Голоса животных и растений - Владимир Алексеевич Корочанцев

питания.

Кроме того, по правилам все узники должны были вноситься в поименный список, но не все животные имели клички. Долго судейские ломали головы — и наконец решили вписывать томившееся в неволе четвероногое в список под именем его хозяина: например, «свинья такого-то».

Если вина четвероногого или пернатого преступника была доказана, то выносили приговор. В 1499 году приговор объявили осужденному животному прямо в узилище — в камере предварительного заключения. Убийцу вешали под звон колоколов.

Бывали и сложные случаи: к примеру, когда животное совершило преступление при отягчающих обстоятельствах — затоптало или загрызло свою жертву. В таких случаях участь злодея была особо тяжелой. В 1463 году двух свиней закопали живьем, а в 1386 году некую хавронью провезли через весь город в деревянной клетке. Говорят, пока ее возили по городу перед казнью, злая хрюшка краснела от позора. Осужденное парнокопытное обычно волокли к эшафоту на виду у почтенных граждан. Часто осужденного перед казнью облачали в человеческую одежду.

Казнил палач, проявляя уважение даже к преступному элементу, всегда в перчатках. За казнь ему выплачивали деньги из казны. В архивах французского города Мелен хранится отчет по расходам в связи с содержанием под стражей и казнью в 1403 году свиньи, сожравшей в том же году младенца. Он выглядит так:

«Кормление свиньи в тюрьме: 6 парижских су. (Около 30 копеек. — В. К.)

На основании постановления мэра палачу, приехавшему из Парижа для приведения приговора в исполнение: 54 парижских су.

Плата за телегу, на которой свинья была доставлена к эшафоту: 6 парижских су.

Плата за веревку, на которой была повешена свинья: 2 парижских су и 8 денариев.

За перчатки: 2 парижских денария».

Имел место случай, когда свинье-преступнице отрубили нос, а на оставшийся обрубок надели человеческую маску. Иногда, как уже говорилось, на осужденное животное натягивали и человеческое платье. Как это ни странно, провинившиеся свиньи чаще других млекопитающих получали смертный приговор. (Видимо, в Средние века их родители пренебрегали воспитанием своих чад.) Реже под судом оказывались быки и лошади, еще реже мулы и ослы. В 1462 году повесили кошку, задушившую младенца.

Мелкие преступления и наказывались «по-мелкому». В 1395 году в Сардинии судили ослов, забредших на чужое поле: уже в те времена частная собственность считалась неприкосновенной. (Этот принцип пытаются сейчас реализовать в РФ, но пока тщетно.) Старались проявлять гуманность и не сечь, так сказать, головы с первого раза. По закону, ослу, впервые вторгшемуся на чужую землю, отрубали одно ухо, если же он не извлекал урока — то и второе.

В России три с половиной века назад решением суда сослали в Сибирь козла-драчуна. А в крошечном городишке Нижней Австрии собака укусила некоего советника. Ее хозяин сумел доказать личную невиновность. Тогда его пса заперли на один год и один день в тюрьму, причем не в обычную камеру, а в клетку на рыночной площади, куда сажали преступников специально, чтобы над ними издевалась толпа. Это было нечто вроде позорного столба. Говорят, пес потом стал нервным — и лаял на посторонних людей громче, чем до отсидки.

В 1314 году в поселке Мози, во Франции, вырвавшийся на волю из загона бык забодал человека. Граф Валуа тут же распорядился отдать хулигана под суд. Свидетели подтвердили, что бык виновен в убийстве. Быка судили и повесили тут же в поселке. Однако после этого местные жители сообразили, что граф не имел права распоряжаться на их территории: нельзя, дескать, создавать выгодный ему прецедент! Они опротестовали приговор в парламенте своего департамента, как в более высокой инстанции. Но парламентарии не захотели связываться из-за какого-то быка с могущественным графом — и вынесли мудрейшее решение, почти полностью удовлетворившее обе стороны: граф не имел права действовать таким образом на территории поселка, но быка, как было сказано, повесили по заслугам; так что все правильно.

В сентябре 1379 года на поле поселка Жюсси произошла трагедия: три свиньи взбесились и загрызли сына поселкового свинаря. Поднялся переполох, свиньи метались во все стороны, и помещичье свиное стадо перемешалось с поселковым. Чтобы охладить страсти, помещик второпях распорядился так: тотчас судить же оба стада, а до поры до времени запереть всех свиней в свинарники. Однако и он, и поселковый совет, поразмыслив, сообразили, что в этом случае дело добром не кончится, ибо герцог Бургундский, обладавший всей полнотой судебной власти, мог вмешаться в процесс и распорядился казнить оба стада — как сообщников. Убытки были бы громадными, поскольку мясом казненных животных не разрешалось торговать — его скармливали собакам или закапывали у основания виселицы.

Импульсивный помещик попросил личной аудиенции у герцога Филиппа Смелого и выпросил у него помилование для свиных стад: казнены были лишь три главные виновницы, остальных вышел приказ простить, «хотя они и присутствовали все при расправе над ребенком».

10 января 1457 года в Савиньи, где правом судить располагала помещица, свинья некоего Жана Балли с шестью поросятами убила пятилетнего Жана Маритэна. На суде госпожа Савиньи, в соответствии с традициями и законами герцогства Бургундского, приказала повесить преступницу за задние ноги на виселице. Вина молочных поросят была сочтена недостаточно доказанной; назначили отдельное рассмотрение их дела. Жан Балли отказался покрывать судебные издержки, так как, по его заявлению, он не соглашался брать на себя какую-либо ответственность «за поведение поросят в будущем». Любопытен документ, составленный нотариусом ее высочества после того, как суд 2 февраля 1457 года вынес поистине соломоново решение. Судья заявил, согласно этому документу, что, поскольку хозяин поросят не соглашается внести деньги и оплатить судебные издержки, шесть поросят могут считаться бесхозным скотом и в качестве такового, по юридическим традициям Франции, подлежат передаче помещице. От такого решения выиграли все. Свиновода освободили от оплаты ущерба, помещица получила поросят, официальные лица — заработанные деньги, а поросятам не зачли судимость.

«Кому везет, у того и петух несется», — гласит пословица наших северных народов — коми и эрзя про счастье и удачу. Однако в 1474 году в Базеле к смертной казни были приговорены петух, снесший яйцо, и, естественно, само яйцо. Несчастного петуха обезглавили, посчитав его наперсником ведьм, а потом вместе со злополучным яйцом сожгли.

Большая часть подобных процессов имела место во Франции, где казнили даже крупный рогатый скот и лошадей. Известно о судах, состоявшихся в 1313, 1405