Аврора, или Утренняя заря в восхождении - Якоб Беме

астрологическим искусством твоим, глубокомыслием и измерением

окружностей ты также не сможешь этого постичь; оно должно родиться в

тебе, иначе не постичь его ни хотением, ни умением.

121. Если ты хочешь, чтобы глаза твоего духа были отверсты, то вот

как ты должен рождать; иначе разумение твое одно только безумие, и

бывает с тобою то же самое, как если бы художник написал тебе

Божество на доске красками и сказал, что он написал его совершенно

точно и что оно таково. И легковерный, и художник -- оба оказываются

в одинаковом положении: оба не видят ничего, кроме дерева и красок,

и, таким образом, один слепец ведет другого; поистине не со зверями

надлежит тебе здесь сражаться, но с богами.

122. Теперь заметь: когда все Божество в сем мире подвиглось на

творение, то было не так, чтобы подвиглась только одна часть, а

другая покоилась; но все одновременно было в движении: вся глубина,

где был царем господин Люцифер, и на какую только простиралось место

его царства и на какой был возжжен в огне гнева салиттер.

123. Движение трех рождений длилось шесть дней и ночей, в течение

которых все семь духов Божиих пребывали всецело в подвижном

рождении, а равно и сердце этих духов: и в это время салиттер земли

обернулся шесть раз в великом колесе, каковое колесо суть семь

неточных духов Божиих; и при каждом обороте рождался особый состав

сил, сообразно присущим неточным духам.

124. Ибо первый неточный дух есть терпкое, холодное, острое и

жесткое рождение; и он принадлежит первому дню; в звездном рождении

астрологи называют его сатурническим рождением, и оно было совершено

в первый день.

125. Ибо тогда произошли и были сплочены воедино жесткие, грубые,

острые камни и земля, а также рождена была крепкая небесная твердь,

и сердце семи духов Божиих пребывало сокрытым в жестокой остроте.

126. Второй день астрологи приписывают солнцу; но, выражаясь

астрологическим языком, он принадлежит Юпитеру, ибо на второй день

свет из сердца семи неточных духов прорвался сквозь твердое качество

неба и произвел смягчение в жесткой воде неба, и в кротости просиял

свет.

127. Тогда кротость и жесткая вода были разлучены друг с другом, и

жесткая осталась на своем жестком престоле как жесткая смерть, а

кроткая силою света прорвалась сквозь жесткую.

128. И это есть вода жизни, рождающаяся в свете Божием из жесткой

смерти: так прорвался свет Божий в сладкой небесной воде сквозь

терпкую и жесткую мрачную смерть, и так было создано небо из среды

воды.

129. Жесткая твердь есть терпкое качество, а нежная твердь есть

вода, и в ней восходит свет жизни, который есть ясность Сына Божия.

130. И таким же точно образом восходят познание и свет жизни и в

человеке, и в таком образе, рождении и восхождении состоит весь свет

Божий в сем мире.

131. Третий день совершенно приписывается Марсу, ибо он горький, и

неистовый, и подвижный дух. В третьем обороте земли горькое качество

терлось с терпким.

132. Пойми правильно эту высокую вещь: когда свет в сладкой воде

проник сквозь терпкого духа, то молния огня, или испуг света, когда

он зажегся в воде, взошла в терпком и жестком, мертвом рождении и

возбудила все, откуда и произошла подвижность.

133. И я говорю здесь не об одном только небе над землею; но это

возбуждение и рождение произошло одновременно и на земле, и повсюду.

134. Но как небесные плоды до времени гнева восходили только в этом

возбуждении неточных духов и путем возбуждения их также исчезали и

изменялись, то и в третий день творческого рождения они взошли в

терпком качестве земли, также через возбуждение молнии огня.

135. И хотя все Божество пребывает сокрыто в средоточии земли, все

же земля не могла породить небесные плоды; ибо терпкий дух задвинул

жесткий затвор смерти, чтобы сердце Божества во всяком рождении

оставалось таким образом сокрытым в своем кротком и светлом небе.

136. Ибо самое внешнее рождение есть природа, и ей не подобает

простираться обратно в сердце Божие, да она и не может этого; но она

есть тело, и в ней рождаются неточные духи и являют и предлагают

рождение свое с его плодами.

137. Вот почему в третий день, когда неточные духи пребывали в

испуге слова, или молнии огня, земля зазеленела.

Глава XXII

О РОЖДЕНИИ ЗВЕЗД И ТВОРЕНИИ ЧЕТВЕРТОГО ДНЯ

Здесь начинается описание звездного рождения, и пусть читатель

обратит внимание на первое заглавие этой книги, гласящее: Утренняя

заря в восхождении, ибо здесь даже и простец сможет увидеть и

постигнуть существо Божие.

2. Пусть только читатель не ослепляет себя сам своим неверием и

тугою понятливостью, ибо у меня здесь вся природа со всеми ее детьми

в свидетели и в доказательство. И если ты разумен, то оглянись

вокруг, и взгляни на самого себя, и поразмысли хорошенько, и ты

скоро найдешь, из какого духа я пишу.

3. Я же выполню послушно повеление духа; смотри же, не дозволяй себе

затворяться пред открытою дверью, ибо здесь пред тобою открыты врата

познания.

4. И хотя дух вступит в противоречие с иными астрологами, это меня

не очень смущает; я должен повиноваться Богу больше, нежели людям:

они слепы в духе; если не хотят видеть, пусть и остаются слепыми.

5. Теперь заметь: когда на третий день взошла из просиявшего в

сладкой воде света молния огня (каковая молния есть горькое

качество, рождающееся в воде из возжженного испуга огня).

6. То вся природа сего мира пришла в кипение и движение в земле, как

и над землею, и во всех вещах начала снова рождаться жизнь.

7. Из земли взошли трава, зелень и деревья, и в земле -- серебро,

золото и всякие руды, и в глубине над землею взошло дивное сложение

сил.

8. Но чтобы ты мог понять, при каких обстоятельствах и как все

произошло со всеми этими вещами и рождениями, я опишу тебе все

последовательно, каждое в своем порядке, чтобы ты правильно понял

основание этой тайны: во-первых, начну с земли; затем, во-вторых,

будет речь о глубине над землею; в-третьих, о сплочении воедино тел

звезд; в-четвертых, о семи главных качествах планет и о сердце,

каковое есть солнце; в-пятых, о четырех стихиях; в-шестых, о внешнем

постижимом рождении, происходящем из всего этого правления, и,

в-седьмых, о дивной соразмерности и пригнанности всего колеса

природы.

9. Пред это зеркало приглашаю я теперь всех любителей святых и

многохвальных искусств философии, астрологии и теологии: я хочу

здесь открыть их корень и основание.

10. И хотя я раньше не изучал их искусств, и не учился им, и не умею

обходиться с их измерениями окружностей, да это меня и не заботит, -

все же они найдут здесь достаточно того, чему можно поучиться, так

что иной во всю свою жизнь не успеет основательно изучить и

постигнуть все.

11. Ибо я не нуждаюсь в их правилах и приемах, так как я научился не

у них, но имею иного учителя, каковой есть вся природа. У этой-то

всей природы с присущим ей рождением изучил я мою философию,

астрологию и теологию и от нее научился, а не от людей или через

людей.

12. Но так как люди суть боги и имеют познание Бога, единого Отца,

из которого они произошли и в котором живут, то я вовсе не презираю

их правила философии, астрологии и теологии; ибо я нахожу, что

большей частью оно покоится на истинном основании, и я приложу также

старание, чтобы следовать их правилу.

13. Ибо я должен сказать, что их правило было моим учителем и что с

их правила я начал и из него получил свое первое познание; и я вовсе

не имею намерения опрокидывать или улучшать их правило, ибо я и не

могу этого сделать, никогда не учившись ему, но оставлю его на его

престоле.

14. Я не намерен также строить на их основании, а как усердный

работник хочу отгрести всю землю от корня, чтобы можно было видеть

все дерево с корнем, стволом, сучьями, ветвями и плодами и чтобы

писание мое не было, таким образом, ничем новым, но чтобы их

философия и моя философия были единым телом, единым деревом,

приносящим одинаковые плоды.

15. И у меня также нет никакого повеления сильно сетовать на них или

осуждать их иначе, чем за их пороки гордости, зависти, жадности и

гнева; на это сетует весьма могущественно дух природы, а не я; и что

мог бы сделать я, жалкий прах, я, который весьма немощен

16. Но вот что указывает дух: им вверен был полновесный талант и

ключ; но они погрязли в сла-дострастиях плоти, и закопали в землю

полновесный талант, и в гордом опьянении своем потеряли ключ.

17. Дух долгое время дожидался, что они отопрут, что день уже