Спаситель Птолемей - Неля Гульчук

– Ты прав, – согласился Филокл. – Из последнего сообщения известно, что многие приверженцы регента в Афинах уже сейчас переходят на сторону Кассандра.

– Я думаю, Кассандр совсем скоро сразит Полиперхонта, – голос Птолемея был скорее грустным, чем спокойным.

Филокл знал, что Птолемей с юности презирал Кассандра за его чрезмерную жестокость.

В Афинах, которые сначала так и бросились в объятия Полиперхонта, любовь к нему остывала с каждым днем. Афиняне тщетно ожидали от регента освобождения гаваней.

Послание царицы Олимпиады тоже оказалось невыполнимым.

Вскоре Кассандр, воспользовавшись благоприятным для него стечением обстоятельств, когда Полиперхонт перенес военные действия на Геллеспонт и вступил в решающую битву с Антигоном, занял Саламин.

Наконец, один из знатных граждан предложил в эклессии вступить в переговоры с Кассандром, так как спасение города возможно только в союзе с ним. После первого поднявшегося шума и возмущения, непостоянные и переменчивые в своих настроениях афиняне приняли решение послать к Кассандру послов и заключить с ним мирный, договор.

После продолжительных переговоров был заключен мир на следующих условиях: афиняне сохраняют за собой свой город, свои территории, свои доходы, свои корабли и становятся союзниками и друзьями Кассандра. Кассандр же со своей стороны удержит пока в своих руках Мунихию до тех пор, пока не закончится война против царей. Наконец, гражданами избирается из афинян наместник города, кандидатура которого утверждается Кассандром.

Афиняне избрали Деметрия Фалерского, сторонника и друга недавно казненного Фокиона. Кассандр утвердил избрание философа, которому сам содействовал. Отдавая в его руки полную власть над Афинами, Кассандр делал Деметрия Фалерского ответственным перед собой за спокойствие и преданность народа, а Афины, хотя и под видом автономии, подвластными себе.

Заключение мирного договора совпало с возвращением в Афины Никанора с флотом. Корабли победителей были украшены победными трофеями морской битвы и носами побежденных триер регента.

Путь в Македонию для Кассандра был открыт.

Кассандр готовился вернуться в родную Пеллу, чтобы сместить Полиперхонта и занять место регента при царях. А возможно и самому занять царский престол.

Молодая царица Эвридика строила в Пелле свои козни исподтишка. Да, она добровольно стала женой слабоумного царя, но стала ею, чтобы стать полновластной царицей, играть первую роль в государстве, прикрываясь именем своего супруга. Напрасно старый Полиперхонт искал союза с Олимпиадой, не замечая её, молодую, умную, красавицу Эвридику. Она казалась регенту слишком молодой для ведения государственных дел, поэтому он настойчиво звал в Македонию царицу-мать. Она, Эвридика, уберет со своего пути и Полиперхонта, и Олимпиаду, как только представится удобный случай. Только надо набраться терпения.

А пока есть время, необходимо убрать со своего пути малолетнего царя Александра и его мать Роксану.

Через некоторое время но Пелле поползли зловещие слухи, что малолетний царь Александр тяжело болен. Его пытались отравить. Существовало даже подозрение, что Эвридика принимала участие в этом гнусном злодеянии.

Вскоре стало известно, что прямого наследника престола удалось спасти, и его мать Роксана вместе с ним внезапно покинула Пеллу и под покровом ночи, в сопровождении надежной охраны бежала в Эпир к Олимпиаде.

Эвридика дождалась своего звездного часа. Могуществу Полиперхонта был нанесен удар под стенами Пирея и в водах Геллеспонта.

Против регента тут же стали выступать многие знатные македоняне в Греции и в Македонии. Дождавшись возвращения супруга из лагеря регента в Пеллу, Эвридика начала действовать смелее и решительнее. Она стала искать союза с врагами Полиперхонта и вступила в переговоры с Кассандром.

Теперь все свои надежды и упования Эвридика возлагала на Кассандра. Ведь Кассандр так же, как и она, люто ненавидел Олимпиаду.

Первым делом она решила заставить своего супруга назначить Кассандра регентом вместо Полиперхонта.

Царь Филипп Третий, слабоумный Арридей, и его молодая жена Эвридика жили вдали от царского дворца в большом, хорошо охраняемом дворце, изолированные от всего мира, ни с кем не считаясь.

Эвридика решила переговорить с Арридеем утром, когда слабое сознание еще присутствовало в нем.

Только одинокий слабый светильник освещал их покои. Эвридика любила солнечный свет. Арридей его боялся. Поэтому все окна в их спальне были зашторены массивными шторами, на пропускающими света.

Пробудившись от сна, Эвридика приподнялась на ложе, посмотрела на спящего мужа, на его длинную худую шею, бледное лицо, похожее на безобразную маску.

– Как он уродлив! Принесенная мною жертва Афродите заслуживает высшей награды! – в сердцах прошептала Эвридика.

Эвридика встала, завернулась в кусок чистого полотна, бросила на мужа презрительный взгляд, отдернула шторы и впустила в спальню потоки утреннего света.

Чем сильнее Арридей сжимал веки, тем ярче становился свет. Стоило Арридею открыть глаза, как он увидал возвышающуюся над ним Эвридику.

– Так-то лучше! Пора просыпаться, – сказала Эвридика. – Пусть этот день принесет нам добрые вести.

Она снова опустилась на ложе и придвинулась совсем близко к Арридею. Он с испугом смотрел на нее.

– А разве могут быть плохие вести? Ведь мы у себя дома…

– О, как мало ты знаешь македонян! Они считают: Арридей – царь Филипп Третий по нашей милости. И если они, подстрекаемые Олимпиадой и Полиперхонтом, замыслят мятеж и тому представится случай, они свергнут и уничтожат тебя.

– Свергнут? – с ужасом воскликнул Арридей. – Уничтожат?

Арридей спрятался под одеяло.

Откинувшись на подушки и подперев рукой свою голову, Эвридика смотрела на Арридея высокомернее, повелительнее и самоувереннее, чем обычно.

Едва его голова показалась из-под одеяла, она перешла в решительное наступление.

– Могут уничтожить. А чтобы этого не произошло, надо держаться более умных и сильных. Сейчас Кассандр – союзник Птолемея и Антигона. Мы должны выступать на их стороне. За ними – сила!..

– Ты действительно так думаешь? – с явным испугом спросил Арридей.

Как все слабые люди, он больше всего на свете боялся перемен.

– Да! – голос Эвридики был тверд.

– А как же Полиперхонт? – почти шепотом, боясь быть услышанным, задал вопрос Арридей.

– Полиперхонт – сторонник Олимпиады. А старуха ненавидит тебя с детства. Как только подрастет маленький Александр, они найдут способ избавиться от тебя.

– Не говори так! Не говори! – закричал Арридей. – Ты делаешь мне нестерпимо больно.

Арридей стал всхлипывать, затем, ища защиты, положил голову на плечо Эвридики, глубоко вздохнул и с нежностью произнес.

– Эвридика, ты так прекрасна. Ты напоминаешь мне статую Артемиды, но в тысячу раз красивее, а главное живая!.. Я всегда был тебе покорным мужем, и теперь послушаюсь тебя.

– Послушаюсь! – усмехнулась Эвридика. – Точно это наказание – отдать распоряжение назначить регентом Кассандра. Пойми, это будет благом для нас с тобой.

– Я не оспариваю его достоинств, – сдержанно произнес слабоумный царь. – Но Полиперхонт может обидеться. А я так не люблю скандалов. Я их просто боюсь…

– Тебя всегда тянет туда, где не обойтись без грязи. Полиперхонт вместе с Олимпиадой затянет нас в такое болото, из которого невозможно будет выбраться.

Арридей задумался. Разговор уже стал сильно утомлять его. Широко зевая, он сказал.

– Не думаю. Ты несправедлива к Полиперхонту. Нет ни малейшего повода сердиться на него. Но если ты хочешь, то поступай, как знаешь. Только бы ты была довольна.

– Значит ты разрешаешь мне действовать так, как я нахожу благоразумным? – нетерпеливо поинтересовалась Эвридика.

– Да, да, – не задумываясь, ответил Арридей. – Ты хочешь, чтобы Кассандр стал регентом?.. Пусть будет им.

Она погладила его по голове, как ребенка, успокоила.

– Кассандр умный, дальновидный, будет охранять тебя и твой престол.

Он прижался к ней, снова засыпая, пролепетал.

– Действуй от моего имени. Действуй. Только не очень жестоко, чтобы не обидеть Полиперхоита. Чтобы никто не посмеялся над детской покорностью твоего Арридея. Убери этот яркий свет. Я еще посплю.

И Арридей крепко-крепко заснул.

По доходившим до Олимпиады сведениям Эвридика превращалась в опаснейшую соперницу. Через своих многочисленных шпионов Олимпиада узнала, что Эвридика вступила в союз с ненавистным ей Кассандром, и они вместе измышляют интриги к её низвержению.

Олимпиада едва оправилась от шока после прибытия в Эпир Роксаны с малолетним Александром, которого, царица теперь не сомневаласъ, пыталась отравить именно Эвридика, когда её личный осведомитель Евлалий, примчавшийся на взмыленных лошадях ранним утром из Пеллы, сообщил ей, что Эвридика от имени своего супруга, слабоумного Арридея, назначила Кассандра регентом и послала Полиперхонту приказ немедленно передать царскую армию в распоряжение нового регента Кассандра.