Сезон гроз - Анджей Сапковский

— Говори.

— Гора Кремора.

— Так бы сразу. Что хочешь знать об этой горе?

*

Хата стояла довольно далеко за деревней, под самой стеной леса, который начинался уже за оградой сада, полного яблонь, ветви которых гнулись от плодов. Остальное не выходило за рамки сельской классики — овин, сарай, курятник, несколько ульев, огород, куча навоза. Из дымовой трубы тянулась полоска светлого и приятно пахнущего дыма.

Болтающиеся рядом с забором цесарки заметили его первыми, огласив округу адским верещанием. Дети, которые крутились во дворе — трое — ринулись в сторону дома. В дверях появилась женщина. Высокая, светловолосая, в фартуке на домотканой юбке. Ведьмак подъехал ближе, спрыгнул с коня.

— Будьте здоровы, — поздоровался он. — Хозяин дома?

Дети, все до одной девочки, вцепились в мамину юбку и фартук. Женщина смотрела на ведьмака, и в ее взгляде напрасно было искать симпатии. Неудивительно. Она хорошо видела рукоять меча над плечом ведьмака. Медальон на шее. Серебряные заклепки на перчатках, которые ведьмак не прятал. Даже демонстрировал.

— Хозяин, — повторил он. — Отто Дуссарт, значит. У меня к нему дело.

— Какое?

— Личное. Он дома?

Она глядела молча, слегка склонив голову. Была в ней, как оценил ведьмак, типичная красота крестьянки, а значит, ей могло быть от двадцати пяти до сорока пяти лет. Более точная оценка, как и в случае с большинством сельских жительниц, была невозможна.

— Дома?

— Нету его.

— Тогда подожду, — забросил поводья кобылы на жердь, — пока вернется.

— Это может затянуться надолго.

— Как-нибудь дождусь. Хотя, по правде говоря, лучше бы в избе, чем под забором.

Женщина какое-то время мерила его взглядом. Его и его медальон.

— Гость в дом, — произнесла наконец. — Приглашаю.

— Приглашение принимаю, — ответил ведьмак как принято по обычаю. — Правил гостеприимства не нарушу.

— Не нарушишь, — с сомнением повторила женщина. — Но меч носишь.

— Такова профессия.

— Мечи калечат. И убивают.

— Жизнь тоже. Ну, так что с приглашением?

— Добро пожаловать в дом.

Вход, как обычно в подобных селениях, вел через сени, темные и захламленные. Сама изба оказалась довольно просторной, светлой и чистой, следы копоти на стенах имелись только рядом с кухней и дымоходом, в других же местах стены радовали глаз белизной и цветными ковриками, везде висела также различная домашняя утварь, пучки трав, косички чеснока, связки перца. Тканая завеса отделяла избу от кладовки. Пахло кухней. То есть капустой.

— Прошу садиться.

Хозяйка все стояла, комкая в руках фартук. Дети уселись на невысокой скамье рядом с печью.

Медальон на шее Геральта дрожал. Сильно и безостановочно. Бился под рубахой, как пойманная птица.

— Этот меч, — сказала женщина, подходя к печи, — надо было в сенях оставить. — Неприлично это, с оружием за стол садиться. Только разбойники так делают. Ты разбойник?

— Ты прекрасно знаешь, кто я, — отрезал ведьмак. — А меч останется там, где он есть. Как напоминание.

— О чем?

— О том, что опрометчивые поступки имеют опасные последствия.

— Тут нет никакого оружия, потому…

— Ладно, ладно, — неучтиво перебил Геральт. — Не прикидывайся, милсдарыня хозяйка. Дом и подворье кмета — это арсенал, не один уже пал от мотыги, не говоря уж о цепах и вилах. Слыхал об одном, убитом пестом от маслобойки. Причинить вред можно чем угодно, если захочешь. Или вынужден. И раз уж мы об этом заговорили — оставь в покое этот горшок с кипятком. И отойди от печки.

— Ничего такого я не собиралась… — быстро ответила женщина, явно обманывая. — А там не кипяток, а борщ. Угостить хотела…

— Спасибо. Но я не голоден. Поэтому не прикасайся к горшку и отойди от печи. Сядь там, рядом с детьми. И спокойно подождем хозяина.

Сидели в тишине, прерываемой только жужжанием мух. Медальон дрожал.

— В печи котелок с капустой доходит, — прервала тяжелое молчание женщина. — Вынуть надо, помешать, а то пригорит.

— Пусть она, — Геральт показал на самую маленькую из девочек, — это сделает.

Девочка медленно встала, зыркая на него из-под пегой челки. Взяла небольшой ухват с длинным черенком, наклонилась к дверце печи. И вдруг прыгнула на Геральта, как кошка. Хотела ухватом пригвоздить шею ведьмака к стене, но тот уклонился, рванул за черенок, повалил ее на глинобитный пол. Она начала изменяться, не успев упасть.

Женщина и две оставшиеся девочки уже изменились. На ведьмака прыгнули трое волков — серая волчица и два волчонка, с налитыми кровью глазами и оскаленными зубами. В прыжке они разделились, истинно по-волчьи атакуя с разных сторон. Ведьмак отпрыгнул, толкнул скамью на волчицу, волчат отбросил ударами кулаков в перчатках с серебряными заклепками. Те заскулили, прижались к земле, скаля клыки. Волчица дико завыла, прыгнула снова.

— Нет! Эдвина! Нет!

Она свалилась на него, прижимая к стене. Но уже в человеческом облике. Перекинувшиеся девочки моментально порскнули, сели на корточки рядом с печью. Женщина осталась, стоя на коленях у его ног, глядя пристыженным взглядом. Геральт не знал, чего она стыдилась — нападения или того, что оно не удалось.

— Эдвина! Как же так? — загремел, упирая руки в бока, бородатый мужчина высокого роста. — Что ж ты..?

— Это ведьмак! — фыркнула женщина, все еще стоя на коленях. — Разбойник с мечом! За тобой пришел! Убийца! Кровью воняет!

— Молчи, женщина. Я знаю его. Простите, господин Геральт. Ничего вам не сделала? Простите. Не знала… Думала, что раз ведьмак, то…

Мужчина осекся, обеспокоенно взглянул. Женщина и девочки сбились в кучку рядом с печью. Геральт мог поклясться, что слышал тихое рычание.

— Ничего не случилось, — сказал ведьмак. — Зла не держу. Но ты появился как раз вовремя. Очень во-время.

— Знаю, — бородач заметно вздрогнул. — Знаю, господин Геральт. Садитесь, садитесь за стол… Эдвина! Пива подай!

— Нет. Выйдем, Дуссарт. На пару слов.

Посредине двора сидел рыжий кот. При виде ведьмака он в мгновение ока сиганул и скрылся в зарослях крапивы.

— Не хочу нервировать твою жену и пугать детей, — начал Геральт. — Кроме того, у меня дело, о котором я хотел бы рассказать с глазу на глаз. Речь идет, видишь ли, об одной услуге.

— Все, что пожелаете, — выпрямился бородач. — Токмо скажите. Выполню любое ваше желание, если только это в моих силах. Долг у меня перед вами, огромный долг. Благодаря вам живой хожу по свету. Потому что когда-то вы меня пощадили. Благодаря вам…

— Не мне. Себе. Тому что даже в волчьем обличьи ты оставался человеком и никогда никому не причинял зла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});