Хозяева резервации - Алексей Калугин

Воспользовавшись тем, что теперь террористы не могли их видеть, спецназовцы бросили в коридор еще несколько дымовых гранат. Клубы дыма сделались плотнее и заполняли собой теперь уже почти все свободное пространство между рядами комнат.

Держа автомат перед собой, Роу отступил к самому краю лестничной площадки. Москвин, опустившись на колено на пару ступеней ниже его, держал под прицелом лестничную площадку второго этажа. Время от времени, когда Москвину казалось, что он видит какое-то движение, он нажимал на курок.

– Прекрати палить без толку, – одернул его Роу. – Побереги патроны.

– А, какая разница, – Москвин локтем стер со щек все еще сочившиеся из глаз слезы и снова надавил на курок. – Тебя устроят лишние десять минут жизни?

И в этот момент на втором этаже рвануло так, что все здание, казалось, заходило ходуном. Лестничная площадка внизу на мгновение озарилась багровым отсветом.

Не удержавшись на ступенях, Москвин кубарем покатился вниз. На площадке между этажами он вскочил на ноги, подхватил автомат и, спотыкаясь в темноте, побежал вверх, туда, где горел огонек фонарика Роу.

– Этого сигнала ты ждал?! – закричал он, вцепившись напарнику в плечо. – Все кончено! Юрген взорвал этот чертов информационный центр! Теперь – хана! Скоро и по наши души явятся архангелы!

Дернув плечом, Роу брезгливо сбросил руку Москвина.

– У тебя гранаты есть? – невозмутимым тоном спросил он.

– Что? – Москвин сделал вид, что не расслышал его слов. – Тебе мало того, что уже взорвалось?

– Кончай дурковать, – поморщился Роу. – Давай гранаты.

– У меня только одна, – Москвин достал из кармана круглую противопехотную гранату и протянул ее напарнику.

– Больше прихватить не мог? – недовольно проворчал Роу.

– Не люблю, когда карманы отвисают, – огрызнулся Москвин. – Зачем она тебе?

Повесив автомат на плечо, Роу прижал его локтем к корпусу и вытащил из своих карманов еще три такие же гранаты.

– Будем прорываться к комнате, в которой потолок вскрыт, – сказал Роу.

– Мудрое решение, – ехидно заметил Москвин. – Только принять его следовало чуть пораньше.

– Ничего, и сейчас не поздно, – ответил Роу. – Зато совесть у меня теперь чиста – мы ждали до последнего.

– А кому она нужна, эта твоя чистая совесть? – усмехнулся Москвин.

– Держись ко мне ближе, – сказал Роу. – И постарайся не пристрелить меня в этом дыму.

Сорвав с гранаты кольцо, Роу размахнулся и швырнул ее изо всех сил, стараясь добросить до противоположного конца коридора. Следом за первой полетела вторая граната, брошенная чуть ближе.

Как только первая граната взорвалась, Роу, наклонив голову, рванулся вперед, в клубы дыма.

Видно ничего не было – луч фонаря не мог пробить дымовую завесу. А дым ел глаза нещадно.

На бегу Роу бросил вперед еще одну гранату и, как только она взорвалась, метнулся в правую сторону. Наткнувшись на глухую стену, он начал смещаться в сторону и вскоре нашел дверь. Ввалившись в помещение, в котором почти не было удушающего дыма, он, как ныряльщик, поднявшийся с глубины, широко разинул рот и сделал три быстрых вдоха. Смахнув рукавом слезы с ресниц, он поднял голову вверх и лучом фонарика перечеркнул потолок комнаты крест-накрест. Потолок был цел.

Выругавшись, Роу развернулся к выходу.

– Дальше… Следующая дверь, – он вытолкнул за дверь вломившегося в комнату ошалевшего от дыма Москвина.

Вскинув автомат, Роу нажал на курок и, проведя автоматом слева направо, выпустил все патроны, что оставались в обойме. Сменив обойму, он снова бросился вперед.

Следующая комната оказалась той, которую он искал, – в потолке на месте снятой панели зияло большое прямоугольное отверстие.

– Давай! – Роу пропустил Москвина вперед да еще и подтолкнул его в спину.

Не заставляя себя просить дважды, Москвин вскочил на стол, предусмотрительно установленный под отверстием, бросил в дыру автомат и, ухватившись руками за скобу, быстро вскарабкался наверх.

Роу запрыгнул на стол, едва только Москвин скрылся в отверстии, собираясь немедленно последовать за ним. Но какой-то неясный шум за дверью заставил его обернуться.

Дверь широко распахнулась, и очередь из автомата Роу перерезала пополам тело спецназовца, который с копьем наперевес пытался ворваться в комнату.

– Все вам неймется, – прошипел сквозь зубы Роу. – Подавитесь!..

Зубами сорвав с последней оставшейся гранаты кольцо, он бросил ее в открытую дверь.

Забросив автомат наверх, Роу начал забираться сам.

И в это время в коридоре грянул взрыв.

Резким рывком Роу протолкнул свое тело в узкую щель и, подцепив автомат за ремень, быстро пополз вперед.

– Роу!.. Роу!.. – услышал он сдавленный шепот слева от себя.

Оглянувшись на звук, Роу увидел фонарик Москвина. Остановившись, он подождал, пока тот подполз поближе.

– Давай пошевеливайся, – прошептал Роу. – Надо успеть убраться подальше, пока те, что внизу, не организовали погоню.

– Куда мы выберемся по этому лазу? – спросил Москвин.

– Когда снимали панель потолка, Стоянович указал направление и сказал, что если ползти все время прямо, то в конце концов доберешься до стены, за которой находится пожарная лестница. По ней можно подняться в сектор Ньютона. Как раз к тому месту, откуда вошел в сектор отряд информационников.

– Ну ладно, двинулись. На месте разберемся, что к чему. Лишь бы только выбраться отсюда.

Террористы поползли вперед, то и дело цепляя друг друга локтями.

– Знаешь, я, кажется, понял, в чем была наша ошибка, – надсадно дыша, произнес спустя какое-то время Роу.

– Да наплевать мне на это, – огрызнулся Москвин. – Лично я совершил самую большую ошибку в жизни в тот момент, когда согласился лететь в эту богом проклятую резервацию.

Глава 33

Временный совет

Взрывная волна ударила Тейнера сбоку, подняла в воздух и швырнула через коридор в пролом, ведущий в соседний корпус. Он упал на спину, ударившись затылком об пол. Армокостюм самортизировал удар, иначе одними ушибами и ссадинами Тейнер не отделался бы. И все же на какое-то время у него перехватило дыхание. Превозмогая боль во всем теле, Тейнер перевернулся на живот, встал на четвереньки и, судорожно дергая головой, смог наконец выдохнуть застоявшийся в легких воздух. Глотнув свежего воздуха, он почувствовал себя лучше и, оттолкнувшись руками, сел на пол.

Обруч с прибором ночного видения слетел с головы во время падения. Вокруг была темнота. Тейнер видел только багровые отсветы быстро угасающего после взрыва пламени.

– Как ты? Живой? – услышал Тейнер совсем рядом голос Хука.

В ответ он молча мотнул головой сверху вниз.

Попытавшись подняться, Тейнер оперся руками об пол. Голова закружилась, он потерял было равновесие, но Хук успел подхватить его под руку.

– Там Штайнер, – махнув рукой в сторону проема в стене, с трудом выговорил Тейнер. – Со «сверчком»… Его нужно вытащить…

– Сейчас все сделаем, – успокаивающе похлопал его по плечу Хук. – Все кончилось. Вот-вот должны свет включить…

Он не успел закончить фразу, когда зажегся свет.

Дернув головой, Тейнер болезненно поморщился и прикрыл глаза ладонью.

Хук стянул с лица полумаску со встроенным прибором ночного видения.

В комнате находилось еще человек десять спецназовцев.

Велев двоим из них вывести Тейнера из корпуса, Хук вместе с остальными полез в развалины операторского зала, чтобы среди груд искореженного металла и дымящейся проводки отыскать Штайнера.

– Я в порядке, ребята, – Тейнер освободился от рук пытавшихся поддерживать его под локти спецназовцев. – Просто ушибся немного. Я спущусь вниз вместе со Штайнером.

Он действительно чувствовал себя уже намного лучше. Только голова все еще гудела.

– Всех террористов взяли? – спросил Тейнер у бойцов.

– Еще не знаем, – ответил один из них. – Медлев дал команду к окончанию операции.

– Много погибших?

Спецназовец молча кивнул.

Через пролом в стене Тейнер вышел в коридор, чтобы заглянуть в операторский зал. Он не успел еще дойти до двери, когда из нее выбежали четверо парней, несущие что-то тяжелое на брезентовом полотне. Когда они поравнялись с ним, Тейнер увидел, что на импровизированных носилках лежит безжизненное тело. То, что это был Штайнер, можно было догадаться только по армокостюму, облепленному клочьями сгоревшего комбинезона. Волосы на голове были опалены почти под корень. Лицо и кисти рук представляли собой сплошную кровоточащую массу.

– Штайнер, – только и смог выговорить Тейнер, уцепившись руками за край брезентового полотна.

– Не задерживай их, Карл! – прикрикнул на него появившийся в дверях Хук. – Штайнер жив, его нужно срочно доставить в больницу!

Тейнер отпустил брезент, и спецназовцы побежали со своей ношей к лестнице.