Отмеченный. Часть 1 - Яр Эгнейр

достаточно хорошо знаю её и, надеюсь, смогу распознать, что они задумали.

— Думаешь, ему могут навредить?

— Думаю. Хочу развеять свои дерьмовые догадки, либо, если они окажутся правдой, помочь Марку, насколько это возможно.

— Гектор. Ты ведь знаешь…

— Да. Ты против. Я понимаю. Но и ты пойми: я перестану быть собой, если оставлю все как есть. Аномалия сначала забрала у нас Невина, теперь уводит к чертям в преисподнюю Марка, — он неодобрительно покачал головой, — Марк говорил, что я жизнерадостный — это нелепая шутка. Просто в его присутствии, относительно него я был не таким угрюмым. У меня почти нет друзей. Если и он исчезнет…

Эйвил посмотрела на Гектора с гордостью, чем удивила его.

— И меня с собой ты не берешь, потому что не считаешь, что это безопасно.

— Нельзя втягивать тебя в это дело… ты права.

Она встала, подошла к нему, обхватив его шею руками, и требовательно посмотрела в глаза.

— Слушай сюда, безрассудный друг. У тебя два варианта…

— Эйвил…

— Первый — ты едешь, а по возврату меня дома не находишь.

Гектор нахмурился.

— Второй — я еду с тобой.

— К черту демонов. Это не смешно. Совсем.

— Я понимаю, — она прикоснулась к его груди, — Если мы поедем вдвоем, это будет не так подозрительно. Я ни разу не была в Гертене… Может ты и знаком с Веллой, но с моей женской интуицией шансы раскрыть её игру повышаются намного.

Гектор сглотнул и сделал глубокий вдох. Он боялся совершить страшнейшую ошибку в своей жизни, поэтому не мог решиться.

— Я тут умру со страху, пока буду ждать… — дополнила она свои доводы.

— Что ж… Не заставляй торопить тебя.

Глава 7

Зал заседаний Международной Организации. Нейтральная территория.

В огромном зале было шумно. Собравшиеся чиновники, дипломаты и представители прессы ожидали, пока прибудет президент Вермардии — Декентор Жозефф. Ярко освещенными были только трибуны с участниками переговоров — таким был обычай.

— Как неуважительно, — прошептал Старший дипломат Тенри Эйргону, тот едва заметно кивнул. Он был сосредоточен на предстоящей речи и не собирался тратить слова впустую.

Судя по тому, как оживились журналисты, ждать заседания осталось недолго. Декентор быстрым шагом прошел к своей трибуне, кивнул присутствующим представителям дружественных ему государств, и сел.

Звуки смолкли. Сегодня истекает срок, предъявленный Динзавии для выполнения условий по избежанию полномасштабного конфликта. Иными словами, если Динзавия не предоставит средства — ей будет объявлена война.

Эйргон с холодным спокойствием выслушал вступительные речи чиновников Международной организации и их очередные призывы к мирному решению конфликта. Слово передали президенту Вермардии.

— Я, президент Вермардии Декентор Жозефф, благодарю Динзавию за предоставленную Боун-Бэй гуманитарную помощь, но с грустью сообщаю, что это не отменяет наших условий. Вермардийская нация оскорблена подлыми подпольными действиями, направленными против целостности государства, и все равно: проводились они на официальном государственном уровне Динзавии, или силами местных активистов. В качестве доброго жеста мы согласны уменьшить требуемую сумму на десять процентов и увеличить срок окончательной выплаты на один год.

По залу прошла волна одобрительного ропота.

— Пока мы здесь с Вами пытаемся договориться, гибнут невинные люди, — Декентор с укором взглянул на представителей Динзавии, — Каждая секунда несет угрозу жизням. Вермардия не видит смысла ждать.

Президент Вермардии подал жест, означающий, что его речь окончена.

Тенри интуитивно ощущал, как из тускло освещенного зала вокруг трибун на него смотрят сотни глаз. К этому мерзкому чувству невозможно привыкнуть.

— Слово представителю Динзавии — Старшему Советнику Службы Безопасности Тенри Эйргону.

Старший Советник поклонился по-динзавийски и заговорил:

— Динзавия благодарит Вермардию за добрый жест, но отказываться от своих условий не намерена. Мы готовы выплатить прежнюю сумму при возврате исконно Нашей территории. Если обстановка в Боун-Бэй ухудшится вновь, Динзавия будет вынуждена начать военную операцию по освобождению мирных жителей от неправомерного гнета Вермардии. Если Вермардия решит противодействовать освобождению Боун-Бэй, или нарушит границу Динзавии, то… — он многозначно осмотрел присутствующих, — встретится с Аномалией.

В зале зароптали. Где-то даже слышались удивленные и гневные возгласы.

«Посмотрим, что детский сад ответит на такое…» — подумал Эйргон, довольный реакцией.

Заговорил представитель МО:

— Вы сообщаете Нам, что контролируете опасное Нечто, обитающее в Большом "Горденском" лесу?

— Верно. Мы нашли способ успешно контролировать Аномалию.

— Сколько людей погибло для этого? — Декентор с яростью посмотрел на Эйргона.

— Нам не нужны человеческие жертвы для контроля.

— Аномалия не предотвратит неизбежного. Вы не сможете прикрыть свои преступления этим… Нечто.

— Насколько мне известно, Аномалия может предотвратить любой человеческий конфликт на данном этапе развития нашей цивилизации. Мы не нашли её слабых мест, господин Декентор.

— Это не значит, что их у неё нет.

— Это значит, что она действует, будучи совершенно неуязвимой даже для самого мощного оружия.

— И что же Аномалия представляет собой? — поинтересовался представитель МО.

— Некая сущность. Мы научились предсказывать её поведение и влиять на него. Она оказалась значительно «сильнее», если так можно выразиться, чем мы ожидали… Динзавия не станет применять эту «силу», если Вермардия согласится на условия. В случае войны мы предупредим оппонента об её близости опознавательными знаками.

Хотите сохранить жизни — действуйте правильно, господин Декентор. Надеюсь, Вы не захотите, чтобы мы предоставили Вам доказательства контроля над Аномалией при помощи ваших солдат. Сегодня Динзавия выставит Аномалию у границы, недалеко от пункта «16». Вы сможете убедиться в её присутствии. Животные среагируют. Любой, кто попытается пересечь границу, будет встречен Лесным Страхом.

В зале вновь стало тихо.

Горденский лес. 20 километров до границы Динзавия — Вермардия. 9:15

Постепенно лес редел. Лучи утреннего солнца без труда пробивалось до размокшей почвы, покрытой ковром павшей листвы.

Близость к Вермардии не на шутку взволновала принца. Если после фермы он лишь иногда задавал вопросы о современности и говорил, что на самом деле сожалеет о случившемся, то теперь Мэрон пристал к Потустороннему с расспросами о девушке.

— Если вы оба согласны, то что здесь плохого?

— Это неправильно. Мы не должны были сойтись… Нас вынудили… — Потусторонний запнулся на слове «обстоятельства». Сейчас это объяснение звучало даже для него самого нелепо.

— В наше время брак по принуждению…

— Да, знаю, так делали очень многие. Раньше всё решали родители. Конечно.

— Верно. Хотя я и считаю этот подход бессердечным, но он весьма разумен. Родители заинтересованы в том, чтобы дети получили лучшее будущее, и с их опытом решение будет наверняка правильным.

— Родители такие же люди, как и все. Они могут ошибаться.

— Однако риск ошибиться им значительно ниже, чем их одурманенному любовными чувствами отпрыску.

— Мэрон, в моем случае родители ни