Слуга чародея - Галина Романова

До королевской кухни было рукой подать, и когда мне наконец удалось переступить ее порог, оказалось, что там буквальном смысле этого слова стоит дым коромыслом. В воздухе плавали пар от кипящих котлов, дым от горящих очагов, волны аромата от десятков приправ и птичьи перья. Десять поваров, полтора десятка поварих и штук тридцать поварят либо носились туда-сюда с поручениями, либо старательно резали, чистили, мыли, ощипывали, потрошили, фаршировали, выполняя приказы главного повара, который, единственный, стоял неподвижно среди этого кошмара и, как полководец в разгар битвы, непрерывно отдавал приказы.

— Салат по-нанайски!.. Кто режет салат по-нанайски?.. Где каперсы?.. А ты куда потащил окорок? Положи на место! Дарла, кто занимается фаршировкой рыбы? Чем вы ее фаршируете? Покажи!.. Нет, еще зелени! А я говорю — еще!.. Кто следит за заварным кремом? Давай-давай, мешай!.. А где черепахи? Как — разбежались?.. Только что были здесь! Поймать немедленно! Мне из них суп готовить!.. И принесите кто-нибудь на пробу начинку для торта!

Уворачиваясь от мелькающих в воздухе ножей, стебельков зелени и стараясь не наступить на то, что случайно упало или разлилось по полу, пробрался поближе к главному повару:

— Добрый день!

— Какой он, к демонам, добрый! — отмахнулся тот. — А, привет, Слизняк!.. Ты что делаешь? — тут же заорал он на какого-то поваренка. — Кто ж так салат режет? Смотри! Найду там твои пальцы — тебе же хуже… Уф! — Он вытер пот со лба краем передника. — Через час праздничный ужин в честь спасения ее высочества принцессы Имирес, а у меня ничего не готово! Дичи нет, жаркому еще полчаса томиться, крем… Кто взбивает сливки и масло для крема? — опять заорал он в пространство. — Не будет готово через четверть часа — я вас самих на торт намажу! И цукаты! Не забудьте про цукаты! В общем, Слизняк, у нас тут кошмар!

— Понятно. — Я увернулся от поварихи, которая летела сшибая углы и неся на вытянутых руках горячий горшок с чем-то булькающим и брызгающимся. — Может, помочь чем?

На меня посмотрели как на бога, явившегося с небес спасать мир.

— А помоги!

В следующие полчаса я резал овощи и мясо для салата, пластал колбасу и ветчину для нарезки, помогал готовить фарш для запеченной рыбы и так далее.

— Хороший ты парень, Слизняк. — Главный повар улучил минутку и остановился рядом. — И сам весь из себя видный, и руки растут из нужного места, и мозги есть, и вообще… Только вот с именем тебе не повезло. Скажи, чем думали твои родители, когда тебя так называли?

— Ничем они не думали, — пожал я плечами. — Слизняк — это прозвище. Я его получил после того, как… В общем, не такая уж это и веселая история.

— Понятно, — на меня посмотрели как-то странно. — Все бывает. Тебе тогда туго пришлось?

— Угу, — кивнул я, невольно вспоминая тот далекий день. По иронии судьбы я как раз сейчас занимался тем, что чистил улиток для национального супа по-робурски, приготавливаемого в честь жениха леди Имирес. С одной стороны высилась горка раскрытых раковин, с другой — росла кучка вытащенных из своих домиков улиток. Неужели в тот осенний день я выглядел так же? Нечто бесформенное, дрожащее, мокрое… Бр-р-р…

— Ничего, все бывает!.. Ты, кстати, зачем вообще пришел?

— А, это, — я отмахнулся ножом. — Хозяин велел блинчики на ужин приготовить, а у меня на кухне такой беспорядок… Да и мука закончилась.

— Ну это не проблема!.. Дарла! — через мою голову гаркнул повар. — У нас тесто от кнедликов осталось? Нашлепай для господина волшебника десяток-другой блинчиков! Сделаем, — меня ободряюще похлопали по плечу. — Ты парень хороший… Вот веришь, нет, но взял бы тебя в первые помощники! Так ведь не согласишься?

— Почему нет? Согласился бы… — Я невольно улыбнулся.

— Но труба зовет и все такое? — понимающе кивнул собеседник. — Да не оправдывайся! Я по глазам вижу, что тебе долго на месте не усидеть! Такие, как ты, незаметными быть не могут и обязательно чего-нибудь в жизни полезут добиваться… Кстати, а правду говорят, что на самом деле ты спас принцессу?

— Что? — От неожиданности нож в руке дрогнул и резанул мне по пальцу. — Кто говорит?

— Дарле, — главный повар нашел взглядом повариху у котлов, — один из рыцарей сэра Ларана по секрету рассказал, что не лазил наш герцог ни на какие башни за ее высочеством!.. Оно и верно! С его ростом и лезть никуда не надо — только на цыпочки приподняться — и все!

— Не было там башни. — Я опустил порезанную руку, стараясь ничего не заляпать кровью из ранки. Хорошо еще, что улиток как раз закончил чистить! — Замок был. Подземный ход в рощу тоже был, а башня… Хм…

— Понятно, — на меня посмотрели так проницательно, что я невольно покраснел.

— Может, еще что-нибудь надо сделать? — стоять под оценивающим взглядом человека, который не видит на мне вуали и потому видит меня насквозь, было неудобно.

— Сделай! — внезапно согласился повар. — Фрейлинам ее высочества надо отнести молоко и булочки. А то они у нас создания нежные, до ужина не дотерпят!

Со всех сторон раздались понимающие смешки — аппетиты фрейлин тут явно служили притчей во языцех. Я не стал спорить, принял от поваренка поднос с кувшином молока и свежими булочками и направился в нужном направлении.

— Второй этаж, левое крыло! — напутствовал повар. — По коридору и до конца.

Вот так мне довелось опять попасть во дворец, и опять нетрадиционным путем. Но кто сказал, что у меня все должно быть, как у всех?

В конце нужного коридора обнаружился небольшой зал, освещенный двумя высокими стрельчатыми окнами с витражами. В него открывались четыре двери — две справа и две слева. Чем-то этот зал был мне знаком, и я огляделся по сторонам. Ну конечно! Не далее как три дня назад тут стояли манекены, а три портнихи трудились над праздничным платьем ее высочества. Сейчас же в помещении было пусто и тихо.

— Эй! — тихо крикнул в пустоту. — Тут есть кто-нибудь? Кто заказывал молоко и булочки?

— Вообще-то я, — послышался за спиной знакомый сварливый голос.

Я обернулся, и наши с принцессой взгляды встретились.

— Ой, Слизняк! — Она отступила на шаг. — Ты что тут делаешь?

— Принес молоко и булочки.

— Давай сюда! — Девушка попятилась, делая знак следовать за ней.

Мы прошли в просторную гостиную комнату, кажущуюся еще просторнее оттого, что в ней практически отсутствовала мебель. Несколько кресел и большая кушетка — вот, собственно, и все. На креслах и вокруг них стояли пара больших пялец для вышивания, маленький столик с вазочкой фруктов, валялись раскрытая книга, корзиночка с рукоделием и забытая кем-то лютня.

— Это все осталось от моих фрейлин, — объяснила принцесса. — Дядя после похищения не оставляет меня одну. Тебе еще повезло…

— Да, повезло, — пробормотал я, ставя поднос на столик поближе к фруктам.

— Глупые трещотки! — фыркнула леди Имирес. — Все время пристают ко мне с просьбой рассказать, не испугалась ли я и как обрадовалась сэру Ларану. «Ах, ваше высочество. Это такой ужас! — пропищала она, закатывая глаза. — Вам, наверное, было страшно!.. Одной, среди этих ужасных демонов!» Слышать противно! Сейчас никого нет, но они могут вернуться в любую минуту, так что ты это учти!

— Да? — Взгляд скользнул в сторону двери. — Но мы, кажется, ничего не делаем…

— Вот именно! — Принцесса подошла ко мне вплотную — А времени остается все меньше и меньше!.. Поцелуй меня, а? Как тогда…

— Ваше высочество, вы что? — Я попятился. — Не надо…

— Ой! Что это? — Леди Имирес заметила кровь на моей руке. — Ты ранен?

— Пустяки, — вырваться мне не удалось. Моей кистью завладели так прочно, что спастись можно было лишь одним способом — отбросив конечность, как ящерица — хвост. — Всего-то порезался, когда чистил улиток, и…

— И у тебя может быть заражение крови! Улитки — они такие скользкие и противные, как слизняки…

— Ваше высочество, я, как-никак…

Я тоже слизняк, маленькая улитка без раковины.

— Тебя надо немедленно перевязать! — Не услышав сказанного, леди Имирес схватила меня за руку и потащила в одну из дверей.

Это оказалась туалетная комната, посередине которой стояла мраморная ванна, сделанная в виде чашечки большого цветка. Она еще была наполнена остывшей водой, на поверхности которой плавали размокшие лепестки цветов. В воздухе чувствовался пряный и сладкий аромат.

— Вот! — меня толкнули под локоть. — Раздевайся и лезь! Соблазн так и сделать — да пусть там хоть льдинки плавают! — был велик, но я взял себя в руки. В конце концов, это уже даже не верх наглости, а нечто гораздо большее. Поэтому я ограничился тем, что присел на край бортика и опустил руку в воду, смывая кровь.

— Ты чего? — атаковала меня принцесса. — Раздевайся! Тебе надо вымыться! Давай-давай, стаскивай рубашку и лезь в воду!.. И не бойся! Я посторожу, сюда никто не войдет! Ну?