Роковой поцелуй - Блэйн Андерсен

— Дженни! Ну скажите ж что‑нибудь!

Она тяжело дышала, пытаясь успокоиться.

— Если вы меня желаете, я — ваша вся без остатка!

Лицо Данкена озарилось радостью, он еще крепче сжал Дженни, покрывая поцелуями ее заплаканное лицо.

— Любимая, любимая, — шептал он.

Дверь распахнулась, и они одновременно зажмурились от света.

— Папа! Дженни! В чем дело? — Лайли уронила букет гиацинтов на пол, их лепестки рассыпались подобно пене вокруг ее ног.

Данкен и Дженни оторвались друг от друга, их раскрасневшиеся лица сводили на нет все усилия притворяться, что ничего не произошло. Данкен понял первым всю нелепость положения и протянул одну руку Дженни а другую — дочери.

— Лайли, я был глупцом. Но, если вы мне обе поможете, я исправлюсь. Дженни согласилась стать моей женой. Ты не против?

Лайли удивленно заморгала глазами не веря своим ушам.

— Возражаю ли я? Да я мечтаю об этом! — Она обняла их обоих. Они стояли втроем тесно прижавшись друг к другу. Впервые за много‑много лет сердце Данкена переполняла радость.

Ботфорты Элис скрипели всякий раз, когда она делала шаг. Она старалась ступать как можно тише. Пытаться украдкой пробраться в свои собственный дом — безумие. Но ей ничего не оставалось делать. Ведь сторож Риан отказался впустить ее.

— Госпожа отдыхает. Не велела никого принимать, — сообщил он. Элис так и думала. Роберта любила поваляться, толстея на доходы от имения.

Элис давно подозревала, что Роберта любым способом хочет заполучить ее наследство, но Хэдли убеждал ее в обратном. Есть ордер на арест или нет, Роберта не посмеет задержать ее. Пусть попробует! Элис ее опередит. Она узнает, что здесь происходит.

По правде сказать, она понимала, почему Риан не впустил ее. После дороги из Фоксхолла и ночи, проведенной в конюшне, вид ее был ужасен в этом мужском потрепанном костюме!

Но ведь конюх ее не узнал. Она очень рискует, приехав сюда. Ни в коем случае нельзя, чтобы ее узнали.

Она кралась по саду и надеялась, что в прачечной в это время никого нет. На кухне, видимо, была суета, там готовились к обеду, а в кладовой все лето делали заготовки. Горничные, наверное, уже поменяли белье наверху. А что, если попробовать пройти через прачечную и застать Роберту врасплох.

Дверь прачечной открылась со знакомым щелчком. Риан даже в прихожую ее не впустил… Она не была в Брайархерсте целых шесть месяцев!

Белые простыни и рубахи свисали с веревок, большие деревянные раковины аккуратно выстроились внизу. В центре помещения стоял огромный каток для глажки белья. Его черные колеса отражались дугой в блеклом свете. Элис вдохнула теплый, чистый запах, затем подошла к двери и стала подниматься вверх по лестнице.

— О, Боже! — замерла она, сердце ушло в пятки. Она думала, что она здесь одна, но сейчас поняла, что ошиблась. Служанка Мэрси. Она в страхе вытаращила глаза и стояла бледная как простыни, висевшие позади нее.

— Здесь нет ничего ценного, — взмолилась Мэрси, стуча зубами. — Серебро в соседней комнате, хозяйка наверху, третья дверь.

Элис чуть не призналась, кто она такая, но не решилась. Мэрси не узнала ее, зачем испытывать судьбу? Но ведь теперь ей не удастся пройти наверх незамеченной. Что же делать?

— О, вам не нужно серебро, да? Сжальтесь, пожалуйста, — Мэрси сложила руки перед собой, моля о пощаде.

Она была так смешна, что Элис не удержалась и рассмеялась. Мэрси приняла ее за мужчину и думала, что над ней хотят надругаться. Элис набрала побольше воздуха и низким голосом сказала:

— Не бойся, я тебя не трону. — Мэрси слова Элис мало успокоили. Она склонилась над столом, готовясь защищаться.

— Если вам не нужна я, то что же вы хотите здесь?

Эллис молчала. Она не знала, что придумать. Ей всего‑навсего надо было пройти незамеченной.

— Я хочу есть. Ваш лакей не пустил меня. Я надеялся упросить повара дать мне что‑нибудь из еды. Разве это не кухня?

Мэрси пробежала глазами по обшарпанному костюму незнакомца и успокоилась; видимо, объяснение ее удовлетворило.

— О, вам нужна следующая дверь. Но, если Риан вас не пустил, вряд ли удастся уговорить повара. Раньше все было по‑другому. Но когда уехала мисс Элисон…

Мэрси всегда была разговорчивой. Нужно было заставить ее разоткровенничаться.

— Мисс Элисон? Кто это?

— Наша хозяйка. Вернее, была. О, здесь столько всего произошло, ужас! Я ведь не всегда работала на кухне, раньше я прислуживала мисс Джулии. Хорошие платья и все такое, вы же понимаете. Джулия — дочь леди Роберты, мачехи леди Элисон, наследницы покойного лорда.

— Ты сказала, была? Что стало с Джулией?

— Ее убили — застрелили в маленькой гостиной. Да, на самом деле, — Мэрси замолчала, чтобы убедиться, что ее рассказ произвел должное впечатление. Элис знала тягу Мэрси к душещипательным рассказам. Не удивительно, что девушка была рада найти в Элис такого хорошего слушателя.

— Да, убита, — повторила она еще раз. — Именно поэтому на мне это блеклое серое платье. Хотя, даже если бы в доме и не было траура, госпожа Роберта вряд ли позволила бы мне носить другое. Я ведь посудомойка теперь. У меня грязная работа. После убийства мисс Джулии в доме черт знает что творится! Роберта уволила меня, не дав ни гроша. И за что? Я, видите ли, напоминаю ей о дочери! Ей неприятно меня видеть! Ужасно! Слава Богу, мистер Хэдли сжалился надо мной, дал немного денег на дорогу. Подвез до Лондона. Но я не нашла там подходящей работы. Теперь вот на кухне посуду мою.

— А что стало с убийцей?

— Его не нашли — пока. Я думаю, что это был мужчина, хоть все здесь говорят, что к этому делу приложила руку мисс Элисон. На балу произошел ужасный скандал между ней и мисс Джулией. Госпожа Роберта все это рассказала констеблю, он сразу выдал ордер на арест.

Элис сжала руки в кулаки. Она все же не думала, что Роберта способна на такую низость.

— А эту Элисон арестовали?

— Нет, ее ищут. Но она куда‑то исчезла Бог знает куда. Госпожа Роберта, похоже и не беспокоится, тратит деньги, как будто они ее собственные. Жалеет лишний фунт чтобы нам заплатить. Ну, хотя на прошлой неделе сама приехала в Лондон за мной. Говорит, что была не права, взяла меня сюда на кухню до тех пор, пока не уйдет ее служанка Салли. О, Боже, ну что за жара стоит этим летом! Клянусь, я помру ко всем чертям! О! — Мэрси продолжала свой рассказ, опустив глаза. — Я не хочу ничего говорить о покойнице, мисс Джулии. Она была хорошая, хотя и не без недостатков.

— Но кто мог желать ей смерти?

— Кто его знает? Может быть, отец ее ребенка, которого она так и не родила. — Ну и подлец!

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});