Надежда Дурака - Майк Шэкл

приведет к его смерти.

28

Яс

Киесун

— Ты, должно быть, шутишь, — сказал Даксам, один из пожилых мужчин. — Почему мы должны раздавать нашу еду людям, которых мы не знаем? У нас и так ее недостаточно.

— Ты знаешь, почему. Потому что есть люди, у которых ничего нет, — ответила Яс. Она пыталась сохранять спокойствие, но понятия не имела, сколько еще сможет так продолжаться. Пусть Боги дадут ей сил, но с этими людьми было чертовски тяжело работать. Особенно с Даксамом. — Мы должны заботиться друг о друге.

— Я не знаю, кто они, — продолжал он, расхаживая по главному залу на Комптон-стрит. — Я знаю свою семью, своих друзей и своих соседей. Меня волнует то, как они набивают животы едой. А не кучка незнакомцев.

— А что произойдет, когда у вас закончится вода? — спросила Яс. — Большинство водных башен в вашем районе были разрушены пожаром.

Мужчина перестал расхаживать по комнате, осознав правду в ее словах:

— Нам хватает на жизнь. Следующий дождь все уладит.

— А если он не пойдет? Сала контролирует главный колодец на площади Ленис. Что, если она скажет, что тоже не хочет делиться? — Яс указала на сидящую в углу женщину с худым лицом, которая выглядела ничуть не счастливее Даксама.

— Поменяемся, если до этого дойдет, — пробормотал Даксам.

Ханраны проехались по городу, как и обещал Хасан, и привезли людей, которые были готовы говорить от имени своих районов. Теперь в комнатах на Комптон-стрит их было десять, и они снова и снова спорили об одном и том же. У Даксама были пекарни, у Салы — вода, парень из Крессуэлла на севере имел доступ к фермам, и так далее. У некоторых не было ничего, кроме отчаяния; другие просто не хотели делиться. Хасан и пара его парней наблюдали за происходящим из-за столика в углу. Они почти ничего не говорили, но Яс мог сказать, что они начинали злиться, судя по тяжелым взглядам, которые они бросали.

— Послушай, — сказала Яс, — если ты готов к обмену, тогда думай об этом соглашении именно так. У тебя есть хлеб, у нее есть вода, но кто-то другой восстанавливает стены, или помогает найти жилье для всех, или сражается с Черепами. — Яс помахала Хасану, просто чтобы подчеркнуть, что у нее за спиной есть сила. — Дело в том, что все здесь — наша семьи, наши друзья, наши соседи — умрут, если мы не решим работать вместе.

— Это звучит как угроза, — сказал Даксам, расправляя плечи.

Яс подняла обе руки.

— Я не могу контролировать, когда у тебя закончится вода. Я имею в виду, может быть, если нам всем чертовски повезет, завтра пойдет дождь и несколько неповрежденных водных башен заполнятся водой. Но, судя по тому, как нам везет... — Яс ждала криков несогласия, но даже Даксам держал рот на замке.

— Хорошо. Очевидно, что без помощи люди умрут от жажды. Или что-то случится с зернохранилищами, и мы умрем с голоду. Или, что еще хуже, Черепа вернутся и зарежут нас к чертовой матери. Тогда, все равно, мы будем мертвы. Я, и ты, и ты, и ты, и ты, и ты. — Она указывала на каждого из них, задерживаясь достаточно долго, чтобы до него дошло, что она говорит. — Я спрашиваю еще раз — вы хотите жить?

— Конечно хотим, черт возьми, — сказала Сала.

— Тогда перестаньте тратить время впустую, — сказала Яс. — Никто из нас в одиночку не так силен, как все мы вместе. Это правда. Если мы поделимся своими навыками и ресурсами, у нас есть шанс.

— А как насчет Черепов? — спросила женщина рядом с Салой.

— Мы должны быть к ним готовы, — сказала Яс. — Но в этом городе нас пять тысяч, и это большая армия.

— Мы не умеем драться, — сказала Сала. — Мы не Шулка.

— Хорошая новость — не нужно много умения, чтобы убить Череп, — сказал Хасан с улыбкой. — Я могу научить вас всему, что вам действительно нужно знать. Но до этого нам нужно восстановить городские стены и нанять мужчин и женщин для их охраны. Нам не придется сражаться, если мы сможем не пустить их в Киесун.

— Тогда они просто устроят осаду и уморят нас голодом, — сказал Даксам. — И, если мы закроем город, то не сможем доставлять еду.

— До прихода Черепов это был процветающий рыбацкий порт, — сказала Яс. — Черепа сожгли наши лодки, чтобы мы оставались голодными. Я говорю, что пришло время сделать новые. В этом океане достаточно еды, чтобы наполнить желудки города.

— Это смешно, — сказал Даксам. — Ты хочешь, чтобы мы весь день строили стены и ловили рыбу не за что. Кто заплатит нам за нашу работу?

Клянусь Богами, это хуже, чем разговаривать с Ма. Яс указала на Салу:

— Она заплатит вам пресной водой. Хасан заплатит защитой. Каждый из нас внесет свой посильный вклад, чтобы помочь городу в целом.

— Легко все это говорить, — сказал Даксам, его плечи поникли. — Труднее осуществить.

— Почему? — спросила Яс.

Даксам взглянул на нее с беспокойством в глазах:

— Ты знаешь, почему.

— Не знаю. Скажи мне.

Даксам оглядел комнату, все лица присутствующих, затем перевел взгляд на дверь и двух парней на страже. В конце концов, он покачал головой:

— Меня убьют, если я что-нибудь скажу.

Тишина. Все знали, о ком он говорил.

— Плачущие Люди, — сказала Яс.

Даксам, казалось, съежился, его все хвастовство исчезло:

— Они уже были у меня. Мы договорились о том, что я даю им за их «защиту». Больше ни для кого ничего не осталось.

— Черт.

Даксам кивнул:

— Это подводит итог. И они скоро будут рядом, чтобы увидеть остальных из вас. Вы знаете, что они будут. Так что вода, которая есть у тебя, — он указал на Салу, — будет их водой. — Он указал на парня из Крессуэлла. — Твои фермы — это их фермы. — Он указал на них всех. — Все, что у вас есть, будет их.

Яс видела по их лицам, что она потеряла комнату. Она встала. «Мы защитим вас всех. Ханран...» Она взглянула на Хасана, не желая говорить