И сядет солнце на Востоке (СИ) - Ли Кристина

- Однако не я её создал, а вы... и боги! - Всеслав вынырнул из воспоминаний и пробасил это, даже не заметив, что произнес вслух собственные мысли.

- Вы должны быть готовы, - ровно и спокойно произнес Всеслав, смотря на очаг в камине, - Вы все должны быть готовы к войне, и не зря я объявил о ней заранее. Я долго думал над последними словами хана Батыя, - князь скосил взгляд на Ярополка, и русич сразу понял причину упоминания этого имени.

- Перед своей кончиной и моментом, когда мне поднесли в дар рабыню, он дал мне ясно понять, что мой ребенок станет причиной... Моей причиной, чтобы остановить Тэрхана.

- Ты уверен, что он решится на прямое нападение? - Мстислав нахмурился, на что князь только произнес:

- Арысь, покажи им! Всё от начала и до конца, как и нападение на твердыню неделю назад.

Всеслав отвернулся, как только лучи опять разрезали пространство. Медленно мужчина подошёл к окну, продолжая на периферии слушать, как Арысь рассказывала князьям о появлении Станиславы и том, как пропал Ярослав. Берегиня детально описывала каждое событие связанное со Стасей, а Всеслав щурился, смотря на то, как дружина выстраивается вокруг кортежа Княгини.

Глубокий вдох наполнил лёгкие воздухом, будто смешав его с дрожью. Всеслав как мог, гнал от себя и ещё одну деталь. Жаркое и жгучее чувство, вызванное фото с того прибора, который нашел в болоте. Мужчина как мог, старался подавить в себе чувство собничиства, но не мог. Всеслав оказался бессилен против ощущения явной ревности, и будучи не дураком понимал, что оно пожирает его, словно яд точит. Медленно и не спеша отравляя уверенность князя в том, что он сможет обрести счастье с женщиной, которая мало того, что словно ненавидит его, так ещё и сторонится, как проклятого или меченого Мораной. Не даётся в руки, пока он не заставит. Пока не покажет насколько хочет её, как сделал это прошлой ночью.

В этих мыслях, как в круговороте, Всеслав продолжал наблюдать за дружиной, словно сканируя каждого на предмет предательства. Князь шестым чувством ощущал опасность и ждал нападения.

"Это самый выгодный момент. На глазах всех делегаций, на глазах фактически всего народа попытаться совершить нападение, тем самым показав насколько я жалок. Продемонстрировав всему миру, что князь земли Киевской - пустое место, которым можно помыкать точно так же, как и его отцом... И вероятно мишенью станет она. Ведь нет большего позора для мужчины и правителя, чем то, что он даже не в состоянии защитить свою жену. Тогда такой муж не в состоянии защитить и весь народ! Ему даже собаку охранять и оберегать не позволят!"

С этими мыслями Всеслав повернулся снова к братьям, осмотрев их хмурые лица, выражающие крайнее недоверие той сказке, которую поведала им берегиня.

- И ты действительно веришь Ярику? - переспросил Ярополк, понимая что его брат и правда уверовал в слова своего сына, - Он же ребёнок! Мог додумать сам, чего в мультиках не увидел, Всеслав!

- Нападение на твердыню было совершено в следствии диверсии изнутри. А попасть на территорию почти неприступного форта без идентификатора невозможно, Ярополк! Как и подделать его нет никакой возможности! Однако Стася опознала тело убитой девушки, более того, она же и помогла составить образ того, кто в её мире последним разговаривал и был с её подругой. По словам Вессария, Станислава действительно потеряла близкого человека. Лекарь видел явные проявления шокового состояния, а значит она не врала. А покуда не делала этого, значит Шерхан был в том месте откуда прибыла она! Точно такой же знак, как описывает Яр, остался и на пепелище дома мольфар! Этот род последний, по слухам старейшин, ведающий что есть темное колдовство и разговаривающий с богами. Они их слуги. Из всего... - Всеслав спокойно продолжил, - ...делайте выводы сами! И о том, как Станислава стала моей женой можно тоже подумать в этом ключе, учитывая что мой Воевода божится о своей точной проверке всех лодок и снастей, и том, что оставил не тронутой только лодку Миневры.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

- Государь! - голос Арысь прервал напряжение повисшее прямо в воздухе между мужчинами, - Кортеж Государыни готов, как и сама Княгиня. Велите привести княжича? Он тоже готов.

Всеслав закрыл глаза, пытаясь собраться. Глухо и с рокотом выдохнув, он обратился к князьям:

- Скачите впереди колонны первыми и подготовьте хранителя для церемонии обмена обетами.

- Что ты задумал, Всеслав? - Миндовг нахмурился, ведь хорошо знал, что именно Всеслав должен ждать Княгиню на площади Вече, - Это ведь не смешно! Это традиции! Как ты собираешься провести свадебный обет? Пойдя против всех правил и многовековых заветов?

Литовский князь уже сейчас видел в глазах Всеслава то, к чему привёл дурман этой необычной девы. Для зеленоглазого князя она таковой теперь и стала - словно девой, появившейся из неоткуда. А уж узнав все подробности, очарование таким несомненно красивым созданием, схлынуло с Миндовга, и погрузило в пучину сомнений и страха за жизнь Всеслава.

- Если её сегодня убьют, мне уже будет не до обетов и традиций, Миндовг! Судя из всего, я не могу доверять больше никому, покуда не понимаю, что вообще происходит. И раз не знаю и не могу влиять на ситуацию даже задействовав всех своих советников и дружину, обязан сам обезопасить себя от такого позора, который и поставит на мне, как на князе этой земли, крест, Миндовг! Я не могу так рисковать! Ни вами!Ни Станиславой теперь!

Всеслав говорил холодно, отрывисто и совершенно уверенно в своей правоте. Это и заставило Ярополка принять решение брата только глухо фыркнув, а затем произнести:

- Нам пора, братья! Идёмте! Тем более надо ещё успеть заболтать всех гостей.

Взгляды мужчин снова встретились. Всеслав пытался сказать спасибо брату именно через свой взгляд, и через то, как осмотрел фигуры и остальных братьев. Однако сам он понимал, что подобное перевернуло все его планы с ног на голову. С самого начала, с того самого дня, как он надел венец отца, ни один его замысел не увенчался успехом до конца.

Однако, насколько же он должен был стать одержимым, что в момент, когда его кабинет покинули и Радолир с Боримиром, всё о чем думал Всеслав - проклятое фото с тем седым мужчиной, которое прямо сейчас довело внутреннее состояние князя до точки кипения. Всеслав схватил свои ножны, и повязав их поясом, буквально всадил в них меч. Повернулся и осмотрев стол, его рука дрогнула над деревянной, инкрустированной самоцветами шкатулкой.

"Целый сундук для простых кандалов, которые сдавили меня, как только коснулись головы..." - мужчина откинул резким движением крышку и провел пальцами по синему бархату, на котором лежали два венца - его и его женщины.

Эти короны передавались из поколения в поколение почти двенадцать веков. Двенадцать пар надевали их на свои головы, дабы показать что имеют право носить титул княжеской семьи огромного государства. Сперва они венчали бархатные шапки, но спустя ещё десять веков, стали походить на венцы, которые накрывали чело и выглядели действительно, как шикарные кандалы для мученика.

Всеслав взял в руки свою корону и закрыв глаза, надел её на голову, лишь потом взяв в руки корону Станиславы. Он замер взглядом на золотом венце, проводя пальцами по белым и синим камням, которые венчали украшение.

- Арысь! - Всеслав сжал корону в руке, пытался сдержать себя, но не смог, - Покажи мне ещё раз то фото, которое было на аппарате Государыни.

- Конечно, Государь! - ответила берегиня, а мужчина даже поднять взгляд не мог, чтобы посмотреть на то, что попросил увидеть опять.

Всеслав медленно поднял только глаза и замер. Перед ним было то самое фото, в этот раз увеличенное в сотни раз. Впервые князь рассмотрел нечто такое во взгляде Стаси, что заставило его снова ощутить глухой удар в груди. Странное чувство, уже однажды вынудившее мужчину прикоснуться рукой к себе в том месте, под которым билось сердце.

Князь встал во весь рост, продолжая сжимать женскую изящную корону в руках. Не спеша его взгляд побежал по фото, пока не остановился на чертах лица мужчины. Именно этот муж показался Всеславу слишком странным ещё впервые, когда мужчина его увидел. Продолжая прожигать лик незнакомца взглядом, князь искал то, что могло зацепить его внимание настолько, что сейчас он буквально не отрывал глаз от голограммы.