Список потерь - Джим Лонг

- Хорошо, - ответила Рия.

Роуз посмотрел на свой хронометр.

- Тогда отправляемся.

- Постойте, капитан. - Роуз услышал грустный голос Киттен. - Наверное, нужно отслужить панихиду по Грете и Бадикусу. - Она опустила глаза.

- Конечно, конечно, - ответил Роуз. - Как только мы с Рией вернемся, сразу же и сделаем.

И снова Джереми почти физически ощутил постигшее "Черных шипов" горе. Так было, когда на Боргезе погиб Ангус. Небольшое соединение, "Черные шипы" всегда очень остро переживали потери. Даже время, зарубцовывающее раны, оказалось не в силах стереть из памяти бойцов лица погибших товарищей. Что мог Роуз сказать им? Никакие слова утешения не успокоят тех, кто испытал острое чувство потери воинов, с которыми они разделяли и горечь поражения, и радость побед.

- А теперь - спать, - произнес Роуз. - Ваше счастье, что вы не видите себя со стороны.

XXVI

Курчевал, Зона оккупации Кланом Кошек сверхновой звезды

30 июля 3057 г.

В сопровождении Трэйси звездный полковник Денард быстрым шагом мерил пространство вдоль строя вытянувшихся в струнку элементалов. Подойдя к большим двустворчатым дверям, он, не сбавляя скорости, распахнул их и вошел в небольшую комнату. Шедшая за полковником Трэйси обернулась и закрыла двери.

Денард пересек еще один зал и вошел в самую большую комнату номера. Остановившись у дверей, он осмотрел помещение. Деверо увидел несколько столов с компьютерами на них, возле каждого стола находилось удобное мягкое кресло или кушетка. Справа и слева от входа красивые высокие двери вели в спальни. Расположенное в противоположной стене, прямо перед глазами полковника внушительных размеров окно открывало великолепный вид на равнину. С высоты четвертого этажа, на котором располагался гостиничный номер, пейзаж равнины выглядел просто захватывающим.

В комнате находились три человека, двое из которых равнодушно смотрели на экраны компьютеров. Третий не отрываясь глядел в окно. Денард нисколько не сомневался, что все трое слышали, как он вошел, но, пытаясь сохранить остатки гордости, никто из них даже бровью не повел в сторону полковника. Все это Денарду давно было знакомо, неоднократно он уже наблюдал подобное поведение и в душе принимал его за плохо поставленный спектакль. По законам любого клана плененный воин не имел права ни на гордость, ни на чувство собственного достоинства, а сидящие перед Денардом люди считались пленными.

- Наконец-то мы встретились с вами, капитан Дэйнс. Я звездный полковник Денард Деверо, - произнес он и, протягивая на ходу руку, направился к капитану шаттла. Вообще-то рукопожатия в клане не были приняты, но советники полковника сказали ему, что сам акт рукопожатия помогает установить с человеком нужный душевный контакт, успокаивает его и даже может сделать пленника более сговорчивым. Полковник воспользовался данным советом. Он подошел к Дэйнсу и, широко улыбаясь, протянул ему свою могучую правую руку, но тут же внутренне обругал своих советников. Правая рука капитана, закованная в гипс, болталась на перевязи. Денард спокойно убрал руку и кивнул в сторону окна.

- Потрясающее зрелище, квиафф?

- Да, - согласился Дэйнс. - Вид действительно прекрасный.

Денард возвышался над Дэйнсом как башня, но капитан старался не замечать этой разницы.

- Надеюсь, вы довольны своим положением? - спросил полковник. Дэйнс молча кивнул. Двое других пленных переглянулись и тихо вышли. Теперь, кроме Дэйнса и Деверо, в комнате оставалась только Трэйси, она стояла поодаль, но не так далеко, чтобы не слышать разговора.

- Должен сказать вам, - нарушил молчание Дэйнс, - что меня удивляет ваше отношение к пленным, оно противоречит всему тому, что я слышал о кланах. Скажите, у вас что, изменилось настроение? Вы всех пленников содержите в таких шикарных условиях или только некоторых?

Деверо пригладил свои коротко стриженные волосы.

- Если честно, то, разумеется, не всех, - ответил он, ухмыляясь. - Но вас мы решили выделить ввиду вашего, я бы сказал уникального, статуса.

Дэйнс сразу понял ситуацию. Ему стало ясно, что он знает нечто такое, что очень интересует Клан Кошек сверхновой звезды, и пока он не выдаст интересующую клановцев информацию, обращаться с ним и командой будут вполне сносно. Что им от него нужно, пока догадаться было трудно, легче предположить, что с ним будет, если они не получат нужную информацию. В этом случае его ждет рабство или что-нибудь похуже.

- Как чувствует себя водитель боевого робота Поделл? - вдруг спросил Денард. Таким не относящимся к делу вопросом полковник рассчитывал сбить с толку Дэйнса, и это ему вполне удалось.

Дэйнс кивнул, по его лицу пробежала легкая улыбка.

- Ваши врачи заслуживают всяческих похвал. Я виделся с Поделл сегодня утром, ей уже лучше. Думаю, что она скоро совсем поправится.

- Это прекрасно, - произнес полковник. - Хороший воин стоит дорого, и относиться к нему следует соответственно.

- Скажите, полковник, чем я обязан вашему визиту? Врачи предупредили меня, что вы очень важная персона здесь, на Курчевале. Думаю, что вы пришли совсем не для того, чтобы поболтать со мной о здоровье воина, даже если он просто бесценен.

"Если бы ты знал, как важен для меня этот разговор с тобой, ублюдок", подумал Деверо.

- Может быть, мы устроимся поудобнее, квиафф? - Денард показал на стоящую рядом пару кресел.

Дэйнс сел у окна, Денард расположился в кресле напротив и оказался спиной к двери. Он забеспокоился, но, вспомнив, что сзади его прикрывает Трэйси, почувствовал себя спокойнее.

Сидя напротив Дэйнса, полковник изучал лицо капитана, пытаясь угадать его натуру. Из прочитанных накануне докладов полковник узнал, что Дэйнс тяжело переживает крушение своего корабля, и надеялся извлечь для себя пользу из подавленного состояния капитана. "Чуть-чуть напористости - и я психологически задавлю его", - думал Деверо.

В результате крушения корабля в живых из всего экипажа осталось всего трое - сам Дэйнс, штурман и мастер грузового отсека. Капитанский мостик был разрушен полностью. Дэйнс уцелел только потому, что после удара его отбросило в штурманскую рубку. Несомненно, руку он повредил при падении, хотя в докладе ничего об этом не говорилось. Правда, это и неудивительно, ран на теле Дэйнса оказалось так много, что-то могли сразу и не заметить.

Единственное, что уцелело, - штурманская рубка, вся остальная часть капитанского мостика превратилась в груду рваного и помятого металла. Погнулись и лопнули даже опорные балки. Одной из них наповал был убит второй пилот, остальных членов команды придавило потолком. Можно считать чудом, что корабль не загорелся, тогда не спасся бы никто, ведь на шаттле не имелось даже подавителей пламени, срабатывающих при посадке с высокой степенью риска. Явно, что эти трое родились в рубашке, особенно мастер грузового отсека. Как он уцелел, не мог понять никто.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});