Попадать, так с музыкой! - Михаил Гуткин

   Абрам Федорович! А кто весь сегодняшний курултай организовал?

   - Да, конечно. Совсем забыл. Ну, где же этот официант. За нашими обсуждениями я серьезно проголодался. Что, вы совсем не пьете? А, понимаю, на службе. А я от бокала вина не откажусь. Привык еще в Германии.

   --------

   1) В "Божественной комедии" Данте Алигьери Вергилий был проводником по Аду.

108.

   - Знаете, - не выдержала я. - Никак не могу поверить, что тут сидит человек, который общался с Эйнштейном, Резерфордом, Рентгеном и многими другими известнейшими физиками.

   - Вижу, Анна Петровна, вы неплохо знакомы с физикой.

   - В школе хорошо училась. Я даже знаю, что на самом деле рентгеновские лучи придумал еще Иван Грозный.

   - Это как? - Оторопел Йоффе.

   - А помните, Абрам Федорович, что Иван Грозный говорил своим боярам: "Я вас, шельмы, насквозь вижу."

   Зря я это сказала во время еды. Пришлось обоим мужикам крепко стучать по спинам, так как они дружно подавились.

   - Ох, Анна Петровна, - сквозь слезы, наконец, выговорил Зимов. - Предупреждать же надо.

   - Извините товарищи. Не подумала. Исправлюсь. Дальше буду есть молча.

   - Жаль, что Рентгена уже нет, - отдышавшись, сказал Йоффе. - А то я бы его повеселил. Но в очередном письме Эйнштейну обязательно расскажу этот анекдот.

   За этой милой беседой я сама не заметила, как идет время. А когда посмотрела на часы - ой мамочки! Уже четвертый час, а в 16 мне надо быть в наркомате. Быстро заглотала кофе, буквально впихнула в руки Зимова деньги за нас двоих, как обещала. Попрощалась с Йоффе, сказав, что у меня еще срочные дела, и рванула в Наркомат. Так как время сильно поджимало, то пришлось ловить такси. Впрочем, тут таксисты, не в пример нашим, люди солидные и вежливые. Меня быстро довезли до площади Дзержинского, и осталось еще пара минут, чтобы отдышаться и привести себя в порядок.

   Внизу, у часового меня ждал Трофимов.

   - Как прошло совещание?

   - На мой взгляд вполне хорошо. Согласовали резолюцию, в которой отметили важность даже не одного, а двух открытий (самого полупроводникового триода и метода получения чистых полупроводников), и распределили, кто, что и как будет делать. Академик Йоффе взял на себя теорию.

   - Это хорошо. Кому, как не ему. Значит поддержали.

   - Полностью.

   - Товарищ Берия будет доволен. Он почему-то придает этому направлению большую важность. Теперь скажите, вы пообедали?

   - Да, причем в очень хорошей компании: с Йоффе и Зимовым.

   - Анна Петровна, а кто платил за обед?

   - За нас с Зимовым я, а академик за свой обед заплатил сам.

   - Счет, вы конечно, не взяли?

   - Нет, даже и не думала.

   - Это я виноват - не предупредил вас. Если сотрудник НКГБ обедает с нужными людьми в ресторане, то ему бухгалтерия эти расходы оплачивает. Нужно только обязательно предоставить счет из ресторана. Счет покажет, что вы там обедали не одна, а с кем-то. Этот счет вы предъявляете своему начальнику, он подписывает, после чего идете в бухгалтерию и получаете деньги. Иногда, если заранее известно с кем и где будете обедать, то деньги можно получить авансом, но потом все равно за них нужно будет отчитаться чеком. Ладно, на будущее учтите, а сейчас идемте к товарищу Берия. Через несколько минут у него закончится совещание, и он вас примет.

   При этих словах Трофимов как-то странно на меня посмотрел. Я сделала вид, что ничего не замечаю.

   Мы поднялись на второй этаж и подошли к знакомому кабинету. В это время дверь открылась, и оттуда выскочил какой то взъерошенный мужик лет сорока в форме НКГБ с тремя ромбами. Я чуть было не отдала ему честь, но спохватилась, что в платье и без головного убора честь не отдают, поэтому просто вытянулась в струнку. Мужик только мазнул по мне взглядом и поскакал дальше. Трофимов слегка улыбнулся и кивнул, чтобы я заходила.

   109.

   Берия сидел за столом и читал какую-то бумагу. Я вошла и отрапортовала.

   - Здравия желаю, товарищ Народный комиссар.

   - Здравствуйте, товарищ Северова. Проходите, садитесь.

   Я села на некотором расстоянии от Наркома. Он отложил бумагу в сторону и посмотрел на меня.

   - Как прошло совещание, Анна Петровна?

   Я повторила то, что уже рассказала Трофимову.

   - Это очень хорошо. Особенно то, что все единодушно поддержали предложенную резолюцию. Значит, вы сообщили Зимову действительно важную информацию. А как лично вы считаете: сумеем мы быстро наладить производство этих приборов и радиостанций на них?

   - Из тех материалов, которые я в свое время читала, помню, что от первых транзисторов (так их называли в моем прошлом) до промышленного применения прошло несколько лет. Сам эффект открыли в 1947 году, а первые транзисторы появились только через три или четыре года. Но мы уже знаем, в каком направлении двигаться и, кроме того, это направление будет развиваться при полной поддержке государства, а не на деньги частной, хотя и крупной, компании. Я полагаю, что пройдет около года.

   - Хорошо, теперь перейдем к другому вопросу. Возьмите эту папку.

   С этими словами Берия передал мне картонную папку с завязками, в правом верхнем углу которой стояли три крупные буквы: ОГВ. "Особой государственной важности, - вспомнила я инструктаж майора Григорьева. - Разрешение на знакомство с такими материалами может давать только нарком". По центру была надпись "Маша". Под надписью слово "Дата", но сама дата отсутствовала.

   - Посмотрите, что там внутри. Я разрешаю.

   Я развязала тесемки и открыла папку. В ней лежала средней толщины тетрадь (в мое время такие в магазинах стоили в районе 30 - 40 рублей). У левого корешка были проделаны две дырки, через которые была продета толстая нитка или, если хотите, тонкая веревка. Эта нитка-веревка была завязана, приклеена к обложке тетради и сверху стояла печать. Такая система не позволяла развязать нитку и незаметно вырвать пару листов. На обложке тетради в самом центре тоже была надпись "Маша". И тоже под названием стояло слово "Дата". В верхнем правом углу обложки тот же гриф секретности ОГВ. Я посмотрела на Берию. Он кивнул. Я открыла тетрадь - там только пустые страницы. Правда, в правом нижнем углу каждой страницы проставлен ее номер, начиная с 1. Ох, только не это - мелькнуло у меня в голове. Видимо Берия понял мои мысли, ехидно усмехнулся и сказал.

   - Вы все правильно поняли, товарищ Северова. Это ваша рабочая тетрадь. И Маша - ваш рабочий псевдоним, которым вы будете подписывать все ваши документы, попадающие под гриф ОГВ. А теперь слушайте внимательно. Сейчас товарищ Трофимов отведет вас в отдельный кабинет, в котором вас никто не сможет побеспокоить. Там вы должны вспомнить все, что проходили в школе, что читали в книгах или слышали от ветеранов про нашу войну с Германией. Даты, сражения, успехи и поражения, предполагаемые причины неудач. Короче все. Советую разделить материалы. Сначала только даты и события. Потом все оценки и мнения. Отмечайте, с чем полностью согласны, с чем - частично, а что просто пересказываете. Пока все не напишете, из этого здания не выйдете. Задание понятно?

   - Понятно, - вздохнула я.

   - Вот вам один из двух ключей от сейфа, стоящего в том кабинете. Второй ключ будет у меня. И вот печать - он протянул мне маленькую металлическую печатку. - Документы не оставлять без присмотра ни на минуту. Нужно выйти - все собрали, положили в сейф, сейф заперли и опечатали. Устали, хотите подремать - все то же самое. Кабинет в процессе работы изнутри запираете на задвижку. После окончания работы принесете папку лично мне. Потом ключи от кабинета и сейфа, а также печать сдадите начальнику секретного отдела. Трофимов покажет.

   - Товарищ Берия, - буквально взмолилась я. - Можно сначала я сбегаю в какой-нибудь магазин и куплю авторучку-самописку. А то очень трудно писать и все время макать перо в чернильницу.

   Тут Берия еще раз усмехнулся.

   - В том кабинете будет письменный прибор. Там две самописки и пресс-папье для промокания. Захотите поужинать - все спрячете и пройдете в нашу столовую. После 21:00 будет работать только буфет. Чай с бутербродами там всегда есть. Трофимов проводит. Он сегодня дежурный. Напоминаю, что он о вашем происхождении не знает. Да, еще. Писать будете на листах только с одной стороны и через строчку. Справа оставляйте поля не менее двух сантиметров. Если нужно будет что-то вставить в уже написанное, то на полях делайте сноски. Любые черновые записи тоже только в тетради. Если решите что-то удалить, то просто перечеркните красным карандашом. Идите, работайте.

   110.

   Я вышла с папкой, ключами и печаткой и уныло поплелась за Трофимовым сначала на третий этаж, а потом по коридору до нужного кабинета. Трофимов отпер дверь и жестом гостеприимного хозяина пригласил войти. Первое, что бросилось в глаза - массивный и большой стол. По размерам он если и уступал столу в кабинете Наркома, то не намного. По центру стола располагался опять-таки массивный письменный прибор. Рядом пресс-папье и три телефонных аппарата. За столом стоял массивный стул с подлокотниками. Перед столом стояли несколько стульев, наверное, для посетителей. В углу стоял средних размеров сейф. В противоположном углу комнаты была дверь. Я положила папку на стол, потом спохватилась, снова схватила ее и с папкой подмышкой пошла к той двери. За ней оказалась еще одна комната - небольшая, но с диваном и тумбочкой, на которой стояло уже только два телефона. Из нее еще одна дверь вела в небольшой туалет.