне не нравится, когда незнакомый мужчина разговаривает и спрашивает о моей невесте, — мой голос звучит немного резче, чем я намеревался, и смех Полли затихает.

— Мы действительно говорили ни о чём. Он сказал, что он в городе по делам. Спросил, как долго я здесь работаю, в каких хороших ресторанах можно поесть.

— Что ещё?

— Я не знаю, Эрик. Это была пара двухминутных бесед, и всё. Я клянусь. Он ни разу не показался мне жутким и не попытался приударить за мной.

Чёрт, я ненавижу, что иногда бываю таким. Это заставляет меня чувствовать себя животным.

— Ладно. Прости, дорогая. Я не пытаюсь сходить с ума, но мне просто не понравилось то, что он сказал.

— А что он сказал?

— Что мне повезло. — Это может показаться комплиментом, но любой мужчина знает, что, когда какой-то парень, которого ты не знаешь, говорит тебе это, это не комплимент. Не обязательно угроза, но именно так это и ощущается. Я бы даже признал, что могу показаться иррациональным, но я воочию видел, как действуют сталкеры. Не обязательно быть знаменитостью, чтобы кто-то помешался на тебе.

Полли кладёт руку мне на грудь, а другую — на щёку. Вместо того, чтобы быть милой, как обычно, она гладит меня по щеке и уходит, смеясь.

— Да, так и есть.

Как только она уходит, я снова обретаю самообладание. Я не знаю, как мой отец это делал. Я готов избить этого чувака в костюме, потому что он разговаривал с Полли. Не думаю, что это когда-нибудь пройдёт, но я учусь лучше справляться с этим.

Остаток ночи проходит относительно без происшествий. Зак в плохом настроении, и я избегаю его, пока ночь не закончится. Я обхожу бар и помогаю всем прибраться. Мне действительно нравится это в Брэде. Он прививает нам всем, что помогать друг другу это хорошо. Все, включая его, участвуют в уборке после закрытия, и все сотрудники гордятся этим местом. Мне действительно нравятся все, кто работает в «Сложности», и я надеюсь, что со временем никто не станет придурком.

Я здесь совсем недолго, но уже чувствую себя чем-то вроде собственника каждый раз, когда вхожу сюда. Есть что-то гордое в том, чтобы знать, что ты несёшь ответственность за то, чтобы все эти люди были в безопасности, за то, чтобы весь клуб был в безопасности. Полли помогла мне избавиться от неуверенности, и это позволяет мне действительно получать удовольствие от такой работы.

Я знаю, что не могу лично защитить всех, и именно поэтому я действительно чертовски рад, что здесь работает такая крутая команда. Наличие коллег, которым вы можете доверять и которые, как вы знаете, прикрывают вашу спину, меняет мир к лучшему. Это одна из причин, по которой я всё ещё возвращаюсь в «Фирму», когда могу. Мне нужно быть уверенным, что я поддерживаю дружеские отношения с парнями, а им нужно быть уверенными, что они помнят, что я босс. Я не часто включаю большого босса, но я не хочу, чтобы они забывали.

Они понятия не имеют о проблемах, которые у меня были с алкоголем. Наверное, потому, что они никогда не видели, чтобы я пил. Я действительно хорошо научился скрывать это и делать так, чтобы мои страдания были в одиночестве. Но осознание того, что мне больше не нужно так жить, — это неописуемое чувство.

Я сделаю всё возможное, чтобы сохранить, защитить это чувство. И если это заставляет меня выглядеть сумасшедшим сукиным сыном, то так тому и быть.

Мы все уходим примерно в одно и то же время, но, как всегда, я ухожу последним. Полли прижимается ко мне, пока мы идём к моей машине. Моя девочка устала, и я тоже. Знать, что мы идём домой, и я могу обнимать её, пока сплю, — это лучшее чувство в мире. То, что я смогу просыпаться с ней и начинать день с того, что она будет первой, что я увижу, — это то, что никогда не устареет.

Я всё ещё задаюсь вопросом, как мне так повезло, что она осталась после того, как я сбросил бомбу про её родителей. Я бы никогда на самом деле не заставлял Полли, но я был уверен, что, чёрт возьми, попытаюсь заставить её остаться и выслушать меня. Я сидел внизу, и когда это стало слишком, я направился к одному из своих запасных тайников. Поднёс грёбаную бутылку к губам, случайно оглянулся и увидел её сумочку.

Это даже не было вопросом, когда я начал выбрасывать всё. Я уже подвергал Полли опасности, уже облажался не один раз и не собирался делать это снова.

Она прижимается ко мне в машине, и как бы мне это ни нравилось, на самом деле это не её норма. Она не слишком любит такие нежности, так что это поднимает тревогу.