Всегда вместе Часть І "Как молоды мы были" - Александр Ройко

Во время сессии Виктор как–то перестал обращать внимание на дни недели, а жил только числами, на которые были назначены консультации и экзамены. Теперь же, вспомнив об этом, он понял, что сегодня ему повезло — во–первых, родители были дома (правда, с непривычки он забыл, что согласно новому трудовому законодательству они и вчера были дома), а, во–вторых, в воскресенье в центре города больше возможностей встретиться с кем–либо из знакомых. Поэтому он немного рассказал о своих новостях (пока мама накрывала на стол), а новость то была только одна — сессия прошла успешно, быстро пообедал и поспешил на улицу, сказав родителям, что более детально всё расскажет вечером. Но те его и не задерживали, мама только очень удивилась таким изменением сына — летом, когда была чудесная погода, его силой не возможно было вытолкать в город, а сейчас, не успев приехать, сам побежал. Но для себя она сделала вывод, что это к лучшему. Как ей казалось, теперь сын начнёт жить полноценной жизнью, а то в последе время он был как–будто не в своей тарелке. Странными были, конечно, такие резкие перемены в его поведении. Но мать не могла знать, как пока что не понимал этого и сам Виктор, что, скорее всего, на него сильно подействовал тот моральный стресс, который с ним произошёл всего менее чем полдня назад, но о котором он успел уже успешно забыть.

По центру города Самойлов ходил тоже с таким видом, словно не видел его много лет. Он по–новому воспринимал для себя каждую его улочку, каждый даже небольшой домишко. Он, также как и Великанова, любил свой город. Да найдётся ли человек, который может не любить то место, где он родился и где провёл бо́льшую (на сегодняшний день почти всю) часть своей жизни. Только Люба любовалась своим городом в летнюю пору, когда, кроме домов и улиц, глаз радовала разных оттенков зелень деревьев, кустов, травы, клумб (яркие краски последних). Для Виктора полгода спустя красота родного города была гораздо скромнее, но, тем не менее, и его сейчас всё радовало. Он прошёлся по центральной улице, затем спустился ниже, прошёл мимо Дворца Пионеров, вышел на Советскую и уже по ней повернул вновь вверх в центр города. Миновав его, он прошёл к кинотеатру, потом по ул. Карла Либкнехта прошёл до ул. Короленка и спустился на развилку, где он когда–то встречался с Любой. Вздохнув, он вновь спустился на ул. Шевченко к Парку Славы. Странным было то, что вздохи были, а вот желания встретиться сейчас с Великановой почему–то не было. Но, скорее всего, Виктор сам себя обманывал, где–то в глубине души такая мысль периодически появлялась, но он тут же загонял её поглубже. За всё это время он пока что не встретил никого из своих одноклассников, хотя знакомых в городе ему попадалось немало.

Но вот вблизи универмага он увидел тёзку Самойлова — Лемберта. Тот направлялся в том же направлении, что и Самойлов. Виктор ускорил шаг, но расстояние сокращалось медленно — то тоже шёл довольно быстро. Пришлось Самойлову окликнуть его. Лемберт остановился и теперь уже направился навстречу своему тёзке.

— Привет!

— И тебе не хворать! — обменялись одноклассники приветствиями.

— Да, — протянул Лемберт, — в Киеве практически не видимся, хотя в одном институте учимся, так хоть дома встретились. Ты куда направляешься?

— В общем–то, никуда. Просто гуляю. Соскучился по городу.

— Чего по нему скучать, да ещё зимой. Заняться в нём сейчас совершенно нечем. Да ещё и морозец неплохой. Долго не погуляешь.

— Пожалуй, ты прав, — Самойлов ещё до встречи с тёзкой почувствовал, что ноги у него начинают мёрзнуть.

— Слушай, давай зайдём в кафе, погреемся там, возьмём по сто грамм, посидим, побеседуем, расскажешь, что у тебя нового, — обрадовался Лемберт появлению потенциального собутыльника.

Соблазн был большой. За прошедшие полдня голова у Виктора перестала болеть, да и после сытного домашнего обеда не было и других симптомов похмелья. Но при таком морозце, как сказал Лемберт, вроде бы и сто грамм не помешали бы. Но, Самойлову сейчас почему–то совсем не хотелось употреблять спиртное, что, само по себе, учитывая проведенное подобным образом свободное время семестра, было довольно неожиданно. И он с этим соблазном справился.

— Ты знаешь, что–то нет у меня желания пить ни вино, ни водку. А пиво зимой, вообще, не идёт. Вот чашечку горячего кофе я бы, пожалуй, выпил.

— Тю! Ты, что, в трезвенники записался? Тоже мне напиток — кофе.

— Нормальный напиток, особенно зимой. Если хочешь, плесни в него для себя немного коньяка — очень даже неплохо.

— Это я знаю. Ты, что точно пить не будешь?

— Не буду, — категорично отрезал Самойлов.

— Ладно, пошли. Кофе так кофе. Но с коньяком, как ты сам предложил.

— Я говорил, чтобы ты себе взял кофе с коньяком. Ну, да ладно, возьму и я с коньяком, — Виктор решил, что это практически и не алкоголь — так, для улучшения аромата кофе.

Они зашли в кафе, уютно расположились за столиком, и Самойлов сразу почувствовал, как у него отходят, согреваясь, ноги. Лемберт заказал кофе с коньяком и по свежеиспечённому кексу. Далее они начали, не спеша, с удовольствием потягивать приятный кофе. Лемберт закурил, попросил у него сигарету и Самойлов. Поскольку курил он редко, то сам сигареты не покупал, просто «стрелял» их, когда был в компании. Особых новостей не было ни у одного, ни у другого. Лемберт в Киеве по его рассказам, иногда случайно сталкивался с одноклассниками, а вот Самойлов во втором семестре никого не видел. Но это было и понятно, в свободное время он редко выбирался из общежития.

— А кого ты видел здесь, дома? — спросил Виктор.

— Да кого я мог успеть увидеть? Я и сам только позавчера приехал. Видел только соседа Антона, но с ним я и в Киеве сталкивался. Здесь разных знакомых видел много, но из наших одноклассников только Нинку Усенко, тоже ведь рядом живёт да вдали видел вроде бы Тамару Стручкову.

— Тамару? — удивился Самойлов. — А говорили, что она вроде бы выехала из Таращи.

— Да нет, здесь она. Чем вот только она занимается, я не знаю. Не говорил с ней. А других наших пока что не видел.

Постепенно беседа угасала. Кофе был выпит, съедены по половине кексов (за курением они мало их ели). Они заказали ещё по одному кофе, доели кексы, вновь выкурили по сигарете и начали покидать это уютное заведение. Далее они разошлись в разные стороны — Самойлов к своему дому, уже не надеясь никого встретить, а Лемберт в противоположную сторону. Тоже, наверное, домой, хотя до этого он направлялся в одном направлении с тёзкой. Видимо, заход в кафе поменял его планы или он о них вообще забыл. Проходя по центральной улице. Виктор даже подумывал зайти к Тамаре Стручковой — та жила перед самой школой. Но потом передумал, он к ней и ранее никогда не заходил, а сейчас и вовсе неудобно. Но, он, всё же, неожиданно встретился с одноклассницей, правда, не с Тамарой, а с Любой Денисовой, причём почти у самой калитки в его двор. Та шла со стороны почты.

— Здравствуй, Люба! — поздоровался, одновременно удивляясь, Виктор. — Сегодня же воскресенье, нерабочий день.

— Это у вас нерабочий день. А мы работали. Телеграммы то люди очень часто по выходным отправляют, да и междугородние переговоры тоже удобно вести в выходные. К тому же у нас вчера был большой завоз почты. Нужно было рассортировать её по сёлом.

— Понятно. А когда же ты отдыхаешь?

— В другие дни — по скользящему графику.

— Ясно. Что нового, кого из наших видела?

— Летом, как ты знаешь, многих видела, да и с тобой встречалась, — улыбнулась Денисова. — А сейчас мало кого вижу. А из вас, студентов — ты на сегодня первый.

Они обменялись своими нехитрыми новостями, а потом Люба, что–то вспомнив, обратилась к однокласснику:

— Слушай! Я совсем тебе летом забыла сказать об одной новости. За общими разговорами на встрече совсем выпустила из виду.

— И что за новость?

— Ко мне летом на работу, где–то за неделю до встречи приходила моя тёзка Великанова со своей младшей сестричкой.

— И чего её к тебе занесло? — как–то грубовато спросил удивлённый Виктор.

— Здравствуйте, вам! Она что, не может ко мне зайти, к своей однокласснице?

— Он извини, Люба. Просто вырвалось. Конечно, может. И что она хотела?

— Виктор, — теперь уже удивлялась Люба, — ты, что с Луны свалился? Что значит — что она хотела? Поговорить хотела, пообщаться со своей одноклассницей. Мы же до того целый год не виделись. Она ходила по городу, не встретила никого из наших, вот и зашла ко мне на работу. Она, кстати, о тебе спрашивала

— Что спрашивала? — насторожился Виктор.

— Да ничего особенного. Не видела ли я тебя, как у тебя дела. А ты, что, с ней так и не виделся?

— Нет! — коротко отрезал Виктор. — И не собираюсь.

— Ну и дурак.