Древо Жизора (Тамплиеры - 4) - Октавиан Стампас

- Нет уж. Воевать против собственного отца? Уволь! Лучше я поеду в Палестину. Кстати, как ты думаешь, не поехать ли мне и впрямь в Святую Землю? Там сейчас стало так интересно. Представь себе, тамплиеры начали войну против Старца Горы Синана и двинули свои полки к северу от Иерусалима.

- Вот как? Они еще в прошлом году собирались это сделать.

- Но ведь в прошлом году у них переизбрали великого магистра и произошло воссоединение с теми, которые паслись под крылышком у короля Людовика.

- Ах, ну да, я слышала что-то такое. Что же подвинуло их начать войну в этом году?

- Убийство Триполитанского графа Раймунда. Его нашли - с кинжалом в затылке и всего обсыпанного золотыми монетами. Это переполнило чащу терпения. Как я люблю это выражение - так и хочется увидеть чашу терпения, которая переполняется, и из нее текут лавины разгневанных воинов. Так что мне, идти воевать с ассасинами?

- Твой отец отправился в крестовый поход в таком же нежном возрасте, как ты сейчас. И что из этого получилось? Ничего хорошего. Дабы как следует научиться воевать на востоке, надо хорошенько повоевать со своими, в Европе.

- Да? Ну и ладно. Хочешь, я спою тебе свою новую сирвенту? Правда, я еще конец не придумал.

- Спой, мой рыжий жавороночек.

Элеонора послушала пение сына. Он пел прекрасно, и сирвента была изумительна. Если так дальше пойдет, он затмит своими сочинениями всех трубадуров Прованса. Но ведь он должен быть королем, он знает это. Ришар, а не Анри. И, может быть, героем, какими не стали ни Генри, ни Людовик, ни один из великого множества ее поклонников и любовников.

Когда Ришар ушел, королева села за стол, пергамент и стала писать - не кансону, не сирвенту, балладу. Из под ее пера вдруг полились какие-то чудовищно занудные рассуждения о предназначении великой женщины в этом мире. Эта великая женщина заставляет мужчин страдать, мучаться, и, независимо, во славу или назло женщине, мужчина создает прекрасное - воюет, покоряет города и государства, строит красивые здания, основывает университеты, собирает под свое крыло художников, ваятелей, поэтов. Женщина в искусстве бесплодна, она не способна написать сносное подражание великой поэзии. Зато она плодотворна в другом! Не говоря уж о рождении детей Великая женщина рождает вокруг себя великих мужчин. В этом ее предназначение.

Элеонора вдохновилась своими доморощенными философствованиями и исписала порядочно, прежде чем спохватилась и взялась перечитывать написанное. Прочитав, посмотрела еще раз на себя в зеркало и сказала самой себе:

- Стара, некрасива, да еще вдобавок и поглупела.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Когда Ришару исполнилось шестнадцать лет, Раймон Тулузский принес ему вассальную присягу, а король Генри объявил, что Лангедок находится в зависимости от Аквитании. Война Англии против Франции и Прованса окончательно назрела. Ришар и уже женатый и коронованный брат его Анри бросили вызов отцу, заявляя о своей независимости от английской короны. Бретань и Нормандия, Анжу и Пуату встали на их сторону. Пользуясь случаем, король шотландский тоже решил повоевать с Генри Плантагенетом. Все говорило, за то, что короля Англии ожидает жестокое поражение. Но одно обстоятельство странным образом сыграло против восставших принцев и всех их покровителей несколько тамплиеров из английских комтурий захватили замок, в котором находилась королева Элеонора, пленили строптивую и неверную супругу английского монарха и увезли в заточение, точное место которого никому не было известно. Все военные действия принцев после этого почему-то отличались бестолковостью, и король Генри довольно быстро подавил сыновнее восстание. Анри сдался после первых же неудач. Ришар сопротивлялся еще некоторое время, но тоже вынужден был уступить. Людовик колебался - ему ужасно не хотелось, чтобы подумали, будто он воюет ради освобождения из темницы своей бывшей жены. Когда же принцы сдались на милость отца, то и король Франции предложил Генри мир. Местом встречи монархов был выбран замок Жизор на границе Нормандии и Франции. Какая-то древняя традиция существовала испокон веков для принятия важных решений собираться у огромного жизорского вяза, о возрасте которого можно было только гадать. Обосновавшаяся в замке тамплиерская комтурия распоряжалась устройством встречи, и все прошло превосходно. Генри и Людовик долго беседовали друг с другом с таким видом, будто ни тот, ни другой ни разу не слышали о женщине по имени Элеонора. О ней не было сказано ни единого словечка. Шелестела могучая листва вяза, играла тихая музыка, поэты время от времени читали свои стихи, всеобщий любимец Ришар спел дивным голосом кансону собственного сочинения, и кончилось тем, что король Англии сосватал за него дочь короля Франции, юную Алису. До свадьбы, ввиду ее нежного возраста, еще было далековато, и Генри увез будущую невестку с собой в Лондон.

Так закончился первый бунт сыновей против отца.

Так начинало сбываться ужасное пророчество Мерлина.

Возобновления кровавой вражды недолго оставалось ждать.

Немного повоевав и успев вкусить радости побед и горечь поражений, Ришар занялся наведением порядка в своих владениях. Аквитания должна была почувствовать над собой власть нового господина. Аквитанцы, в отличие от Ришара, не смирились с победой короля Генри и продолжали бунтовать. Теперь уже одновременно и против отца, и против сына. И Ришару понравилось подавлять восстания своих подданных, он разъезжал по всей стране и своей рукой усмирял бунтарей. Наслушавшись рассказов о древних полководцах, он полюбил походы, во время которых ему более всего нравилось захватывать в плен красивых женщин делать их своими наложницами. Забияка Бертран Борн стал его повсеместным спутником. Еще недавно Бертран принимал клятвы Анри и Ришара в храме Святого Мартина, когда они присягали извергнуть власть английского короля. Заключив мир с отцом Ришар, отобрал у Бертрана де Борца замок и тот сделался врагом "Даданета", но, в конце концов они помирились и вместе, разъезжали по взбунтовавшейся стране. Задиристый трубадур, не представляющий жизни, там, где не бьют друг друга, где не льется кровь, не звенит сталь оружия и доспехов, быстро сообразил, что рядом с Ришаром всегда всего этого будет вдоволь, Ришар даже на время перестал сочинять песни. Он вошел во вкус беспрерывных сражений, которые чаще всего заканчивались его победами и пирами с непомерными винными возлияниями, благо вином юг Франции богат как ни одна другая страна в мире. На своем знамени Ришар изобразил чашу Святого Грааля, под которой, впрочем, мелкими буквами было написано замечательное французское изречение: "Кто выпьет много, тот узрит Бога". Кроме того принц Аквитанский сам сочинил себе гимн, в котором это же изречение играло роль припева. Жизнь Ришара била ключом. Теперь в ней было все - и война, и поэзия, и женщины, и вино, и соратники, и сотрапезники. Рыцари его войска обожали своего полководца за храбрость, презрение к опасности, за пылкий нрав, за красивый голос - лучше Ришара никто в то время не пел. И лучшего воина не было среди певцов.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});