Когда она искушает - Габриэль Сэндс

говорит Джорджио. — Тебе нужно обратиться к врачу.

— Я просто хочу тебя увидеть. Когда это будет?

Когда вопрос вылетает из моих уст, я понимаю, что даже не знаю, куда меня доставит самолет.

— Сегодня вечером. Я обещаю.

До моих ушей доносится жужжание, и я поворачиваюсь, глядя на небо через лобовое стекло. — Самолет здесь!

— Оставайся в машине, пока он не остановится. Ты видишь номер, написанный на боку?

— Да.

— Прочитай мне.

Я прищурился. — N707AM.

— Вот так. Хорошо, положи телефон в карман и приготовь себя и Софию к бегу. Скажи мне, когда приступишь.

София едва заметно вздрагивает, когда я произношу ее имя, поэтому я поднимаю ее с заднего сиденья и сажаю к себе на колени.

— Мне придется нести тебя до самолета, девочка, — шепчу я ей, молясь, чтобы у меня хватило сил дойти до конца. Она далеко не маленькая.

Когда самолет останавливается, я выпрыгиваю из машины и блокирую ее. Пилот успевает спустить трап, как раз когда я к нему подхожу, и берет Софию у меня на руки.

Как только я оказываюсь в салоне, я достаю из кармана телефон и прижимаю его к уху. — Я сделала это, — говорю я, задыхаясь.

Наступает долгое молчание.

— Джио?

— Слава Богу, мать твою.

Его голос дрожит.

От невыразимого страдания, прозвучавшего в этих трех словах, слезы заливают мне глаза. Джорджио сдерживал их все это время, сохраняя спокойствие, чтобы я не сошла с ума.

— Мари, если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы…, — произносит он сдавленно. — Я так чертовски рад, что с тобой все в порядке.

Слезы падают, стекая по моим щекам. — Я сбежала. Мы сделали это.

— Нет, это ты сделала. Запомни это.

Я фыркаю и ловлю взгляд пилота, жестикулирующего мне. — Мне пора. Мы вот-вот взлетим.

— Я… — Он выдохнул. — Скоро увидимся.

Положив трубку, я наконец-то срываюсь и плачу. Адреналин вытекает из моего тела, и вместе с ним уходит вся моя энергия. Прошедший час отнял у меня все силы. Боже, что, черт возьми, только что произошло? Я не могу в это поверить. Такое ощущение, что я смотрела фильм ужасов, как будто события происходили не со мной, а с кем-то другим.

София прижимается носом к моему бедру, и я глажу ее, в то время как слезы текут по моему лицу, а рыдания распирают мою грудь.

Пилот по громкой связи сообщает мне пункт назначения. Мы приземлимся на взлетно-посадочной полосе на границе Кампаны и Лацио. Это должно быть недалеко от места, где сейчас живет мой брат. Перспектива увидеть Дема так скоро заставляет меня плакать еще сильнее. Он, наверное, очень волнуется за меня.

Голова раскалывается, все тело болит, до самых костей.

Но я жива.

Трудно поверить, что всего несколько недель назад я не была уверена, что вообще хочу жить. Но это было до Джорджио.

Он все изменил, не так ли?

Самолет прорывается сквозь густые белые облака, и сквозь слезы я вижу бескрайнее голубое небо.

ГЛАВА 30

ДЖОРДЖИО

К тому времени, когда я добрался до дома, прошло уже несколько часов с тех пор, как Мартина села в самолет, но мое тело все еще пронизано электрическим гневом, а руки все еще дрожат, когда я вспоминаю панику в ее голосе. Находясь в этой машине, я ближе всего познакомился с тем, что чувствует лев в клетке.

Я хочу разорвать Поло на части своими собственными проклятыми зубами за то, что он сделал.

Ворота открыты. Это единственный явный признак того, что что-то не так, когда я въезжаю во двор. Замок и башня вырисовываются передо мной, их драматический силуэт становится еще более зловещим, ведь это место, где Поло замышляет предать меня. Я всегда чувствовал нотки беспокойства, когда возвращался сюда, но в этот раз все по-другому. В этом есть что-то окончательное.

Я не уверен, что вернусь сюда после того, как закончу сегодня.

Мелкие камни хрустят под моими кожаными ботинками, когда я иду к дому персонала. Я оглядываюсь по сторонам в состоянии повышенной готовности, но не ожидаю, что Поло будет здесь. Он бы знал, что после побега Мартины надо бежать куда подальше. Проходя мимо гаража, я заглядываю внутрь и вижу, что пропала еще одна машина — черный Ferrari, который он всегда любил. Вот и подтверждение того, что он едет к Сэлу, чтобы начать новую жизнь.

Она будет короткой.

Дверь в домик для персонала настежь распахнута, и когда я переступаю порог, в воздухе царит тишина и спокойствие. В центре комнаты стоит опрокинутый стул. Я сглотнул, представив, как Мартина опрокинула его, когда бежала по лестнице в поисках спасения. Должно быть, она была в ужасе.

Моя пикколина сильнее, чем она может себе представить.

В спальне я обнаруживаю Томмазо и Аллегру.

От мысли, что Мари нашла их в таком состоянии, мне становится плохо. Вид их безжизненных тел сдавливает мне грудь, но я впиваюсь ногтями в ладони, чтобы заглушить все остальные эмоции. У меня нет времени на то, чтобы переживать эту потерю.

Есть работа.

Подойдя к краю кровати, я опускаю взгляд на их залитые кровью тела. На груди Аллегры лежит серебряный крестик, который Поло всегда носил на шее. Должно быть, он бросил его на ее тело после того, как убил их. Зачем? Неужели он надеялся, что так Бог простит ему грехи? Он прожил с ними двумя два долбаных года. Они были хорошими людьми — добрыми, трудолюбивыми, скромными. Они ничего не хотели, кроме спокойной жизни здесь.

Что-то мокрое стекает по моей щеке. Как только я это почувствовал, я посмотрел на потолок и резко вдохнул.

В конце этого пути Поло не ждет прощение.

Я поднимаю крестик и убираю его в карман. Аллегру не похоронят ни с чем, что принадлежало этой чертовой змее.

Последующая работа трудна. Я мог бы облегчить себе задачу, похоронив их у замка, но я решил, что они должны покоиться рядом с моей матерью. Поэтому я беру в сарае тачку и перевожу их тела вглубь леса.

Затем я начинаю копать.

С каждым взмахом лопаты реальность ситуации погружается все глубже и глубже.

Поло было восемь лет, когда умерла моя мать. Она знала о нем, но никогда не рассказывала мне. Только когда мать Поло связалась со мной, я узнал, что у меня есть младший сводный брат.

Помню, как я впервые рассказал о нем Томмазо и Аллегре.

Они были рады, что в кастелло появилось новое лицо.

Они нашли с ним