Вопреки всему - Линда Тэйлор

Оливия закрыла на замок дверь гаража и проверила ручку, что-то напевая себе под нос. Еще один урок Шона — на этот раз за городом на пустынной сельской дороге. Она даже могла поменять скорость с первой на вторую.

Шон, кажется, был сегодня более склонен слушать ее. Она объяснила, что годами запоминала подробности вождения, а не просто сидела рядом с Бобом, как законченная тупица. Ей не было дозволено высказывать свои мысли вслух, но каждый раз, когда Боб уменьшал или увеличивал скорость, тормозил или поворачивал, он мотала это себе на ус. Не столько потому, что надеялась когда-нибудь научиться водить, сколько потому, что езда от этого становилась интереснее. Прощаясь с ней, Шон удивил ее тем, что вручил ей книжку. Вначале она не хотела ее брать. Даже не зная почему. Может быть, здесь существовала некая аллюзия с афоризмом о том, что не следует принимать дары от незнакомцев, но Шон не был незнакомцем. Книжка была обернута в пластиковую обложку, а когда Оливия взяла ее в руки, оказалась твердой, маленькой и плотной. Оливия собиралась раскрыть ее сразу, но Шон заявил, что он спешит, и попросил ее, если она не возражает, открыть книжку попозже. Оливия вышла из машины, открыла гараж, и Шон ввел «эскорт» внутрь. Он сделал это совершенно по-другому, чем обычно делал Боб. Включил полную скорость и нажал на тормоза, когда до задней стенки гаража оставалось не больше дюйма. Боб замедлял скорость и вкатывал машину плавно.

Не зная, что сказать Шону по поводу его подарка, она поблагодарила его за урок, а он, кажется, был рад вручить ей ключи от «эскорта», нырнул в свой «ситроен», бодро помахал Оливии и исчез.

День был холодный и неприветливый. Оливия остановилась на дорожке и посмотрела на безжизненное небо. На нем даже не было облаков, которые могли бы скрасить картину, сплошное бледно-серое полотно. Уже несколько дней собирался пойти снег, кажется, сегодня это наконец совершится. Но внутри у Оливии каждая жилка дрожала от возбуждения. Была суббота, и, следовательно, она не видела физиономию Кэрол на работе; кроме того, в следующую субботу Луиза приедет в Кент на обед.

Оливия позвонила Кэтрин Мафф. И постаралась, чтобы разговор был короткий, иначе Кэтрин со своей дурацкой фамилией заговорит ее, похваляясь своей работой, своей семьей, да и мало ли чем она еще может похваляться, если предоставить ей малейший шанс. Оливия сообщила, что приедет и привезет с собой дочь. Кэтрин должна знать о смерти Боба, ей, разумеется, кто-нибудь об этом сказал.

Оливия остановилась. О Бобе, само собой, Кэтрин должна знать. Но пока она быстро шагала по дороге к своему дому, держа в руке книжку и порядком промерзнув, ей пришло в голову, что на будущей неделе в это время ей будет что рассказать о себе. Мало того, она намерена посрамить прочих. Еще одна неделька, и список ответов на вежливый вопрос: «А ты чем занимаешься, Оливия?» — станет достаточно длинным, чтобы сразить их всех наповал.

— Йу-хуу! Оливия! Как поживаешь?

Стоя у входной двери, Оливия обернулась и хмуро посмотрела на Диану Фишер; та тоже стояла на крыльце соседнего дома в небрежно накинутом на плечи кардигане. Надо бы улыбнуться, но отношения между семьями испортились с того времени, как Фишеры попросили Боба построить для них это проклятое крыльцо. Оливия знала, что Боб назначил очень невысокую плату за свой труд, потому что они были соседи и друзья. Однако Фишеры составили собственные расчеты и уплатили меньше. Боб спустил им это, он всегда был слишком добр.

Оливия все же улыбнулась:

— Диана. Как дела?

— Я так долго тебя не видела!

Диана спрыгнула с крыльца и подошла через лужайку к маленьким деревянным столбикам, на которые опиралась цепь, разделяющая два участка.

— Я беспокоилась, все ли у тебя в порядке. Право, не стоит сидеть одной дома и хандрить. Если тебе что-нибудь нужно, ну мало ли что, сделать покупки и так далее, ты только попроси.

Оливия подавила вздох, в свою очередь перешла лужайку и подошла к ограждению. Жалость Дианы была ей совершенно не нужна. Она скрипнула зубами и надеялась, что это не было замечено.

— Это очень любезно с твоей стороны, Диана, но свои покупки я обычно делаю во время ленча.

— Понятно. Однако если тебе понадобится отвезти что-нибудь тяжелое, я могу взять это на себя.

Диана уже умела править своим «метро». Оливия сказала себе, что не стоит сейчас показывать свою обиду, лучше проявить понимание. Тем более, что и сама она скоро обретет географическую независимость.

— Как Пол? Он часто дает знать о себе?

— О да. — По тому, как сверкнули маленькие голубые глазки Дианы, Оливия догадалась, что та лжет. Надо быть матерью, чтобы распознавать браваду, а в данном случае она несомненно имела место. — Он постоянно звонит и рассказывает мне, чем занимается. Он в Италии, это деловая поездка. Дела идут хорошо. Я его спросила, когда он мне сообщил, что зарабатывает много денег, каким образом он намерен ими распорядиться. — Диана громко рассмеялась. — Не знаю. Им не приходится бороться так, как нам в свое время. Думаю, они даже не понимают, что значит бороться.

— Да, им это не дано, — согласилась Оливия.

— А как твои девочки? Продолжают жить светской жизнью в Лондоне?

— О да. Им нравится там. Постоянно в действии, как они выражаются. Считают, что у нас здесь скука смертная.

Диана расслабила плечи, как бы решив, что не стоит больше пыжиться.

— Пол твердит то же самое. Им тут было достаточно хорошо, когда мы заботились о них, верно? — Она посмотрела на полоску сухой земли по свою сторону цепи. Летом на ней росли бархатцы. — Как вспомню весь этот шум из-за автоприцепа…

— Да, — с улыбкой отозвалась Оливия.

Она помнила историю с автоприцепом так, словно это было вчера. Луиза обвиняла Пола, Пол обвинял Луизу. Тогда у нее промелькнула мысль, что эти двое станут любовниками, когда подрастут. Но этого не произошло. У каждого из них теперь своя дорога.

— А Пол до сих пор не женат, — со вздохом произнесла Диана. — Ты не считаешь, что он мог бы это сделать ради нас? Так хочется, чтобы вокруг тебя вертелся маленький внук. Ты это понимаешь.

Она бросила на Оливию сочувственный взгляд. Оливия тоже подумала об этом, ответив соседке грустной улыбкой. Понимала ли она, что это такое? А как же ее планы? Что подумал бы о ее намерениях внук, если бы он существовал? Пожалуй, даже хорошо, что нет осложнений подобного рода.

— Ладно, — сказала Диана, пошаркав ногами в шлепанцах — она явно замерзла. — Я просто хотела с тобой поздороваться. А если тебе что-нибудь понадобится, ты только скажи.

— Да, Диана. Спасибо тебе. И если тебе что-нибудь будет нужно, дай мне знать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});