Догмат крови - Сергей Степанов

Слева зашумели. Председатель Государственной думы Родзянко отчаянно зазвонил в колокольчик, требуя тишины, но депутаты продолжали волноваться. Несколько человек, потрясая кулаками, подскочили к трибуне. Марков сидел, ухмыляясь, как ухмыляется взрослый человек при виде детских шалостей, но его сосед внезапно вскочил, и Чаплинский сразу узнал Владимира Митрофановича Пуришкевича. Прокурор никогда раньше не видел вождя Союза Михаила Архангела, но его портреты примелькались во всех газетах. Пуришкевич ухватил за шиворот пробегавшего мимо депутата. По странной прихоти акустики сквозь сплошной шум до ложи печати донесся его истерический выкрик:

— Мерзавец! Однозначно мерзавец! Я тебя в рыло!

Журналисты, сгрудившись у барьера, возбужденно переговаривались:

— Глядите, глядите… Графин взял, сейчас швырнет ему в голову… Э, нет, Родзянко вызвал думских приставов. Жаль, драки не будет…

У Чаплинского загудела голова от шума, он не мог больше оставаться в ложе. За ним в коридор вышел сотрудник «Нового времени».

— Не выдержали? — спросил он. — А мы привычные. Сегодня еще пасторальная сцена. В прошлый раз Пуришкевич вызвал на дуэль троих, а четырех удаленных из заседания депутатов от фракции трудовиков думские пристава вынесли на руках. Вы, позвольте поинтересоваться, из провинции?

— Из Киева, — ответил Чаплинский и веско добавил: — Прокурор киевской судебной палаты.

— В самом деле! Какая невероятная удача! Изволите видеть, я пристально слежу за киевским делом. Моя фамилия Розанов, литератор и член Религиозно-философского общества. Позвольте вас угостить! — восклицал нововременец, увлекая Чаплинского в помещение думского буфета.

Розанов имел странное асимметричное лицо, даже бородка на левой половине росла гуще, чем на правой. При этом выражение лица менялось каждую секунду и все равно не поспевало за стремительным бегом мыслей. В подслеповатых глазах мелькали то искорки веселья, то грусть, то безумие. Он говорил быстро и беспорядочно, перескакивая с одного на другое и мало заботясь о том, понимает ли его собеседник.

— Убийство Андрея Ющинского является доказательством тайного догмата крови, существующего в иудаизме. Тяга к крови — это всплеск той атавистической памяти, которая дремлет в душе каждого иудея. В сущности, они в этом не виноваты, как не виноваты волки, режущие овец. Так природой устроено, что около стад копытных неслышно бродят когтистые и зубастые хищники. Сравните нас и их, поглядите на их мясистые губы и толстые носы, настоящие обонятельные трубы. Семиты ходят вокруг арийских стад, вынюхивают, подкарауливают и лишь представится удобный случай — сразу впиваются в горло намеченной жертве.

Прокурор с трудом понимал необычного собеседника, а тот уже успел углубиться в тьму веков.

— Догмат крови берет начало с тех незапамятных времен, когда воинство израильское во главе с Иисусом Навином вторглось из пустыни в цветущую Палестину. История древнего мира не знала подобного по жестокости завоевания, настоящего холокоста, сиречь с греческого «принесение в жертву огнем», который евреи учинили над населением целой страны. Ну, конечно, тогда не существовало газет, которые сейчас трубят о погромах, направленных против несчастных евреев! Осталось лишь горделивое библейское свидетельство: «А всю добычу городов сих и скот разграбили сыны Израилевы себе; людей же всех перебили мечом. Так что истребили всех, не оставили ни одной души».

— Позвольте, мне как христианину неприлично выслушивать подобное толкование Священного Писания, — запротестовал Чаплинский.

— Что вас смущает? Библия говорит об этом совершенно открыто. Другое дело, что о многом в Библии умалчивается. Недаром талмудисты считают, что Тору следует понимать иносказательно. Талмудический мудрец Шимон бен Гохай, написавший трактат «Зогар», сказал: «Глупцы, обитающие на земле, разглядывают лишь эту одежду, то есть повествование Торы, и ни о чем больше не ведают и не задумываются о том, что находится под этой одеждой. Мудрые слуги вышнего Царя, те, кто стоял на горе Синай, вгляделись именно в душу, то есть в суть Торы, а в грядущем удостоятся того, что вглядятся в душу души Торы». Чтобы разобраться в этой тайнописи нужно знать методы каббалы: «пешат» — прямое значение, «ремез» — намек, «дераш» — толкование, и наконец, высший метод — «сод», то есть тайна. Знаете ли вы, что с помощью каббалы можно разъяснить тайну убийства Андрюши Ющинского.

— Разве? — недоверчиво протянул прокурор.

— Глядите, — Розанов вынул из кармана карандаш и принялся чертить им на накрахмаленной салфетке. — Вот контур головы Ющинского. В разных местах, у разных пророков встречается мглистый, глухо указанный отрок, коего влекут на заклание. Отцы церкви включили эти места в состав мессианских указаний на Господа нашего Иисуса Христа. Сообразно такому толкованию, в синодальном издании Библии печатается «Отрок» с большой буквы. Но можно ли было назвать «Отроком» тридцатитрехлетнего Сына Божьего? Оставим так, как было написано в древних манускриптах — просто «отрок» с маленькой буквы; и не забрезжит ли у нас мысль, что в пору Израильского царства уже существовал ритуал, в соответствии с которым ребенок в возрасте и невинности Андрея Ющинского, похищенный у соседних народов: хананеев, египтян, сирийцев — вообще у гоев, приносился в жертву в Святая Святых за завесой Иерусалимского Храма, куда лишь единожды в год, укрепив на нагруднике таинственные талисманы Урим и Тувим, входил первосвященник. И когда он выходил из-за завесы, вся толпа в ужасе вопрошала: «Жив ли ты?» После разрушения Храма и рассеяния иудеев по лицу земли, тайный ритуал сохранился и воспроизводится в разных городах и разных странах. Вот он, приготовишка духовного училища, отрок, выбранный за ангельское личико. Я рисую раны по фотографиям, напечатанным в газетах.

— Прозектор Туфанов делал снимки, — вставил Чаплинский.

— Низкий поклон ему. Ну-с, раны изобразили, а теперь, — Розанов взял вторую салфетку и, нарисовав десять кружков, соединенных прямыми линиями, прокомментировал: — Это таблица сефиротов, или каббалистических символов мироздания. Каждому сефироту соответствует буква древнееврейского алфавита. Совмещаем два рисунка: схему ран на виске и схему сефиротов. Видите, полное совпадение. Центральная группа ран — это буква «алеф», имеющая значение «человек». Она же символизирует Тельца, первый знак Зодиака. Астрологический момент показывает начало весны. Когда был убит Ющинский?

— Предположительно 12 марта прошлого года.

— По еврейскому календарю это месяц нисан, когда празднуется Пейсах и приносятся жертвы в память исхода из Египта. Но вернемся к нашим чертежам. Верхняя правая рана на виске Ющинского — это литера «фхе», ее значение «рот» или «голос». Верхняя левая рана — «реш», то есть «голова»; далее «тау» — «грудь»; далее «шин» — «острое орудие». Сводим всю цепочку и расшифровываем фразу: «Человек был убит ударами острого орудия в голову и грудь как жертвенный телец Иеговы, кровь его пролита, тело — достояние Азазела».

— Кого, простите?

— Азазела, предводителя падших ангелов, — запросто пояснил Розанов. — Ритуалисты верят, что если тело жертвы спрячут в укромное место, например, в пещеру, за ним обязательно явится Азазел.

Морща лоб, прокурор вглядывался в значки на салфетке, а Розанов продолжал:

— При чем же, спросите вы, литера «фхе», то есть «голос» или «рот»? А вот при чем. Согласно книге «Зогар», дети приносятся в жертву с замкнутым ртом, как бессловесные животные.

Чаплинский недоуменно таращился на схемы. Кружки, линии, квадратные литеры напоминали ему зловещий лабиринт, в котором он безнадежно заплутал. «В голову и в грудь!» Именно так был убит Ющинский. Что за мистика? Простое совпадение или нет?

Принесли две рюмки очищенной и блины с икрой. Розанов выпил с удовольствием, Чаплинский машинально. Аппетитно причмокивая, Розанов занялся закуской. А в буфет уже входил Замысловский, сопровождаемый каким-то господином в темной паре.

— Так я и знал, что вы удерете. Рекомендую, — Замысловский представил прокурору своего спутника: — Василий Алексеевич Маклаков, старший брат черниговского губернатора, коего мы с вами встретили у министра юстиции. Мы с Василием Алексеевичем добрые знакомые, хотя имеем противоположные политические взгляды. Он состоит во фракции кадетов и является нашим противником, причем не только в Думе. Василий Алексеевич приглашен на киевский процесс защитником Бейлиса.

Прокурор поклонился, удивляясь непохожести родных братьев: губернатора в золотом мундире с манерами расшалившегося гимназиста и серьезного, неброско одетого человека с простым, немного скуластым лицом. Василий Маклаков, по всеобщему мнению, был одним из лучших ораторов России. Да, Щегловитов прав, на процессе придется жарко!