Ледяная принцесса - Камилла Лэкберг

— Ты уже определился с поездкой к Карлгренам в Гётеборг?

— Нет, еще не успел: столько всяких дел навалилось.

Голос Ёсты звучал настороженно. Вопрос Патрика заставил его занять прочную оборонительную позицию. Он заранее приготовился к тому, что сейчас его начнут критиковать и распекать за бездействие и нерасторопность. Проблема заключалась в том, что Ёста все еще не смог пересилить себя. Перед ним стояла непомерно тяжелая задача: поднять телефонную трубку, позвонить, сесть в машину и доехать до Гётеборга. Эта миссия казалась почти невыполнимой.

— Ты ничего не будешь иметь против, если я съезжу вместо тебя?

Патрик прекрасно понимал, что совершенно напрасно утруждает себя риторическим вопросом. Он и без того знал, что Ёста будет просто счастлив увильнуть от работы. И совсем не удивился, когда Ёста ответил с вновь обретенным счастьем в голосе:

— Нет, совершенно нет; если ты хочешь взять это на себя, то я вынужден согласиться. У меня сейчас столько работы, что я вообще-то даже и не знаю, как управлюсь.

Оба прекрасно понимали, в какую игру играют, но следовали правилам, принятым много лет назад. Патрик делал то, что считал нужным, а Ёста пребывал в спокойной убежденности, что работа так или иначе будет сделана, и раскладывал на компьютере свои пасьянсы.

— Ты не мог бы найти для меня номер их телефона, я хочу позвонить им прямо сейчас.

— Да, конечно, он у меня здесь. Так, посмотрим…

Он продиктовал номер.

Патрик записал телефон в блокнот, который всегда лежат у него под рукой в бардачке машины. Он поблагодарил Ёсту и занялся тем, что сразу же позвонил Карлгренам. Патрик скрестил пальцы на удачу, чтобы они оказались дома. Ему повезло: после третьего гудка трубку поднял Карл-Эрик. Когда Патрик объяснил, зачем он звонит, Карл-Эрик сначала было заколебался, но потом сказал, что Патрик может приехать и задать свои вопросы. Карл-Эрик попробовал узнать, что его интересует, но Патрик уклонился от ответа, сказав только, что ему кое-что неясно и он надеется, что они помогут ему разобраться.

Он выехал с парковки перед домом Андерса, повернул сначала направо, потом, на следующем перекрестке, налево и поехал в направлении Гётеборга. Сначала он ехал довольно медленно, дорога тянулась через лес и виляла многочисленными поворотами. Вырулив наконец на автостраду, Патрик поднажал и поехал значительно быстрее. Он миновал Дингле, потом Мункедаль, и, когда доехал до Уддеваллы, полпути уже осталось позади. Как всегда, сидя за баранкой, он громко включил музыку. Ему нравилось водить машину, он получал от этого удовольствие. Перед большой небесно-голубой виллой в Колльторпе он остановился и еще какое-то время посидел в автомобиле. Патрик собирался с силами. Если его предположения верны, то ему скоро придется безжалостно разрушить семейную идиллию, но иногда в этом и заключалась его работа.

* * *

К дому подъехала машина. Эрика ее не видела, но слышала звук во дворе. Открыв дверь, она выглянула наружу и широко открыла рот от удивления, когда увидела, кто выходит из машины. Анна устало помахала ей, потом открыла задние двери и начала расстегивать ремни безопасности на детских сиденьях, где были Эмма и Адриан. Эрика сунула ноги в сабо и выскочила из дома, чтобы ей помочь. Анна ни словом не обмолвилась о том, что собирается навестить ее, и Эрика спрашивала себя, что случилось.

Анна казалась особенно бледной в своем черном пальто. Она осторожно опустила Эмму на землю, а Эрика расстегнула ремень на сиденье Адриана и взяла его на руки. В благодарность он улыбнулся ей широкой беззубой улыбкой. И Эрика тут же расплылась в ответной улыбке. Потом она вопросительно посмотрела на сестру, но Анна только слегка покачала головой, показывая, что ей сейчас не до расспросов. Эрика достаточно хорошо знала свою сестру и понимала, что Анна не станет ничего рассказывать, пока сама не сочтет, что наступил подходящий момент. А до этого совершенно бесполезно пытаться вытянуть из нее хоть что-нибудь.

— Подумать только, как вы сегодня замечательно прокатились, вы приехали навестить тетю!

Эрика сюсюкала, держа на руках малыша, и потом посмотрела поверх машины, чтобы поздороваться с Эммой. Та всегда была в восторге от Эрики, но на этот раз не ответила на ее улыбку. Вместо этого она стояла, крепко вцепившись в пальто своей мамы, и подозрительно смотрела на Эрику.

Эрика первой вошла в дом с Адрианом, а Анна шла за ней по пятам и держала за руку Эмму, в другой руке она несла сумку. Эрика несколько озадаченно обратила внимание на то, что багажное отделение универсала Анны было заполнено вещами, но нашла в себе силы удержаться от вопроса.

С непривычки неловко она стала раздевать Адриана, Анна помогла раздеться Эмме, делая это заметно быстрее и увереннее. Тут Эрика увидела, что одна рука Эммы в гипсе, и с испугом посмотрела на Анну, которая опять почти незаметно покачала головой. Эмма по-прежнему глядела большими обеспокоенными глазами на Эрику и все время прижималась к Анне. Она засунула большой палец в рот, и это еще больше убедило Эрику в том, что произошло что-то очень серьезное. Еще год назад Анна рассказывала ей, что они отучили Эмму от привычки сосать большой палец.

Крепко держа на руках удивительно теплого Адриана, Эрика прошла в гостиную и устроилась с ним на диване. Он заинтересованно посмотрел на Эрику, и на его лице появилась забавная неуверенная улыбка, будто он не мог решить, засмеяться ему или нет. Он был такой милый, что Эрике хотелось его съесть, как конфетку.

— Вы нормально доехали?

Эрика сама не очень хорошо понимала, что она хотела сказать, но этим ни к чему не обязывающим разговором пыталась дать Анне время.

— Да, но поездка была довольно утомительной. Мы ехали через Дальсланд. Ты знаешь, дорога извилистая, через лес, а Эмму укачивает. Несколько раз пришлось останавливаться, чтобы она могла выйти подышать.

— Все равно, наверное, было интересно, да?

Эрика попробовала наладить контакт с Эммой. Девочка кивнула, но по-прежнему продолжала смотреть исподлобья и держалась за маму.

— Думаю, вам, наверное, теперь надо немного поспать. Как ты считаешь, Эмма? Вы, наверное, ни секунды не спали всю дорогу, так что, должно быть, очень устали.

Эмма кивнула, соглашаясь, и начала как бы в подтверждение тереть глаза здоровой рукой.

— Я могу уложить их наверху, Эрика?

— Да, конечно, положи их в маминой и папиной спальне, я сплю сейчас там, так что в комнате прибрано и постелено.

Анна забрала у Эрики Адриана, который, к ее умилению, захныкал, протестуя против того, что его отрывают от забавной тети.

— Мишку, мама, — напомнила Эмма, когда они уже успели подняться до половины лестницы на второй этаж.

И Анне пришлось спуститься вниз за сумкой, которую оставила в прихожей.

— Может быть, тебе помочь?

Эрике показалось, что это выглядит немного страшновато: Анна балансировала с Адрианом на одной руке, сумкой — в другой и Эммой, которая все время висела на ней. Все это больше походило на цирковой номер.

— Да нет, все нормально, я привыкла. — И Анна улыбнулась, но как-то горько.

Эрика не знала, что и подумать. Пока Анна укладывала детей, она занялась кофеваркой. «Сколько же кофейников я выпила за последнее время, — подумала Эрика, — желудок скоро наверняка запротестует». И вдруг она замерла как вкопанная с занесенной над фильтром ложкой. Черт! Она вспомнила, что по всей спальне разбросана одежда Патрика, а Анна, не будучи дурой, легко могла сложить два и два. Насмешливая улыбочка Анны, спустившейся вниз немного позже, это подтвердила.

— Так, сестричка, ну и о чем ты забыла мне рассказать? Кто тот парень, который не потрудился нормально повесить свои шмотки?

Эрика непроизвольно покраснела:

— Ну да, ты знаешь, все случилось немного неожиданно.

Слушая, как Эрика, запинаясь, лепечет, Анна еще больше развеселилась. Следы усталости пропали с ее лица, и на короткий миг Эрика вновь увидела сестру такой, какой она была до встречи с Лукасом.

— Ну-ну, и кто же это все-таки? Кончай мямлить и выкладывай младшей сестре самые смачные подробности. Можешь начать, к примеру, с того, как его зовут. Может быть, это кто-нибудь, кого я знаю?

— Да, наверное. Я не знаю, ты помнишь Патрика Хедстрёма?

Анна радостно воскликнула, хлопнув себя по коленям:

— А, Патрик! Ясное дело, я помню Патрика. Он ходил за тобой, как собачка на привязи, высунув язык, разве что слюни не капали. Значит, он в итоге свой шанс получил?

— Да, я знаю, что, когда мы были маленькими, я ему нравилась, но я по-настоящему не знала, насколько я ему нравилась…

— Святые угодники, да ты, должно быть, ослепла. Он был по уши в тебя влюблен. Боже мой, как романтично!

Значит, все эти годы он сох и чах по тебе, а потом в один прекрасный день ты разула глаза и поняла, что это большая любовь?