Без паники! или Влюбиться любой ценой (СИ) - Любовь Фомина

понимаю, да?!

— Да.

— А Марк, наверно, все понимает.

— Может и понимает. Тебе то какое дело?

— Мне какое дело? Мне? Какое дело? — Немного злобно усмехается Михаил, традиционно потирая переносицу. — Да нет, слушай, никакого. Ты всего лишь моя невеста, а мне никакого дела, что ты со всякими мужиками общаешься.

— Свадьба фиктивная, это во-первых, и ты сам это прекрасно знаешь. А во-вторых, ты про свою Лию то не забывай. Про мужиков мне тут что-то рассказываешь, а сам съехаться с девушкой пытался. К тому же я уверена, что никакой свадьбы не будет. Я сделаю все, чтобы ее отменили.

— Попробуй. Только у тебя ничего не выйдет.

— Откуда ты знаешь? Пытался что ли?

— А тебе какое дело? Сама говоришь, что твоя жизнь меня не касается, значит, и моя не касается тебя. Но ты скажи, что я тебе такого сделал, что ты стала так шарахаться? Гормоны? Нервы? Марк? Вот что не так? Может тебе кровь сдать?

— Знаешь… — Хочу я вернуться к прошлому разговору, но впереди начинает виднеться мой дом. Так что я, резюмируя вчерашний разговор, отвечаю Михаилу немного не по вопросу, но наподумать. — Либо будь честен со мной, либо даже не пытайся общаться. И это не ультиматум. А обычное нормальное человеческое отношение.

— Я разве тебе когда-то врал? — Будто придуривается Михаил. Хотя кто его знает, может такой и есть на самом деле …

Машина тем временем останавливается. Я радуюсь, что не стала убирать ранец с вещами в багажник и не бросила его на заднее сидение. Мой изначальный план положить ранец на колени и опереться на него, смотря в окно, рухнул. Зато сейчас обернулся новыми перспективами. Я сжимаю его крепче в руках, уже готовая выскочить из машины, но закончить разговор нужно. Если не точку поставить, то хотя бы запятую.

Я поворачиваюсь на Михаила, чтобы пожелать всего хорошего, но … Смотрю я на него, смотрю … И у меня вырывается совершенно другое.

— Знаешь, вот вроде Михаил. Мужик! А иногда такая дура.

От своих же слов я расстраиваюсь. Но это не мешает мне выйти из машины Михаила и, даже не попрощавшись, скрыться за железной дверью подъезда.

Глава 61

Грустить смысла нет, хоть и чувствую я себя отвратительно. Просто … Еще одно подтверждение тому, что знакомство с Михаилом было обычной ошибкой. К тому же у меня теперь есть Марк, с которым можно построить здоровые отношения. Хотя бы попытаться. А к Михаилу все двери были закрыты изначально. Это я, как глупая и наивная девочка, допустила мысли о невозможном. Теперь то все точно встало на свои места.

Аккуратно кладу ранец сбоку от входной двери, а сама чуть ли не в воздухе начинаю скидывать с себя одежду, еще пропитанную ароматом парфюма Михаила. Нужно срочно уничтожить все, что с ним связано. Как и смыть следы его прикосновений с моих рук.

И обмотанная в полотенце я набираю маме. Планы ехать сразу рушатся — время достаточно позднее для относительно дальних поездок, и если вызывать такси, то будет уже совсем поздно. Моя же машина еще в ремонте. Но мама мне, как обычно, не отвечает. Ничего нового, на другой исход я вряд ли надеялась. Тогда я сразу же набираю отцу, не медля ни секунды. Он не отвечает, но я не сдаюсь. Шансы, что он ответит, куда выше, чем ждать ответа от мамы. Наконец, только раза с третьего, но он берет трубку. И вместо гудков слышится мужской слишком уставший голос. Я даже не сразу узнаю в этом голосе своего отца.

— Пап, привет. Дай маму. Ты обещал, что я с ней поговорю, как приеду из командировки. Ты просил заняться работой, я выполнила твою просьбу. Теперь сдержи свое слово. Дай трубку маме. Мне все равно, настолько плохо может звучать ее голос, главное услышать его.

— Ань… — Начинает отец и замолкает.

— Что? Что, Ань? Только не говори, что ты еще на работе или уехал по делам. Ты обещал. Я слишком долго ждала и соглашалась потерпеть. И так долго ее не слышала. Пожалуйста. Я прошу тебя. Хоть и будет поздно по времени, но я еще могу приехать. Только скажи. Или хотя бы дай ей трубку.

— Мама умерла. — Звучит голос, как мой смертный приговор.

— Я не верю. Ты врешь. Скажи, что … да что угодно!

Ком нарастает в горле, и моментально подкрадываются слезы. Я просто не могу поверить в услышанное. Такого просто не может быть.

— Хотел бы я, чтобы это было неправдой. Но мама действительно умерла, — повторяет отец вновь роковую фразу, полностью выбивая меня из равновесия.

— Когда? — Тихо и ровно спрашиваю я, чтобы не захлебнуться в слезах и услышать ответ. — Сейчас? Я приеду хотя бы попрощаться.

— Вчера вечером.

Вчера …

— И ты даже мне не позвонил? — Сглатываю я очередной комок, подступающий к горлу.

— Я не хотел отвлекать тебя от работы.

— Ты не дал мне с ней даже попрощаться! А ведь я звонила перед отъездом! Я просила дать ей трубку. Еще раньше я приезжала домой, но ты меня не пустил к маме! А сейчас говоришь, что работа показалась важнее, чем такая новость о маме? Да ты вообще в своем уме?

— Мне теперь извиниться надо перед тобой? Что ты от меня хочешь?

Телефон начинает медленно скатываться вниз по щеке, а рука немеет. Все вокруг начинает кружится и скакать перед глазами.

— Аня? — Еле слышится из телефона, почти упавшего на колени.

Я машинально, но очень медленно сбрасываю звонок, даже не чувствуя рук. В голове нарастает белый шум, а сердце бешено колотится. Он мне не дал даже попрощаться. Хотя бы напоследок услышать ее голос. Увидеть ее. Обнять. Мама … Я даже не услышала ее последнего вздоха. Не узнала о нем. Меня всю начинает трясти с бешеной скоростью, и я это никак не могу контролировать. Слезы рекой льются из глаз.

Такого просто не может быть … Это невозможно … Я не верю …

Я себя ощущаю самым одиноким человеком в мире.

Раздается стук в дверь. У меня нет сил, чтобы встать.

Трещит дверной замок.

Снова стук.

Наверно, нужно открыть.

Вдруг что-то важное. Срочное. Иначе давно бы ушли.

В голове так и возникают хаотично метающиеся мысли Вдруг все ошибка. Может, мама жива. Мне сейчас расскажут правду. Но я и в это не могу поверить, но так хочется, чтобы ошибка оказалась правдой.

Приподнимаюсь на ватных ногах, совсем не чувствуя