В чем сила? (СИ) - Сергей Буденов

— Думаю, нам туда, там хоть свет есть. — Высказался Жужа, глядя вдаль на пятна света.

— Угадал. Вернись и позови остальных, а я пока патроны переложу из твоего рюкзака в свой. «Гадюку» оставь мне. — Фома без сантиментов стащил с напарника рюкзак и снял маску с лица.

— Ты думай, что делаешь! А если газ или химия?!

— До смерти жив буду. Иди, мамуля.

Воздух в тоннеле был спертым, влажным, теплым и пах сырой гнилью и запустением. Было в воздухе и еще что-то, непонятное и гнетущее, уничтожающее настроение, подавляющее волю и чувства. Даже Фома ощущал некий диссонанс, уж насколько отрицал подобное.

Через некоторое время вся группа вышла к месту его остановки. Фома сидел на рюкзаке под стеной, привалившись спиной к опоре. Как только в его поле зрения возник пулеметчик, он настороженно спросил:

— Жужа, почему патронов мало?

— Не знаю. — Честно ответил тот — Но у нас всех похожая ситуация.

— Где интересно можно потратить три четверти всего боезапаса? — вопрос был риторическим, и отвечать никто не спешил по той простой причине, что никто не помнил.

Фома швырнул почти пустой рюкзак хозяину и без слов направился в тоннель. Так и повелось, что они вдвоем шли в авангарде в двадцати метрах от остальных. Свечение, как оказалось, исходило от потолочных ламп системы освещения и было тусклым, но достаточным для экономии фонарей.

Через некоторое время вышли к еще одной станции. Барону она сразу не понравилась из-за целых куч непонятных лохмотьев и старых гнилых тряпок, что всюду валялись по всей платформе. Между ворохами тряпья все было усеяно кучками засохшего дерьма. То здесь, то там попадались осколки стекла, огрызки ящиков и обломки арматуры. Иногда встречались мелкие косточки и крысиные шкурки. Вонь была такой, словно здесь обитало стадо давно немытых бомжей, но в то же время она была другой, с особенным оттенком чего-то нечеловеческого.

Как-то само собой получилось, что Фома с Жужей и Бароном взошли на платформу, остальные остались ждать. Они осторожно шли по центру платформы, когда в куче тряпья что-то зашевелилось. Все трое вскинули оружие. В подобии свертка из тряпок копошился маленький, со среднюю кошку, уродливый человекоподобный младенец-толстячок без особенных черт лица с желтой кожей, серыми глазами, коготками на пальцах и коротковатыми конечностями.

— Бюреры. Твою ж…. — Удрученно прошептал Барон — Только их не хватало. Уходим по-тихому.

— А этих тварей так и оставим? — Фома показал на кучу тряпья.

— Шуметь нельзя. Их папаши с мамашами сбегутся, будет тебе… — Отрезал Барон и заспешил к отряду.

— Зачем шуметь, ножи есть.

— Нельзя их убивать, — возразил Жужа.

— Почему?

— Не по правилам это как-то…. Зона не простит. Когда они взрослые, то сами нападают, тут уж хочешь, не хочешь — убьешь. А когда вот так, маленьких и беззащитных…. Зона отомстит, понимаешь?

— Ты больной? Какие правила? — возмутился Фома — Здесь только одно правило действует: убей или умри. Какой выбор сделать, я думаю, ты знаешь. Тебе их жаль что ли, я не пойму? Ты вообще в своем уме? Это же мутанты! Ты знаешь, сколько человек их предки угробили? А скольких они успеют? Не неси ахинеи, ладно?

Он поднял ногу и с замахом и усилием наступил на сверток, словно давил таракана — огромного, вонючего и уродливого чужеродного этому миру таракана, возомнившего себя почти человеком. Увлажненный хруст раздавленной головки разнесся по всей платформе. Все члены группы с ужасом и отвращением наблюдали с путей.

— Ты зачем? — с испугом спросил Жужа — Не надо!

— Надо. — Спокойно ответил Фома и уже выискивал новую цель, нашел и снова равнодушно раздавил. Попал не очень удачно и перед смертью маленький мутант коротко и жалобно пискнул.

— Угомонись! — Жужа забыв об осторожности заорал.

— Не мешай. — Новый хруст костей.

— Психопат! Всю группу угробишь! Их же родители нас и укокошат! — суровый пулеметчик паниковал, как пятилетний ребенок.

Фома медленно обернулся, направил ствол на паникера и со злостью и презрением в голосе зашипел:

— Заткнись, идиот! От твоих девичьих воплей быстрее загнемся! Орешь на весь тоннель! Боишься Зоны — иди, трясись в углу от страха! Мне бояться надоело! А будешь лезть, грохну вместе с ними, понял?! Пошел вон!

— Глупец… — с дрожью прошептал Жужа и осторожно пошел с платформы.

Фома не ответил, развернулся и уничтожил еще одного монстра. Никто не стал ждать и тем более наблюдать его расправу над тварями Зоны, все ушли дальше. С каждым новым хрустом костей уходящий бугай вздрагивал, словно ожидая немедленной кары от Зоны. Именно ему, потому что он не смог объяснить новичку правил поведения, а значит, и выживания.

Фома покончил с последним порождением Зоны и пошел следом за сталкерами, досадуя об окровавленных ботинках. Ушли далеко, и догнал их только у бетонной переборки с открытыми створками простых железных ворот. За створками фонари горели через один, а то и реже, но дальше ворот пока никто не двигался.

— Всех? — безнадежно спросил Жужа.

— Кого нашел — да. — Бесцветно ответил Фома — Чего ты трясешься, не пойму? Их надо было уничтожить и ты сам это знаешь. Вообще всю Зону нужно уничтожить. Она раковая опухоль на теле планеты.

— С твоими взглядами тебе в «Долг» нужно вступать. — Хмыкнул Барон — Только тебя и самого в «Долге» будут считать мутантом.

— Почему? — с интересом спросил Пижон.

— Из-за его способностей противостоять контролерам. Они его самого псиоником сочтут и из предосторожности ликвидируют.

— Фанатики. — Фома вынес вердикт.

— Вот-вот, «Свобода» тоже так говорит. В чем-то они, кстати, правы. Но и сами не лучше.

— А сами они какие взгляды имеют?

— Анархисты они и все тут. Вольных не трогают, с бандитами иногда дела имеют, а долговцев ненавидят. Короче, сейчас заправимся и дальше. — Барон первым сбросил рюкзак на пол.

Запасов концентратов оказалось неимоверно мало и с натяжкой хватило на всех. Куда, и главное, каким образом можно было потратить трехдневный запас Фоме ответить никто не смог. Ладно бы это были консервы, галеты и прочее из пайка, но концентраты! Он высказал им все, что думает о расточительности, обжорстве и вообще в целом.

После короткого отдыха, никого не дожидаясь, он встал и направился дальше по тоннелю, являя миру новый вариант пословицы «семеро одного не ждут», а именно: «один шестерых не ждет». С проклятиями и недовольными высказываниями — каждый по своим причинам — все последовали за ним.

Тоннель сильно изменился. Его стены были сплошь покрыты трещинами, а местами и дырами с торчащей арматурой. Отвалившиеся куски бетона стали попадаться все чаще. Свет порой отсутствовал совсем, несмотря на сохранность всей системы освещения. Вскоре вместо выбоин в стенах стали попадаться норы, уходившие далеко в грунт. Размеры говорили только об одном — все живое, не превышающее размерами семилетнего ребенка, могло быть причиной их возникновения. Под каждой норой высилась небольшая горка гнилой земли с глиной и песком вперемешку. Барон аккуратно придвинулся к одной из нор, снял маску и стал принюхиваться, попутно освещая горизонтальный лаз. Пижон, как всегда не смог одолеть любопытства и спросил:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});