Крестьянство России в Гражданской войне: к вопросу об истоках сталинизма - Виктор Кондрашин

Согласно данным, приведенным в табл. 1, в сводках НКВД из 41 зарегистрированного во второй половине 1918 г. восстания в Поволжье выделяются шесть восстаний чисто крестьянских по составу участников, четырнадцать — со смешанным составом и только семнадцать — кулацких. Это опровергает официальную трактовку характера крестьянского движения как кулацкого, поскольку даже информационные службы, столкнувшись с масштабностью крестьянского протеста, были вынуждены признать факт участия в нем разных групп крестьян, и отразить это в своих отчетах.

В этом контексте значительный интерес для исследователей представляют уже упомянутые «тематические сводки» Наркомата внутренних дел за 1918 г.: «О столкновениях на почве продовольственной и общей неурядицы», «О расстрелах по приговорам советской власти», «О расстрелах, произведенных противниками советской власти» и др. Прежде всего они подтверждают общекрестьянский характер движения, хотя и написаны языком официальной пропаганды. Содержащаяся в этих сводках информация позволяет судить о масштабах крестьянского недовольства продовольственной политикой большевиков, так как в них учтены факты вооруженных столкновений продотрядов, отрядов ВЧК и Красной армии с населением в ходе реализации закона о хлебной монополии, названы участники этих столкновений и число пострадавших с обеих сторон. Это дает возможность оценить не только масштабы движения, но и степень его ожесточенности (табл. 2–3 приложения 2).

Из приведенных в табл. 2 данных видно, что во второй половине 1918 г. в регионе было зафиксировано не менее 50 вооруженных стычек «на продовольственной почве и почве общей неурядицы». Столкновения имели место во всех губерниях Поволжья, что подтверждает единообразие причин крестьянского движения в различных его районах и свидетельствует о его размахе. Из 50 учтенных столкновений крестьянскими по составу участников было 16. Авторы сводок разделили их на кулацкие (12 случаев) и крестьянские (4 случая). Факт выделения в отдельную графу «крестьянских столкновений» весьма красноречив, поскольку еще раз опровергает официальный миф советской пропаганды о кулацком характере крестьянского движения.

На наш взгляд, как «крестьянские» можно определить выступления не только специально отмеченные, но и другие случаи «столкновений», приведенных в табл. 2. В частности, под это понятие вполне подходят столкновения с мобилизованными (1 случай) и толпой (4 случая). Кроме того, учитывая, что подавляющее большинство столкновений происходило «на продовольственной почве» и в ходе их пострадали красноармейцы, продотрядовцы и местные активисты, к ним правомерно отнести и большинство столкновений с так называемыми «контрреволюционными бандами», состоящими на 90% из крестьян. Таким образом, крестьянскими по составу участников станут уже не 16, а, как минимум, две трети учтенных органами НКВД случаев вооруженных столкновений «на продовольственной почве». Это еще раз подтверждает общекрестьянский характер движения.

В табл. 2–3 приложения 2 приведены данные, характеризующие потери сторон в ходе вооруженных столкновений в регионе во второй половине 1918 г. Из табл. 2 следует, что в данный период жертвами крестьянского насилия стали 120 представителей советской власти. Было ранено 17 продармейцев, 12 комиссаров и 8 красноармейцев, убито — 26 продармейцев, 19 красноармейцев, 17 членов исполкомов, 13 комиссаров, 8 активистов (агитаторов, агентов и т. д.). Всего от рук крестьян пострадало 120 человек, в том числе погибло 83 человека. По составу жертв хорошо просматриваются причины крестьянского недовольства. Наибольшее число убитых и раненых продармейцев, красноармейцев и комиссаров убедительно свидетельствует, что основной конфликт между властью и деревней шел по линии продовольственной политики и мобилизаций в Красную армию.

Данные табл. 3 характеризуют масштабы террора в регионе в 1918 г. Обе стороны стоили друг друга: на подвластной Самарскому Комучу территории было расстреляно 1991 человек, в советских губерниях Поволжья — 1555 человек. В то же время вызывают сомнения приведенные в таблице данные о числе расстрелянных кулаков: 55 человек из 1555, всего 3,5%. Они не соответствуют действительности. Реальные цифры расстрелянных крестьян скрываются за так называемыми «лицами не установленного социального положения», которых в табл. 3 числится 837 человек.

Чтобы доказать это, обратимся к содержанию табл. 1 настоящей главы и табл. 1 приложения 2. В табл. 1 главы приведены данные о числе расстрелянных за призыв к восстанию и участие в нем. То, что подавляющее большинство из них были крестьяне, однозначно следует из табл. 1 приложения 2, где дан анализ восстаний по составу участников. Согласно данным табл. 1, в 1918 г. в Поволжье за участие в восстаниях, призывы к нему, а также за бандитизм было расстреляно 545 человек. Поскольку это были участники крестьянских выступлений, вряд ли стоит сомневаться, что большинство из них являлось крестьянами.

Этот вывод подтверждается анализом статистических сведений о репрессиях по отношению к различным категориям населения, содержащихся в отчетах губернских чрезвычайных комиссий. Так, например, в итоговом отчете Пензенской губчека о деятельности в годы Гражданской войны указывается, что в 1918 г. ею были расстреляны «за участие в контрреволюции» 41 кулак и 49 крестьян. В табл. 3 приложения 2, составленной по данным бюро печати НКВД, речь идет всего лишь о 22 расстрелянных кулаках, т. е. информация не полная. Согласно отчету Пензенской губчека, число расстрелянных крестьян в 1918 г. составило 20% от общего числа расстрелянных{727}.

Сравнивая число погибших в ходе подавления крестьянского движения в регионе в 1918 г. с обеих сторон, можно констатировать, что на 83 представителей советской власти, убитых повстанцами на всей территории региона, только в одной Пензенской губернии приходится 90 расстрелянных крестьян.

При анализе статистических данных о динамике крестьянского движения в Поволжье в рассматриваемый период, содержащихся в информационных материалах ВЧК-ОГПУ-НКВД, нельзя не остановиться на таком ценнейшем источнике как отчеты губернских Ч.К. В них содержатся обобщенные сведения о репрессивной политике советской власти на территории губернии в отчетный период: о числе арестованных, расстрелянных, посаженных в концлагерь и т. д. Эти документы позволяют показать на микроуровне место крестьянского протеста в общем фронте «контрреволюционных сил», действовавших в губернии в годы Гражданской войны, и таким образом оценить, насколько серьезной была данная проблема для власти.

Возьмем для примера уже цитированный выше отчет Пензенской губчека, в частности, содержащиеся в нем сведения о динамике крестьянского движения в регионе (табл. 4–6, 8, 9 приложения 2).

Из приведенных в таблицах данных следует, что крестьяне являлись самой многочисленной в количественном отношении социальной группой, привлекавшейся к ответственности губернской Ч.К. Их больше всего арестовывали, расстреливали, заключали в тюрьму Именно их чаще, чем какую-либо другую категорию населения, привлекали к ответственности за участие «в контрреволюции» и «в восстании». Как видно из табл. 4, в 1918–1920 гг. крестьяне («кулаки» плюс «крестьяне») в общей массе арестантов губчека составлял почти 40%, а среди арестованных «по обвинению в контрреволюции» и «по обвинению в восстании» соответственно 34,2% и 77% (табл. 9). Каждый третий арестант в Пензенской губернской тюрьме был крестьянином (табл. 6). Среди расстрелянных доля крестьяне составляла в среднем за 1918–1920 гг. 25,5%. Но при этом следует учесть, что в 1919 и 1920 гг. в общей массе расстрелянных крестьян было почти половина, соответственно 43% и 46%. Губчека осободила почти 62% арестованных крестьян: 50, 2% — «кулаков», 63% — «крестьян» (табл. 7). Однако не следует забывать, что не в заключении осталось 830 человек, что значительно превосходило численность других категорий населения, оказавшихся объектом внимания чрезвычайной комиссии.

Изложенные факты, характерные и для других губерний Поволжья, красноречиво свидетельствуют о том, что «крестьянская проблематика» находилась в центре внимания органов ВЧК и была важнейшим направлением их работы. Они указывают на размах крестьянского движения, представлявшего наибольшую опасность для власти, по сравнению с другими антисоветскими силами, действовавшими в тылу Красной армии.

Как уже отмечалось, третий и четвертый этапы истории крестьянского движения в Поволжье, охватывающие период со второй половины 1920 по 1922 г. включительно, явились его кульминацией: в регионе развернулась настоящая крестьянская война. Ее организационной формой стало массовое повстанческое движение. На всей территории региона действовали крестьянские вооруженные отряды, применявшие партизанскую тактику рейдовой войны. Именно они, а не сами по себе крестьянские волнения в конкретных селениях стали главной проблемой власти. Поэтому начиная со второй половины 1920 г., органы, занимавшиеся учетом фактов крестьянского недовольства, переключают свое внимание на крестьянское повстанчество. По линии ВЧК-ОГПУ и Красной армии, непосредственно задействованных на «крестьянском фронте», собирается оперативная информация о численности «банд», районах их действия, главарях. При этом сведения о крестьянских выступлениях по-прежнему фиксируются на уровне отчетов губернских ЧК (бюллетеней, сводок), а также сводок секретного отдела ВЧК{728}. Но сводные статистические данные о крестьянских восстаниях за 1920–1922 гг., как это было в 1918–1919 гг., видимо, уже не составляются. Подобной информации в архивах мы не обнаружили. В то же время там широко представлены документы ВЧК-ОГПУ-Красной армии, содержащие оперативные сведения о повстанческом движении в Поволжье в указанный период, в том числе его количественные показатели. В частности, ценным источником является сводная таблица «Группировка и численность “банд”, действовавших на территории Приволжского военного округа в течение 1921 года», составленная в штабе РККА (табл. 13 приложения 2). Она дает наиболее полное представление о территории и масштабах повстанческого движения в Поволжье в 1921 г., поскольку составлена на основе оперативной информации агентуры ВЧК и командования воинских подразделений.