Огонь Изначальный - Боталова Мария

– В руках арэйнов Смерти цветок ивериса может стать смертельно ядовитым, – добавил Ксай. – Стоит только пожелать и воззвать к заключенной в нем магии. В твоих руках это всего лишь украшение, но, думаю, оно устроит тебя в таком, безопасном виде?

– Пожалуй, – я улыбнулась, – не хотелось бы случайно кого-нибудь убить.

Я так и не решилась спросить, по какому поводу мне сделан этот подарок, но была искренне благодарна за приятный и в чем-то веселый вечер, впервые за долгое время позволивший по-настоящему расслабиться.

Глава 17

Об удивительном торжестве и рожденном в нем волшебстве

Всю последнюю неделю я пребывала в шоке. В абсолютном, нескончаемом шоке.

На учебу времени оставалось значительно меньше, потому как в мои комнаты постоянно кто-то ломился. Мне шили шикарное платье для торжества, мне шили туфли и подбирали для меня украшения, в связи с чем постоянно требовались примерки, чтобы, не приведите боги, хотя, скорее, Изначальные, не возник какой-нибудь изъян, а если недостаток все же будет, пусть его вовремя обнаружат и успеют устранить. Шокирована я была, конечно, не этим, хотя вся суета, закрутившаяся вокруг сумасшедшим ураганом, сбивала с толку довольно сильно. А все дело в неожиданном заявлении Альдона. Он сказал, что даст мне свое имя, эрт Гивей, официально признает своей дочерью – вот что никак не укладывалось у меня в голове.

Когда я спросила Ксая, зачем Альдон это делает, тот задумчиво ответил:

– Не знаю. Но если он действительно даст тебе свое имя, ты будешь наравне с Аластрой. Во всем. Привилегии рода полностью будут на тебя распространяться. Ты сможешь претендовать на наследство. Словом, будешь его законной дочерью, и неважно, что эти восемнадцать лет ты жила в другом мире и воспитывалась не им.

– Не понимаю, зачем ему это нужно… – пробормотала я, только после слов Ксая осознав, действительно осознав серьезность принятого Альдоном решения.

– Хотя… – добавил Ксай, – пожалуй, у меня есть одно предположение. Насколько я могу судить, для Альдона важна магическая сила. К тому же он наверняка желает повысить влияние рода. Для большинства старинных аристократических родов укрепление влияния – важная задача. А ты… ты будешь хорошим для рода приобретением.

Меня почти не покоробило последнее слово, как будто я – всего лишь вещь, которой приятно будет похвастаться перед гостями.

– Даже если так. Но об этом ведь никто не узнает. Альдон вряд ли раскроет мою тайну. Арэйны Огня не останутся в стороне, если выяснится, что я эвис.

– Конечно. Так глупо рисковать тобой он не станет. Но ты кое о чем забываешь. – Ксай невесело усмехнулся. – Кристалл с огненной стихией, Инира. Отличное прикрытие для твоих способностей.

– Но породниться с огненным арэйном – совсем не то, что с огненным эвисом, – заметила я. – И правду Альдон все равно не сможет афишировать.

– Возможно, мы не все знаем?

– Ты – и вдруг не все?! – Да, я издевалась. Не ему же одному надо мной насмехаться.

– Это вопрос времени. – Ксай независимо повел плечами, но в глазах его прятались серебристые смешинки. – А вообще… – он вдруг посерьезнел, – сама подумай. Сильный маг Огня и королевская арэйна Эфира в роли дочери и наследницы – гораздо лучший вариант, чем ничего не представляющая собой полукровка, которой и магии-то почти не досталось.

– Это жестоко, – слова вырвались помимо воли. И мысли в голове закрутились с бешеной скоростью. Зная многих арэйнов, помешанных на магических способностях, зная, как высоко чистокровность ценится арэйнами Эфира, можно быть уверенной – Ксай прав. Может быть, Альдон очень любит Аластру. Может быть, моя мама тоже стала его слабостью, и не было в тот момент у него далеко идущих планов по созданию идеальной наследницы, ведь предугадать, что ребенок от эвиса обретет потенциал королевского арэйна – возможно, но гарантировать – нет. Быть может, он искал меня просто потому, что в действительности хотел обрести потерянную дочь. Но увидев мою магию, не мог не сделать выводы, не мог не подумать о том, что признать меня официально будет выгодно для рода эрт Гивей. Так сколько во всем этом искренности, а сколько – расчета? Что перевесит в итоге?

Однако суета, наполнившая все вокруг, постепенно вытеснила эти мысли, оставив только волнение перед церемонией. Как бы там ни было, даже если Альдон пришел к такому решению с учетом выгоды для эрт Гивей, он принимал меня в свою семью. И это было по-настоящему удивительное событие.

Стоя перед большим, в полный рост, овальным зеркалом, я рассматривала себя, почти готовую к выходу. Спасибо суетливым служанкам, что оставили меня в покое, дав немного времени прийти в себя и собраться с мыслями перед ответственным и пугающим своим размахом мероприятием.

А в зеркальном отражении на меня смотрела настоящая юная леди аристократических кровей. Светлая, кажущаяся сейчас почти фарфоровой кожа, яркие, чуть пухлые губы, слегка румяные щеки, но без помощи косметики, румяные из-за волнения. Большие, ярко-синие глаза, идеально подчеркнутые черной подводкой. Огненно-красные волосы заплетены в высокую сложную прическу и спускаются вдоль шеи изящными локонами, подобно ласковым, игривым язычкам пламени, на мгновение присмиревшим, но готовым в любой момент укусить неосторожную руку.

И как удивительно смотрится на мне очень светлое, лишь с намеком на голубой оттенок искристое платье. Сочетание холодного льдисто-голубого и живого обжигающе-огненного завораживает, удерживает взгляд, не отпускает. Я не знаю, как будут выглядеть сегодня приглашенные Альдоном гости – высокородные арэйны Эфира, но уверена, что буду среди них выделяться. Выгодно выделяться, привлекая своей необычностью – танцующим в душе пламенем, нашедшим отражение в глазах и в радостной улыбке предвкушения.

А еще я хочу сегодня радоваться, отбросив все сомнения и тяжесть размышлений, заставлявших вновь и вновь задумываться над тем, есть ли в поступке Альдона, помимо холодного расчета, любовь к обретенной дочери и желание стать ей ближе. Просто радоваться, позволить себе по-настоящему проникнуться торжеством удивительного момента, когда меня примут в древний род эрт Гивей.

Я скользнула взглядом по красивейшему ожерелью на шее и улыбнулась. Как из тончайших паутинок, сотканное из множества маленьких светло-серебристых цепочек с россыпью бриллиантов, а в центре – крупный огненный рубин, подчеркивающий, подобно драгоценности, мою принадлежность стихии Огня. И такой же браслет из множества оплетающих запястье цепочек со спускающимся к кисти рубином, поменьше, чем на шее, но тоже с пляшущим внутри пламенем.

И так же, как в этих драгоценностях идеально сочетаются стихии – рубиновый Огонь и бриллиантовый Эфир, во всем моем облике сейчас живут в гармонии эти две стихии. Да, слуги постарались на славу. Даже не зная, как будут выглядеть утонченные, надменные аристократы кхарриата Эфира, но точно уверена – я не потеряюсь на их фоне и не опозорю… себя.

Стук в дверь известил о том, что пора. На церемонию меня должен сопроводить Альдон.

– Ослепительно выглядишь, – проговорил он, рассматривая меня восторженно-недоверчивым взглядом, как будто даже не догадывался, что если меня немного накрасить, причесать и обрядить в шикарное платье, я могу быть не менее обворожительной, чем все аристократы привычного для него общества.

– Спасибо. – Я улыбнулась.

Альдон подал мне согнутую в локте руку и, дождавшись, когда я положу чуть подрагивающую кисть поверх, с улыбкой поинтересовался:

– Сильно волнуешься?

– Волнуюсь, конечно. Но уверена, все пройдет хорошо, а потому не так уж сильно волнуюсь.

– Тогда идем?

Я кивнула, и Альдон повел меня к большому залу, где сегодня собрались все глубокоуважаемые представители древних и могущественных родов кхарриата. Я расспрашивала о том, кто придет, и будет ли кхарт. Однако Альдон заверил, что кхарт сейчас слишком занят, чтобы присутствовать на церемонии присуждения имени, чем меня немного успокоил. В присутствии огромного количества королевских арэйнов и без кхарта буду чувствовать себя достаточно неуютно.