Экранные поцелуи - Труди Пактер

— Привет! Как дела в Лондоне?

— В Лондоне все в порядке. А у вас как? Окончательный вариант «Покинутых» уже готов?

— Нет пока, но скоро будет. Фильм получается даже лучше, чем я ожидал. Не знаю, чья это заслуга, Рика или редактора, но похоже, очень скоро мы получим то, что надо.

— А как актеры?

— Вполне заслужили свои деньги. А Рэчел даже более того. Я думаю, тебе будет приятно это слышать. Она превзошла все наши ожидания. Я не жалею, что боролся за нее.

На другом конце провода наступило молчание. Десмонд Френч раскурил сигару, налил себе чаю. Больше откладывать было нельзя.

— Ты за кого боролся, Боб, — за женщину или за актрису?

— За актрису, конечно. А что ты имеешь в виду?

— Вчера у меня был долгий разговор с Рэчел. Я подозревал, что между вами что-то происходит, но не предполагал, что это так серьезно.

— Мы не хотели трубить об этом на весь мир, пока не назначен день свадьбы.

Десмонд глубоко затянулся.

— Так, когда же свадьба?

— Мы еще не решили. А почему ты об этом спрашиваешь? Ведь не для того же ты звонишь из Лондона, чтобы поинтересоваться моей личной жизнью?

На другом конце опять наступило молчание.

— Вообще-то именно для того. Рэчел хотела сама сказать тебе, но не решилась. Поэтому и попросила вмешаться вашего покорного слугу. Ты, должно быть, не знаешь, что она приняла предложение играть в спектакле в Нью-Йорке.

Боб ощутил знакомое чувство — внутренности как будто сжались в тугой комок. О Господи, он же знал: это было слишком хорошо, это не могло продолжаться вечно. Значит, она все же решилась… Он сделал усилие и заговорил:

— Да, теперь я припоминаю, она что-то такое говорила. Но это было давно. А что, уже назначена дата?

— Да. Репетиции начинаются в конце июля.

Делани почувствовал, как перехватило дыхание.

— То есть на следующей неделе! Черт побери! Но это значит, что ей нужно отправляться через сорок восемь часов.

— Мне очень жаль, что так получилось, Боб. Но что я могу сделать? Я всего лишь агент.

Боб медленно положил трубку. А он всего лишь жених… Почему же она не сказала сначала ему?

Едва открыв дверь, Рэчел почувствовала неладное. В общем-то она ждала скандала и в который раз сегодня спрашивала себя, стоило ли поручать неприятный разговор Десмонду Френчу. Но сама она все равно не смогла бы этого сказать.

Она взглянула на его потемневшее лицо. Значит, он воспринял известие еще хуже, чем она ожидала.

— Ты разговаривал с Десмондом. — Это был не вопрос, а констатация факта.

— Точно. Ты ведь этого хотела?

— Да. — Она подошла к нему, обняла. — Послушай, это ведь не конец света. Может быть, спектакль и не продержится долго. И в любом случае, мы сможем встречаться.

— Ты так считаешь? — Он высвободился из ее объятий, подошел к бару. — Я, пожалуй, выпью. Думаю, нам обоим это не помешает. Ты что будешь?

— Бокал вина.

Себе он налил большую порцию виски со льдом. Поставил бокалы на мраморный круглый столик у окна. Обернулся к ней, поднял свой бокал:

— За твой успех на Бродвее. При таком таланте ты его вполне заслуживаешь.

Он залпом осушил бокал. Рэчел поняла, что не стоит больше делать вид, будто ничего не произошло.

— Значит… все кончено?

Он кивнул.

Глаза ее наполнились слезами.

— Но почему, Боб?

Он опустился на диван.

— Когда-то давно, в тот день, когда мы с тобой впервые встретились, я рассказал тебе свою историю. У меня тогда появилось предчувствие, что ты можешь занять слишком большое место в моей жизни, поэтому я и решил сразу дать тебе понять, как обстоят дела.

Он смотрел на нее, такую тоненькую, такую бледную в вечернем свете. Он видел, что она страдает. Какого черта, почему он должен жалеть ее после того, что она ему сделала?

— Рэчел, ты знаешь, как поступила со мной Кэти и что я при этом испытал. Поэтому, извини, на сей раз, я хочу выйти из игры.

— Но я не Кэти. Я тебя люблю. Она, наверное, даже не знала, что это такое.

— Ты хочешь сказать, что ты знаешь? Да будет тебе. Ничем ты не отличаешься от моей бывшей жены. Вам обеим нужен зрительный зал. Мужчина вам не нужен. Вы актрисы, талантливые актрисы, прекрасные актрисы. И поэтому ни один мужчина не сможет вас удовлетворить. Вам нужны аплодисменты сотен рук. Одного человека вам всегда будет недостаточно.

Теперь она плакала, не пытаясь остановиться. Слезы катились по щекам.

— Зачем ты это делаешь, Боб? Зачем выворачиваешь себя наизнанку?

— Я не выворачиваю себя наизнанку, — яростно выкрикнул он. — Иначе бы я вел себя совсем по-другому. Более вежливо. Может быть, ты этого хочешь, Рэчел? Хочешь вежливых и лживых слов? «Мы будем иногда встречаться… Мы будем видеться… Когда спектакль пройдет, все снова станет по-прежнему». Извини, но я так не могу. Я люблю тебя, черт возьми! Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Но я не могу делить тебя со зрителями, которые каждый вечер будут платить деньги за то, чтобы посмотреть на тебя. Я не хочу быть одним из толпы поклонников или тех, кто тебя будет окружать. Парикмахер, агент, адвокат, кто там еще? Все очень просто, Рэчел: мне нужна женщина, а не общественное достояние.

Она подошла, села рядом.

— Это совсем не так просто. Послушай, я не знаю Кэти Гордон, но я здесь познакомилась с несколькими актрисами и думаю, они похожи на нее. Ты не можешь сравнивать меня с ними, Боб. Я совсем другая. Мне не нужны поклонники, фанаты и прочий антураж. Я делаю то, что делаю, потому что верю в это. Потому что в этом мое предназначение. Ни слава, ни блеск меня не интересуют. И никогда не интересовали.

— Пройдет совсем немного времени, и ты сама себя не узнаешь, Рэчел. Ты ведь только что явилась из английской провинции. Подожди, пока твое имя начнет регулярно появляться в заголовках газет. Тогда весь мир покажется тебе иным. Я уже вижу первые признаки этого. Если женщина собирается покинуть жениха и уехать в другой город на два года, по-моему, она сама должна сказать ему об этом. А что сделала ты? Поручила своему агенту. Пройдет еще немного времени, Рэчел, и все важные решения будут принимать за тебя агенты и адвокаты. Ты же будешь только выходить на сцену и появляться перед кинокамерами. И, знаешь, ничего другого тебе и не захочется делать.

Она вынула платок и высморкалась. Вытерла слезы.

— Как же я буду жить без тебя?

Он улыбнулся:

— Ты-то справишься, а вот я… Мне ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Ты можешь утешиться работой, а я? Что остается мне? Дэн Кейзер со своей политикой? Погоня за очередной сделкой? Организация очередных съемок? А в промежутках убивать время на голливудских приемах? Когда-то все это казалось очень увлекательным. Но мне уже под сорок, я хочу большего.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});