Тобол. Много званых - Алексей Иванов

Он ругал и проклинал себя. Надо или выбросить эту женщину из головы, или переступить через солдата Михаэля Цимса.

Вечером после упражнений в фехтовании Табберт сказал Ренату:

– Вы слышали, мой друг, о большом начинании губернатора? – Табберт протирал шпагу платком. – Он желает проложить канал, чтобы отвести часть воды Тобола, и приглашает на работу исключительно подданных короля.

– Почему нас?

– Видимо, мы работаем лучше русских. К тому же губернатор всегда старается помочь нашей общине, а работы на канале – добрый заработок.

– Кто уже нанялся?

– Очень многие. В том числе и солдат Цимс с супругой.

Наблюдательный Табберт уже давно всё понял о штык- юнкере.

– А вы, господин капитан? – Ренат покраснел.

– Любовь – не фехтование. Зачем вам на канале нужен я?

Как узнал Ренат, в работы записалось около семи сотен каролинов. В начале лета дюжина неуклюжих дощаников два дня перевозила из Тобольска к Темир-бугру людей, лошадей, провиант, шанцевый инструмент, палатки и прочее, что потребуется на строительстве канала. Всем руководил капитан Отто Стакелберг. Роту землекопов возглавлял лейтенант Сванте Инборг, роту лесорубов – капитан Хенрик Свенсон, комендантом лагеря Стакелберг назначил ротмистра Малина. В подчинение Ренату дали конный обоз.

Город Тобольск скрылся за тайгой и рекой. Караула и надзирателей на работах не было. И вдруг оказалось, что сооружение канала – не временная каторга за деньги, а свобода, отдых от плена и от русских, возможность побыть только своим обществом, словно все они снова в армии короля Карла – строят, например, линию редутов или большой ретраншемент. Здесь звучала лишь шведская речь, и порядок был шведский. А эти ели и сосны – точно такие же, как в Сконе или Вермланде, а эти лёгкие летние облака над Тоболом ничем не отличаются от облаков над Каттегатом.

Первым делом шведы окончательно перекрыли Прорву: под Темир-бугром насыпали земляной вал поперёк лощины, и вода перестала поступать в протоку. Но Тобол и не заметил, что ему, словно дереву, обрубили ветвь. Прорва превратилась в стоячую старицу, потом – в полосу грязи, а в разгар лета, в жаркую межень, высохла до самого дна. Команда Юхана Матерна, лейтенанта инженерного корпуса и фортификатора, обмерила русло протоки и верёвками на колышках обозначила линию будущего канала. Лесорубы принялись рубить широкую просеку, оттаскивать деревья и корчевать пни.

Землекопы врылись в лощину. Канал должен был иметь глубину в девять, а ширину – в сорок ганзейских альнов. Сванте Инборг решил, что вывозить грунт на телегах будет нерационально, лучше перебрасывать его с яруса на ярус. Инборг выстроил работников в шесть рядов; каждый ряд выбирал землю на полтора альна и перекидывал на верхний уступ. Над огромной траншеей поднялось облако пыли. Землекопы трудились голые по пояс и в рукавицах. Среди землекопов был и солдат Михаэль Цимс.

Бригитта с другими женщинами работала на кухне. Ренат командовал конным парком и перевозками и старался не появляться на стане слишком уж часто, но всё равно оказывался там по десять раз в день – то с водовозами, то с дровами. Он сразу находил Бригитту взглядом. Бригитта была такая стройная – даже в большом фартуке, такая сильная и красивая… Ренат издалека угрюмо смотрел, как она сидит, поворачивается к собеседницам, ходит или наклоняется, чтобы потрепать весёлого приблудного щенка. И Бригитта тоже всегда чувствовала присутствие Рената, его жадное внимание. Ей было приятно, что этот молодой офицер смотрит на неё так, будто она уже обнажена, – но обнажена лишь для него, а прочие ничего не замечают. Однако Ренат держался в стороне, и это ожесточало Бригитту.

Как-то днём Ренат увидел, что к Бригитте подошёл Цимс. Бригитта следила за артельными котлами, подвешенными к массивным козлам на крюки. Под котлами горел огонь, помещённый в ров, чтобы не опалял ноги поварих. Длинным черпаком Бригитта помешивала то в одном котле, то в другом. Рядом с ней вертелся щенок. Цимс привычно схватил жену за зад.

– Принеси мне вечером большой кусок варёного мяса, – сказал он.

Ренат неподалёку от котлов помогал конюху запрячь лошадь в телегу и всё слышал, но не поворачивал головы.

– Я не могу красть из котла, Михаэль, – тихо ответила Бригитта.

– Можешь. Я знаю, что ты воровка.

Бригитта сняла с черпака разваренную жилу и бросила щенку.

– У тебя есть еда для пса, а для мужа нет?

– Это не пёс. Это Юсси, маленький глупый щенок.

Два года назад в Казани у Бригитты умер второй муж – фэнрик Юхан Линдстрём. Он работал плотником на адмиралтейской верфи, простыл и не сумел оправиться. Юхан и Бригитта жили в пристройке у какого-то купца. Бригитта сидела у постели мужа и в бессилии смотрела, как Юхан догорает. Ей разрешили остаться подле умирающего, а всех остальных шведов из Казани угнали куда-то в Сибирь, так что несчастный Юхан не смог оставить жене в наследство даже доброй помощи от своих товарищей.

Офицерскую вдову Бригитту Линдстрём присоединили к следующей партии ссыльных и погнали из Казани в Тобольск. Но в этой партии никто не знал Бригитту. Её сочли обычной полковой потаскухой, которой некуда деться от солдат, пусть даже и пленных. На одной из ночёвок Михаэль Цимс завёл её в амбар и взял силой. Бригитта могла бы нажаловаться шведским офицерам или русскому караулу, но не стала. Понятно, к чему это приведёт: русские накажут виновного, шведы отвернутся от доносчицы, а репутация падшей женщины никуда не денется. У плена свои законы. Утром Бригитта отдала Цимсу свой хлеб и взяла постирать его рубаху. Цимс был доволен.

Бригитта была его работницей – выполняла вместо мужа разные мелкие обязанности солдата. Была его подстилкой. Была его прислугой – искала ему выпивку и затаскивала его, пьяного, спать под крышу. В Вятке батальонный пастор Габриэль Лариус повенчал Бригитту и Михаэля. Теперь Цимс по праву супруга забирал себе те деньги, которые Бригитте из сочувствия к её положению изредка присылали родители Матиаса, первого мужа. Но зато она была ограждена от посягательств других мужчин. Цимс не защищал её кулаками – просто никто не хотел связываться с такой скотиной, как Цимс.

Штык-юнкер Юхан Ренат тоже думал о Цимсе. Он вылучил момент, когда Бригитта была одна, подошёл и спросил прямо:

– Вы любите Михаэля, Бригитта?

– Да, – спокойно ответила Бригитта.

От этого молодого офицера она хотела действий, а не слов. И пусть действия будут решительные.

На строительство канала несколько раз приезжал губернатор Гагарин. Его сопровождала целая свита – ольдерман фон Врех, архитектон Ремезов, полковник Чередов, секретарь Дитмер, слуги и лакей Капитон. Гагарин прошёлся по просеке вдоль Прорвы, осмотрел ров, поднялся на плотину, принял доклад от Стакелберга и Инборга, попробовал обед из общего котла. Ему всё понравилось. Работы идут ходко, шведы бодрые, пища сытная.