Расология - Владимир Авдеев

Еще один заслуживающий внимания тематический сборник 'Историческая динамика расовой и этнической дифференциации населения Азии' (М., 1987), по сути продолжает ту же генеральную линию отечественной антропологии последних лет, освободившейся наконец-то от опеки политической догматики.

А. П. Пестряков в статье 'Дифференциация большой монголоидной расы по данным генерализованных тотальных размеров черепной коробки 'остроумно отмечает, что размер мозга представляет собой 'биологическое родимое пятно на теле расы'. Далее автор развивает свою мысль: 'Следует оговорить общеизвестный научный факт, что существует так называемый 'мозговой рубикон', т. е. минимальный, но достаточно большой необходимый объем мозга, начиная с которого его носитель — человек — может функционировать как существо социальное. Среднегрупповая величина черепной коробки может быть важным параметром при изучении расовой истории человечества'.

И действительно, если мы обратимся к расовой истории человечества, то без труда обнаружим, что экваториальные расы в силу своего 'мозгового рубикона' не создали ничего, кроме неги и сладострастия. Современная общемировая культура, цивилизация, науки, искусство — все это достижения северной расы, и эту генеральную идею основоположника расовой теории человечества французского графа Жозефа Артюра де Гобино отечественная наука доказала с честью.

Экспериментальные статистические данные, приводимые далее, говорят сами за себя. Негроиды, папуасы и веддоиды отличаются гипокранностью, то есть малым черепом, ибо условный объем черепной коробки V у них находится в пределах от 1540 до 1640 м3. У монголоидов этот показатель в среднем равен — 1714 м3. Европеоидная раса самая гиперкранная, ибо условный объем ее черепной коробки самый высокий — 1745 м3. Современные данные криминальной полиции из государств с так называемым 'мультикультурным основанием' ясно свидетельствуют, что именно среди рас, застрявших в броде при переходе 'мозгового рубикона', наиболее высок процент криминальной, алкогольной и наркотической предрасположенности, а также количество больных СПИДом и асоциальных элементов.

А. П. Пестряков на основе совершенно отличного, чем у других авторов, материала приходит к тому же выводу, что по размерам черепной капсулы менее всего варьируют европеоиды и более всего полиморфны монголоиды, что говорит об их 'возможной расовой неоднородности'. Разброс признаков у последних больше в 2–2,5 раза, чем у европеоидов, а у негроидов и американских индейцев в 1,5–2 раза больше, чем у европеоидной расы. Из чего можно сделать правомерный вывод, что из всех больших рас — европеоиды — наиболее однородная. 'Изучаемые нами генерализованные количественные характеристики черепной коробки обладают большей устойчивостью во времени, чем большинство описательных расово-морфологических признаков'. Из этого утверждения автора статьи следует заключение, что расовые признаки, особенно столь важные, как размер мозга, действительно являются 'родимым пятном', никак не смываемым в процессе исторического развития, как того хотят шарлатаны от науки. 'Предлагаемые параметры могут служить хорошими антропологическими маркерами при изучении этногенетических процессов. Анализ величин генерализованных параметров в краниологических сериях позволяет выделить расовую филиацию, а также инородные с краниологической точки зрения включения'.

Ю. Д. Беневоленская в своей статье 'Расовая дифференциация на территории Азии (по строению лобного отдела черепа) на основе исследования лобно-сагиттального индекса (ЛСИ) также говорит о 'наибольшей по сравнению с другими расами консолидированности европеоидов'.

Очередной антропологический сборник 'Проблемы эволюционной морфологии человека и его рас' (М., 1986) вновь проводит ту же магистральную линию, не оставляя никакого повода для неясности в этом вопросе. В. П. Алексеев в первой статье под названием 'Некоторые соображения о динамике корреляционных отношений у человека и ее эволюционном значении' пишет: 'Объем внутренней полости черепной коробки не имеет сам по себе никакого приспособительного значения. По терминологии А. Н. Северцева — это признак эндогенный, слабо связанный со средой. В паре 'мозг — черепная коробка' ведущим был мозг'.

Поэтому и получается, в точном соответствии с расовой теорией, что гипокранные экваториальные, то есть малоголовые, расы никогда не приспособятся к культуре и цивилизации гиперкранных, крупноголовых европеоидных и никогда не перейдут 'мозговой рубикон', чтобы стать 'социальными существами' в европейском понимании.

Ю. Д. Беневоленская в статье 'Расовые вариации признаков черепного свода' в дополнение к этому пишет: 'Поскольку расы не сходны, разнокачественны по типу и масштабу внутрирасовых расообразовательных процессов, расовая диагностика по ЛСИ выглядит в каждом случае своеобразно. Так, европеоиды — наиболее консолидированная раса, и вероятно поэтому (ЛСИ) лобно-сагиттальный индекс не дает отчетливых расовых разграничений внутри европеоидов. Наибольшие различия ЛСИ вскрывает в пределах монголоидной расы'.

Еще один автор сборника Ю. К. Чистов в статье 'Расовые различия в строении медианно-сагиттального контура черепа человека' на базе другого морфологического параметра делает все тот же вывод: 'Меньше всего различаются между собой по сумме линейных характеристик контура черепа европеоидные серии, больше всего — экваториальные группы'.

Из числа более современных коллективных работ нужно отметить сборник 'Единство и многообразие человеческого рода' (М., 1997). Известный антрополог Н. И. Халдеева в своей статье делает вывод: 'Все без исключения популяции оказываются вовлеченными в единый расогенетический процесс, основным результатом которого является становление расовых систем'. Но 'становление' — это уже не 'снятие признаков' по Ярхо, или 'прекращение эволюции вида' по Дубинину. Данное заявление свидетельствует об общем выздоровлении русской антропологии. Кроме того, автор отмечает, что процессы полиморфизма, то есть качественного различия между расами, имеют векторную направленность. Следовательно, концентрация расовых признаков в популяции может не только уменьшаться, но и возрастать.

Другой специалист в этой же области Г. А. Аксянова отмечает: 'Полиморфизм тех физических особенностей современного человечества, которые именуются расовыми, существует независимо от позитивного или негативного отношения к самому термину 'раса'. Исторически возникшее переплетение этого научного термина из области биологической систематики с негативными социальными проявлениями не меняет его биологической сущности в применении к человеку. Расовая дифференциация в морфологии человека есть объективная реальность'.

Уже цитированная нами выше Ю. Д. Беневоленская, один из признанных ведущих специалистов в области краниологии — науки о расовых различиях в строении черепа, — в своей статье, входящей в данный сборник, выдвигает оригинальную концепцию об изначальном существовании двух крайних вариантов лицевой морфологии у человечества. 'Итоги анализа приводят к заключению о наличии двух основных расовых компонентов. Европеоидный тип обнаруживает особенности трапециевидного морфотипа, восточный — прямоугольного. Идея о существовании этих морфотипов находит биологическое обоснование одного из факторов полиморфизма человеческих популяций. Мало того, оба эти морфотипа отражают эволюционные этапы в развитии рас. Обращаясь к структуре морфотипов, мы видим, что прямоугольному морфотипу наиболее свойственны особенности начальной фазы роста, трапециевидному — конечной фазы'.

Эта концепция морфотипов легко увязывается с теорией неадаптивного размера головного мозга В. П. Алексеева и, в зависимости от величины черепной коробки, задаваемой мозгом в процессе 'фаз роста', позволяет научно обоснованно говорить о 'высших' и 'низших' расах. Тем более, что идея этих морфотипов 'находит биологическое обоснование' в том, что один из них принадлежит к начальной, то есть низшей фазе роста, а другой — конечной, то есть высшей фазе.

Ю. Д. Беневоленская продолжает: 'Эти 'строительные элементы', то есть два морфотипа как первооснова многообразия, не рассеиваются бесследно в новой фазе дифференциации человечества на уровне сформировавшихся рас, а прослеживаются в их основе'. Это значит, что высшие всегда были и будут высшими, а низшие — низшими: 'Гипотеза диморфизма может быть сформулирована как явление параллелизма рас'. То есть, по мысли автора, различие типов свидетельствует о взаимной независимости их происхождения.

Но где же тогда, спрашивается после всех этих заявлений, можно обнаружить тезис о 'единстве человеческого рода' при 'исходных данных морфотипах черепа' и 'параллелизме человеческих рас'? А если вспомнить еще, что 'расы не сходны, разнокачественны по типу и масштабу внутрирасовых расообразовательных процессов' и, мало того, подвержены непрерывному 'становлению расовых систем', то тогда концепция 'плавильного котла' и впрямь оказывается мифом с ярко выраженной идеологической направленностью.