Только он - Элизабет Лоуэлл

Но вскоре характер пейзажа стал меняться. Дорога уходила вверх. Остроконечные вершины наступали, поляны уменьшались, ручьи между черных скал становились все более шумными — и появлялась новая луговая терраса, уже меньших размеров. В конце концов Калеб и Виллоу пришли к истоку крохотного ручья у нового перевала. После этого дорога пошла под гору, и пейзаж стал повторяться в обратном порядке: ручьи превращались в реки, а лужайки — в обширные долины.

— А есть еще какой-нибудь перевал, которым мы могли бы пойти? — спросила Виллоу.

— Всегда есть где-то другой перевал…

Виллоу закусила губу.

— Ты хочешь сказать, что это далеко?

— В том-то и дело. Нам нужно вернуться к развилке реки, на что уйдет несколько часов. Затем три дня ехать, чтобы обойти эту гору с другой стороны. — Калеб пальцем показал направление предполагаемого маршрута и посмотрел на Виллоу.

— А мы сейчас близко от Мэта? — спросила она наконец.

— Если он правильно нарисовал карту, а мы правильно ее прочитали, то да.

— Когда ты уезжал вперед на разведку, мне показалось, что я слышала выстрелы.

— У тебя хороший слух, — сказал Калеб. По его тону трудно было догадаться, что он очень надеялся на то, что Виллоу выстрелов не слыхала.

— Это не ты стрелял?

— Нет.

— Мэт?

— Сомневаюсь. Скорей всего кто-то из банды Слейтера увидел оленя. Их много, и им нечего опасаться, что стрельба привлечет внимание ютов.

— Мэт один…

— Он привык к этому.

— Я слышала пять выстрелов. Сколько их нужно, чтобы убить одного оленя?

Калеб не ответил. Он отлично знал: если выстрелов больше одного, это уже бой, а не охота.

— Мэт может быть ранен. — В голосе Виллоу звучала тревога. — Калеб, мы должны найти его!

— Скорее всего, мы найдем банду Слейтера, если пойдем этим маршрутом, — резко сказал Калеб. Говоря это, он разворачивал лошадь, направляя ее в сторону каньона, по которому текла река. — Я поеду впереди. Держи дробовик наготове. И еще будем уповать на то, что нам дьявольски повезет.

Однако, несмотря на опасения Калеба, в этот день они не встретили ничего, кроме следов. Дорога шла вверх, река буршила, берега становились все каменистей, а с обеих сторон громоздились горы. По затрудненному дыханию лошадей Виллоу поняла, как они высоко. И все еще продолжают подниматься.

В том месте, где водный поток разделялся на два рукава, следы лошадей пошли вправо. Калеб повернул налево, ибо этот маршрут вел к тому месту, где пересекались пять линий на карте, которую он сжег в костре. Как жаль, что вместе с картой нельзя сжечь прошлое!

Увы, сжечь горестное прошлое было невозможно

«Быть по сему».

Эти слова звучали в мозгу Калеба, словно выстрелы Вторило им предупреждение Вулфа.

«Ты слышишь меня, amigo? Ты и Рено вы стоите друг друга».

И его собственный ответ, единственно возможный, когда действует закон «Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь» И вот прошлое отзывается в будущем, страшный круг замыкается

«Быть по сему».

Другого быть не может. Калеб не может оставить Виллоу в горах одну, без защиты, оставить, пусть не желая того, но все равно — оставить…

«И она умрет так же, как Ребекка, рождая в муках ребенка своего любовника?

Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь».

Но все в нем восстало против этой идеи. Он не может поступить таким образом с девушкой, единственный грех которой заключается в том, что она беззаветно его любила. Она ничем не заслужила подобного предательства.

Как и Ребекка. Однако и предательство, и мучения, и смерть — свершившийся факт. Человек, который породил несчастье, ходит на свободе и способен совратить новую жертву, бросить ее и породить новый дьявольский круг предательства и мести.

Душевные страдания и муки Калеба возрастали буквально с каждым шагом, приближавшим их к цели. Калеб тщетно пытался найти выход из ловушки, в которой он оказался. Оставалось лишь сохранить соблазнителю жизнь, и тем самым обречь какую-то неизвестную девушку на то, что она тоже будет соблазнена и покинута, хотя ничем этого не заслужила. За ней последует вторая, третья жертва, потому что желание у мужчины пробуждается с восходом солнца и умирает лишь в теплой глубине женского тела.

Продвигаясь по наполнявшемуся тенями каньону, Калеб в который раз задавал себе вопрос, можно ли оставить Рено в живых и после этого продолжать считать себя человеком.

15

С обеих сторон узкой расщелины неясно вырисовывались высокие каменные стены, между которыми проглядывала полоска неба. Где-то вдали вершина еще купалась в солнечном свете, но здесь, внизу, из каждой щели выползали тени — предвестницы ночи. Калеб спешился и подошел к Виллоу.

— Огня не будет, — тихо сказал он.

Виллоу понимающе кивнула. Она отчетливо слышала стрельбу полчаса тому назад. Два ружейных выстрела. Невозможно было определить, в каком месте стреляли, ибо звук многократно отражался от скал, прежде чем достигал ушей.

— Они близко? — так же тихо спросила Виллоу.

Калеб знал, что она имеет в виду выстрелы, которые они оба слышали. Он скользнул взглядом по каменным скалам и пожал плечами.

— Может быть, в соседнем ущелье… А может, в миле отсюда — где-нибудь на плато или возле другого пика… Здесь звук далеко разносится.

Пока Калеб привязывал лошадей в пятидесяти футах ниже по ручью, Виллоу сполоснула флягу в крохотном ручейке, который, вырвавшись из трещины в скале, бурлил и пенился на свободе. Вода в нем была настолько холодная, что у нее заныли руки. С невидимой вершины стекал студеный ветер, и Виллоу не могла унять дрожь, хотя на ней был шерстяной жакет.

— Никогда не встречала такой холодной воды, — сказала Виллоу, передавая флягу Калебу. — Даже зубы заломило.

— Талая вода, — лаконично объяснил Калеб. Он взял озябшие рука Виллоу в свои и стал их растирать. — Почти ледяная… Над этой трещиной находится снежное поле. — Он дохнул ей на пальцы, затем расстегнул куртку и сунул под нее женские руки. — Теперь лучше?

— Гораздо.

Виллоу улыбнулась, с удовольствием ощутив тепло груди Калеба. Она тут же расстегнула пуговицу рубашки чуть повыше ремня, просунула руку и коснулась голого тела.

— Ты лучше всякого костра, — шепотом произнесла Виллоу и перевернула руку, чтобы погреть тыльную сторону ладони. — Вот здорово: тепло есть, а дыма, который может нас выдать, нет!

— Если ты и дальше не прекратишь свои штучки, то может появиться и дым.

— Серьезно? — тихонько засмеялась Виллоу — А где именно?

— Не искушай меня, душа моя.