Аллоды. Большая игра - Дмитрий Янковский

Десантник хмыкнул.

– Давайте карту, обсудим подробнее.

Он смахнул кулаком каплю вина с губы, но Эльвин вдруг отчетливо осознал, что это не раздражает, не вызывает брезгливости. Скорее это просто забавно. Не более. Он убрал со стола документы и водрузил на их место доску с начерченной на ней координатной сеткой. Текущее положение аллодов на ней обозначалось вырезанными из кожи контурами каждого, с нанесенными письменами названий. Ежедневно вахтенный маг уточнял порядок дрейфа и наносил мелом на контуры как координаты, так и параметры перемещения, чтобы можно было осуществлять планирование.

– Вот смотрите. – Белов склонился над картой. – Не думаю, что хадаганцы держат свой новый флот в тылах. Смысла в этом нет. Значит, он или в нейтральной полосе астрала, или вдоль границы.

– Область большая, – констатировал Эльвин. – Тут сто флотов можно спрятать, и не понятно будет, где они. Хотя… Если поставить себя на место хадаганцев, то вариантов не так уж много. Хороших для них вариантов.

– Вот именно! – кивнул каниец. – Я над этим много думал и пришел вот к какому выводу. Если, как вы говорите, новые хадаганские крейсера могут двигаться любым курсом, вне зависимости от ветра и течений, значит, они выберут место для очередного нападения там, где это преимущество можно ярче всего реализовать.

– Темные боги! – воскликнул капитан. – А ведь точно! Так и было! На мою эскадру крейсер напал в непосредственной близости от астрального острова! Если бы не это, мы смогли бы отлавировать и вывести из боя целыми два, а может, и три корабля.

– Отличное подтверждение моей догадки! – воодушевился Белов. – Но то ведь был самый первый бой, пробный. Из него хадаганцы, наверняка, сделали выводы. И главный вывод об эффективности такой тактики.

– Ограничение противника в лавировании по ветровым курсам, – согласился Эльвин. – Значит, они это преимущество попробуют еще более усилить в следующей битве.

– Верно. Вот смотрите. В нейтральной зоне астрала у нас есть одно удивительно подходящее для этого место. – Воисвет указал на карте область, заполненную небольшими костяными круглыми фишками. – Это россыпь Гратар, остатки двух столкнувшихся аллодов. Те куски, которые были без метеоритов, давно пожрал астрал, а те, что с краплениями, вполне стабильны. Иногда они сталкиваются и разлетаются в пыль, так что россыпь редеет год от года, но все же является довольно плотным образованием.

– Ты там бывал? – догадался Эльвин.

– Вот именно! – Каниец широко улыбнулся. – Как узнал о новых крейсерах хадаганцев, сразу понял, что это может пригодиться. Вот вам и ответ на ваш вопрос. Почему я пошел добровольцем в команду смертников. Мы можем надрать хадаганцам задницу, на их же поле, по их же правилам.

– Хорошо, что я тебя сегодня позвал на беседу! – не скрывая эмоций, сообщил Эльвин.

– Это был вопрос времени! – Белов рассмеялся. – Мне до зарезу нужен был хороший капитан. До зарезу. Если бы вы меня не позвали, я бы к вам сам напросился. Так вот. Для обычных кораблей россыпь Гратар – место гиблое. Галсами не особо уйдешь от столкновения. А вот для новых хадаганских крейсеров, способных увернуться от чего угодно на любом курсе и к чему угодно причалить, это самая выгодная позиция.

– Так-то оно так… – Эльвин задумался. – Но если позиция выгодна для них и очень неудобна для нас, как мы можем победить в этом случае?

– Хитростью, тактикой и огневой мощью, – спокойно ответил десантник. – Мы же предполагаем, что у них на уме. Предполагаем, где они. Значит, за нами еще и фактор неожиданности. Мне надо уточнить только одну деталь. Вы видели хадаганский крейсер собственными глазами. Нарисуйте его обводы.

Эльвин взял стило и нарисовал по памяти на полях бортового журнала контур крейсера и его размерения при виде спереди. Затем задумался и проставил примерные размеры.

– Здоровенный, – с удовольствием произнес Воисвет, потирая руки. – И широкий. Как нельзя лучше это для нас подходит. Сейчас поясню.

Каниец придвинул табурет к столу, склонился над картой и принялся объяснять детали плана. Эльвин слушал со все большим интересом.

– Хороший план, – заключил капитан, когда десантник закончил. – Не хочешь занять должность второго помощника при мне?

– Я бы рад, но ребята… Они в меня верят, и я их командир.

– Без отрыва от занимаемой должности, – кивнул Эльвин.

– Тогда запросто.

Они пропустили еще по стаканчику, после чего тепло расстались. После ухода канийца Эльвин еще посидел над картой, после чего разделся и с удовольствием забрался в кровать, подвешенную под потолком на цепях. Уверенность в благополучном исходе миссии крепла в нем с каждым мигом.

Два дня прошли в подготовке. К причалу ошвартовались другие корабли эскадры, после чего Эльвина, несмотря на звание и должность, временно начали титуловать командором. Он познакомился с капитанами кораблей, все они были канийцами, а для закрепления боевой дружбы устроили небольшую пирушку. Она была лишена изысканной красоты и вычурности эльфийских Балов, но Эльвин начинал находить в этом новые радости.

Вот только когда пришло время капитанам уединиться с приглашенными на вечеринку женщинами, Эльвин предпочел со своей дамой не уединение, а философскую беседу, чем немало удивил хорошенькую эльфийку.

– У вас есть девушка! – догадалась она. – Правда?

– И да и нет, – со вздохом ответил новоиспеченный командор. – Для меня она есть, а для нее меня, скорее всего, нет. Она далеко, и мы вряд ли снова встретимся.

– О, несчастная любовь! – эльфийка заливисто рассмеялась. – Страшная, наверное, штука. А я точно не смогу ничем вам заменить вашу далекую мечту?

– Разве что еще выпьем, – хмуро ответил Эльвин.

Казалось бы, с каждым днем воспоминание о Карине должно было меркнуть, но происходило как раз наоборот. И эльфийка, сама того не желая, разбередила эту рану. Заметив это, она задумалась и сказала, уже серьезнее:

– Эта болезнь лечится только одним способом. Воссоединением.

– А тебе откуда знать? – усмехнулся командор.

– Подруга рассказывала. Но если невозможно соединиться, то есть способ заглушить эту боль.

– Какой же?

– Заключить другую в объятия.

– Ты себя на эту роль предлагаешь? – Эльвин усмехнулся. – Пойми, меня правда сейчас ничто не возбуждает, кроме мыслей о ней.

– В этом и суть.

– В чем?

– В том, что вам лишь кажется, будто вас ничто не возбуждает. Вы это вбили себе в голову. И сами себе не позволяете думать и чувствовать иначе. Не более того. Но стоит только попробовать…

Она наклонилась к Эльвину и горячо поцеловала его. Эльвин сам поразился, как легко страсть, наполнявшая женщину, перелилась в него через этот поцелуй. Он ожидал, что ему будет неприятно, противно, ведь перед ним не Карина… Но незнакомка, чьего имени он даже не знал, оказалась права. Страсть постепенно наполнила его тело до краев, и он перехватил инициативу у женщины, обнял ее и принялся, не торопясь, раздевать. Затем, уже обнаженную, он перенес ее на ложе в отведенных ему покоях, где они слились в бурном любовном экстазе.