Вернейские грачи - Анна Кальма

— У, я покажу вам, какой я вам «товарищ», — пробормотал он, еле владея собой. Потом обратился к своим спутникам: — Сейчас же едем в город! Надо немедленно дать знать обо всем префекту и мэру. Пускай вызовут жандармов!

— Чего ж тут жандармов вызывать? Люди, видно, собрались поговорить о мире, о своих делах. Зачем мешать им? — нерешительно сказал один из парней.

Леклер быстро повернулся к нему.

— Ага, значит, ты тоже из таких, Булэ? Коммунист? Нет?! Но все-таки тоже за «народную демократию»? Хочешь, чтоб нами завладели Советы?

Парень молчал под злым ливнем вопросов.

— Жаль, очень жаль, что я одолжил тебе денег! — сказал Леклер. — Знай я, что ты с ними, ни за что бы не дал… Ну, мы еще потолкуем об этом!

В голосе Леклера была скрытая угроза. Парень понурился. Вся компания молча и быстро выбралась на шоссе. Навстречу ей от машины вдруг метнулась какая-то тень, натолкнулась на Леклера, сильным толчком спихнула его с дороги и тут же исчезла, точно растворилась в темноте.

— О-о! О-о! Держи! Держи его! — завопил Леклер, держась обеими руками за живот. — Держи этого бандита! Это убийца, он меня убить хотел! Держи!

Кое-кто из парней нехотя побежал по шоссе, нарочно громко топая. Остальные остались на месте, стояли в угрюмом молчании.

— Чего ж вы стоите, лентяи! Садитесь по крайней мере в машину, поедем за полицией! — надрывался Леклер.

— Камера спущена, — хмуро сказал шофер. — Кто-то ее проткнул.

— Это щенок Кюньо сделал! Это его работа! Я найду его! Я с ним посчитаюсь! — продолжал бушевать «навозный жук».

Камеру заклеивали около часа. Леклер охрип от крика. Наконец двинулись. Однако не успел злосчастный джип отъехать и несколько сот метров, как на шоссе снова появился мигающий, сигналящий свет фонаря.

— Опять? Да они что, на каждом шагу здесь заставы устроили? Гони, не останавливайся! Ну их к дьяволу, дави их! — снова рассвирепел затихший было Леклер.

Однако человек с фонарем шел навстречу машине, и шофер волей-неволей затормозил.

— Как вы смеете задерживать машину? Что вы, спятили, что ли? Я член муниципалитета! Моя фамилия Леклер. Вы не смеете меня задерживать! — хрипел Леклер.

В ответ обладатель фонаря радостно забормотал что-то на ломаном французском языке и ухватился за борт машины.

Он очень просит помочь. Это такая удача, что в машине член муниципалитета. В таком случае он может довериться. Он американский гражданин, педагог. Находится вместе со своими воспитанниками вот здесь поблизости, в школе, называемой «Гнездо грачей». Ему и его мальчикам необходимо как можно скорее уехать в город. Так вот, не будет ли так любезен член муниципалитета взять их с собой в машину?

— Гм… Американцы? А что, скажите на милость, понадобилось американцам в Гнезде? — недоверчиво проворчал Леклер. — И потом куда, скажите, пожалуйста, я впихну всю вашу компанию? Мы и так набили джип, как бочку солониной… — Он осветил своим фонариком просителя. — Не могу, — сказал он решительно.

Хомер еще сильнее уцепился за борт автомобиля. В таком случае не могут ли господа взять с собой одного мальчика? Одного-единственного? Это сын американского майора, начальника из Старой Мельницы. Его необходимо переправить как можноскорее в город.

— Сын майора Гарденера? — уже значительно любезнее переспросил Леклер. — Я знаю майора. Встречался с ним у префекта. — Он кивнул. — Давайте сюда вашего молодца. Его мы устроим и сдадим с рук на руки папаше.

Через пять минут разбуженный, поднятый с постели Юджин сидел уже в джипе и ехал по направлению к городу. В кармане его куртки находилось письмо Хомера, повествующее обо всех событиях в Гнезде и о длинном американском офицере по имени Билл, который приходил к Франсуазе и Жерому Кюньо.

* * *

Мы нарочно поставили здесь несколько звездочек. Вместо знака передышки или паузы. А передышка нужна: уж слишком много было происшествий разговоров и встреч и в эту ночь и в предыдущую. Однако под конец ночи все-таки произошло еще одно событие. Оно (то есть событие) примчалось в блестящем «бьюике» к Гнезду, въехало во двор, стремглав выскочило из машины и заявило о себе громким стуком в дверь темного заснувшего дома.

— Эй, эй, проснитесь! Послушайте, есть кто-нибудь живой в доме? Откройте! Вы слышите меня? Юджин, Юджин, ты здесь? Сынок, сынок, это я, твоя мама! Открой мне, милый.

В доме зажегся свет. Из окон высунулись растрепанные головы.

— Кто стучит? Что угодно? — спросил трепещущий голос Засухи. Ей, бедной, немного нужно было для того, чтобы испугаться до смерти.

Но тут в другом окне появился Хомер. Проводив Юджина, он только-только успел лечь.

— Кажется, я не ошибаюсь: это миссис Гарденер? — приветствовал он самым любезным тоном жену майора. — Миссис Гарденер, зачем вы беспокоите себя, едете среди ночи…

— А, это вы, сэр?! — мстительно воскликнула миссис Гарденер. — Наконец-то я до вас добралась! Где мой сын? Что вы с ним сделали! Почему не привезли его немедленно домой?

Засуха между тем спустилась по лестнице и отворила дверь. Миссис Гарденер отпихнула ее, взбежала, как девочка, по лестнице и предстала, грознокарающая, перед полуодетым Хомером.

— Где Юджин! Он спит? Проведите меня к нему в спальню, вы, бесчувственный человек!

— Но… но Юджина уже нет… — неосторожно пролепетал Хомер.

Миссис Гарденер помертвела.

— Как… как нет? — прошептала она. — Что вы хотите сказать? Он умер? Погиб в горах? С ним сделали что-нибудь здесь?

Из всех дверей высыпали любопытные. Засуха умчалась за водой для американской дамы. Она не очень понимала, в чем дело, но видела, что американка нуждается в помощи. В доме сейчас было очень мало обитателей. В Гнезде оставались только Жюжю, Лисси, американские школьники с Хомером да малыши на попечении Засухи. Тэд и Дэв первые выскочили в коридор, но никак не могли взять в толк, что происходит и кто это приехал.

— Сударыня, сударыня, не плачьте… Ради бога, успокойтесь. Полчаса назад я отправил Юджина на машине в город. Он скоро будет дома, — старался втолковать безутешной матери Хомер. — Он, наверное, уже у своего отца.

— О-о-о, это правда? — простонала миссис Гарденер. — Вы не обманываете меня? Не стараетесь меня просто утешить?

— Даю вам честное слово джентльмена, — торжественно уверил ее Хомер.

Жена майора медленно приходила в себя. Засуха протянула ей чашку с водой.

— А вы почему еще здесь, мистер Химер? — хмуро и подозрительно спросила миссис Гарденер, отпив полчашки. — Ведь мой муж рекомендовал вам вернуться!

Хомер принялся выкладывать все свои злоключения с машиной. Ему пытались подсунуть негодный грузовик, заставили его ремонтировать… Если бы миссис Гарденер только знала, что всем им пришлось здесь перенести!

— Собирайтесь! Я заберу сейчас и вас и ваших мальчиков, — распорядилась жена майора.

— В самом деле? Ох, если бы вы знали, миссис Гарденер, как вы меня осчастливили! Мы мигом! — И Хомер направился в «резиденцию», крича повелительно: — Вставать! Все вставать! Собираться! Мы сейчас уезжаем!

Рой Мэйсон поднялся с кровати. Тяжелая голова, тяжелые, неподвижные глаза. Уехать вот так, не простясь с Клэр? Уехать навсегда! Но разве может он остаться? Ему никто не позволит. Да и кому он нужен здесь, в Гнезде? Он начал медленно одеваться.

Рядом снаряжались, весело задирая друг друга, Фэйни и Лори: эти были счастливы, что приходит к концу их пребывание в «немыслимой дыре».

— Эх, и закатимся мы с тобой к старому Джо, когда вернемся домой! — вслух мечтал Фэйни. — Прямо, кажется, не дождусь этого…

Зато в коридоре понуро торчали две фигуры: Дэв и Тэд. Распоряжение Хомера застало их врасплох. Им вовсе не хотелось уезжать. Тэд выглядел совсем растерянным: только что он так радовался возвращению Лисси, только что все было так хорошо — и вот, нате, пожалуйста! Правда, Хомер все последние дни толковал про отъезд, но Тэд просто-напросто не верил в такую скорую разлуку с друзьями. А может, он нарочно гнал от себя мысль об этой разлуке, прятал голову, как страус!

Дэву тоже не хотелось уезжать: уж очень полюбились ему грачи. И потом уезжать в такой тяжелый момент — не значит ли это предавать друзей, покинуть их в беде? И совестливый, честный Дэв мучился, раздумывая об этом на все лады.

Наскоро накинув халатик, выскочила из спальни Лисси.

— Что я слышу, мальчики: вы уезжаете? Совсем?!

Тэд увидел серые глаза, широкий нос, который так забавно морщился. Рука девочки, еще теплая от сна, очутилась в его руке. Дэв деликатно отвернулся.

— Где мои часы? Где мои часы? Куда они девались? Они были у меня на руке еще вечером, — нетерпеливо повторял Хомер, слоняясь по всем углам. Он высунулся в окно: — Ради бога, миссис Гарденер, обождите нас. У нас маленькая задержка: ищем мои часы.