Попадать, так с музыкой! - Михаил Гуткин

100.

   К тому времени, когда они пришли в себя, поезд уже набрал ход, а я удобно расположилась на сиденье и хищным взглядом смотрела на них. Старлей смотрел на меня, а второй, как ни пытался, мог наблюдать меня только краешком глаза. И хорошо. Мне пока и одного старлея достаточно.

   - Так как, поговорим?

   Оба что-то негодующе замычали.

   - Не поняла, попробуйте почетче.

   Снова негодующее мычание.

   - Что это вы только мычите? - проворковала я. - Хотите изобразить коров? Так не получится.

   Кажется, они поняли, что я над ними издеваюсь. Оба перестали мычать, но, если бы их взгляды могли испепелять, то я давно горела бы уже ясным пламенем.

   - Ну что, готовы к беседе?

   Снова мычание.

   - Нет, так дело не пойдет. С коровами я разговаривать не умею. А по-русски можете?

   Наконец, старлей просто кивнул.

   - Значит так. Я буду задавать вопросы. Вы будете на них отвечать. Не хочу грозить, а просто предупреждаю, что от правильности ответов будет зависеть ваша жизнь. И еще. Так как я никакая не шпионка, то ваши военные тайны и секретные документы мне совершенно неинтересны. Вопросы будут совсем о другом. Понятно?

   Старлей кивнул.

   -Сейчас я у тебя выну кляп и поговорим. А твой коллега пока помолчит. Учти, если начнешь кричать, то хуже будет.

   С этими словами я выдернула кляп у старлея. Он сделал несколько рефлективных вздохов и уставился на меня.

   - Ну ты, девка, попала. Ты не знаешь, с кем связалась.

   - Вот людская благодарность! Я ему кляп вынула, а он сразу с угрозами. Будешь продолжать в том же духе, опять рот заткну.

   Кажется, подействовало. Замолчал.

   - Первый вопрос. Вы действительно работаете в НКГБ? Учтите, что в Москве я это проверю в первую очередь.

   - Да, работаем. Проверяй хоть до посинения.

   - Понятно, я так и думала. Значит вы мои коллеги. Второй вопрос. Повторите точную формулировку приказа относительно меня. Обращаю внимание - точную.

   - Тот, кто отдал приказ, сказал так: "Доставить ко мне Северову Анну Петровну". И дал ваши приметы, номер вагона и купе.

   - Ты подтверждаешь, - обратилась я ко второму. Тот кивнул.

   - Значит, вам приказали меня доставить. Тогда почему вы решили меня арестовать?

   Тут старлей задумался, потом как-то неуверенно сказал.

   - Так обычно, когда приказывают доставить, это означает арестовать?

   - А что, вам никогда не говорят: "Арестовать такого-то и такого-то?"

   - Говорят.

   - Так почему же вы решили меня именно арестовать?

   Старлей снова задумался, потом честно сознался.

   - Не знаю.

   - Хорошо. Вижу, что у нас наметилось некоторое взаимопонимание.

   С этими словами я выдернула кляп у второго. Тот тоже задышал свободнее.

101.

   - Обратите внимание, я не спрашиваю, кто вам отдал приказ. Я и сама догадываюсь, но разбираться с ним будут другие. А вам очередной вопрос. Что про меня рассказал вам тот, кто отдал этот приказ?

   - Ничего не рассказал. Только приказал доставить.

   Теперь настала моя очередь задуматься. Тот, кто отдал подобный приказ, не удосужился даже сообщить им, кто я такая. Очень странно. Тем более, что про мою командировку точно знал. Вряд ли он просто собирался меня задержать. Но тогда получается, что я должна была потом исчезнуть. Правда, как вариант, со мной просто хотели познакомиться. Маловероятно, но попробуем исходить из этого. А что делать с сидящими передо мной обормотами? Пора это обсудить.

   - Так, мужики. Слушайте меня внимательно. Будем думать, как вас спасти.

   При этих словах оба заерзали.

   - Вам не сообщили, кто я такая. Не сказали, что я еду в Москву в командировку по вызову, подписанному Наркомом. И, вдобавок, вы переусердствовали. Что получается. Тот, кто отдал приказ, вас крепко подставил. Если я сейчас вас отпущу, а в Москве нажалуюсь (я обязана это сделать), то понятно на кого все свалят. Вас объявят английскими или немецкими шпионами и застрелят при задержании. Поэтому нужно, чтобы вы доехали со мной до Москвы. Тогда будет скандал, но максимум, что вам будет грозить - это увольнение из органов. Хотя, может быть, обойдетесь только понижением в званиях. Уяснили ситуацию?

   Старлей попыхтел, помотал головой, потом, наконец, созрел.

   - Уяснили.

   - Еще для вашей информации. Если бы со мной что-нибудь действительно случилось, то полетели бы головы. Много голов. Понятно?

   Оба кивнули.

   - Вот и хорошо. А теперь я хочу поспать и прошу мне не мешать. Расцеплять вас не буду, чтобы ничего дурного в голову не пришло.

   Им ничего не осталось, как печально согласиться. И как раз в этот момент в дверь купе постучали.

   - Кто там? - недовольным голосом, как бы спросонья, проговорила я.

   - У вас все в порядке? Мне послышался какой-то шум из вашего купе, - голос проводницы.

   - Не беспокойтесь. Все в полном порядке.

   Стало тихо. Интересно. Чего это проводница вдруг забеспокоилась? Тут я сообразила, что один мой знакомый, большой жук, на самом деле все-таки послал со мной сопровождающего. Но тот, видя, что я из купе не выхожу, решил не вмешиваться, а только проверил. Ну, майор, погоди! Хотя он, конечно, молодец!

   Когда поезд уже подходил к Белорусскому вокзалу, я вышла из купе и первым делом подошла к проводнице. Представилась ей по всей форме и приказала пока в купе не заходить. Заодно сказала, что случайно порвала простыню и дала ей пятьдесят рублей. Кажется, переплатила, но ничего. Спокойней будет.

   На перроне сразу увидела знакомую фигуру. Трофимов! Ох, как он мне нужен. Я первой выскочила на перрон и сразу подбежала к капитану. Оп! А ведь он не капитан, а майор. Интересно, он и тогда был майором, или только сейчас присвоили?

   - Товарищ майор, разрешите доложить. У меня срочное дело.

   - Здравствуйте, Анна Петровна. Что у вас случилось?

   - Меня в Минске пытались снять с поезда и арестовать.

   - Что? Кто посмел?

   - Это уже вы выясняйте. А парочка, которая пыталась это сделать, сидит у меня в купе и ждет вас. - Я открыла свой баул, - вот их документы, личное оружие и ключи от их наручников.

   - Подождите здесь, Анна Петровна.

   С этими словами Трофимов заскочил в вагон и там застрял на несколько минут. Потом из вагона вышли сильно прихрамывая на разные ноги оба лейтенанта, и вид у них был, как бы это поточнее сказать, потрепанный. У старлея под глазом светил хороший фингал, у лейтенанта на щеке была крупна царапина (как это я умудрилась). За ними вышел майор. Мы все пошли по перрону и дошли до комнаты дежурного. Там Трофимов сделал пару звонков, после чего лейтенантов забрал патруль, и мы, наконец, смогли от них отделаться.

   - Да, майор Григорьев точно что-то чувствовал. Недаром он просил встретить вас. Вот что. Я думал разместить вас в нашей ведомственной гостинице, но теперь, полагаю, что это не очень хорошая мысль. Пару дней поживете на знакомой вам квартире. А там видно будет. Я сегодня же все доложу товарищу Берия. А вы отдыхайте. В 14 часов у товарища Берия будет совещание, на котором вам обязательно нужно присутствовать.

  102.

   Приехали в квартиру на Варсанофьевском. Поздоровалась с Дарьей Федотовной, которая тут же ушла, распрощалась с Трофимовым и плюхнулась на диван. Думала посплю, однако получился "индейский дом или фигвам", как говорил Шарик. Как когда-то пару месяцев назад, мыслям стало очень тесно. С разных сторон прокручивала мое путешествие из Барановичей в Москву. То, что меня решил прихватить товарищ Цанава - это как дважды два. Теперь понятно, почему Вася был озабочен и почему хмурился майор Григорьев. Напрямую они, конечно, не могли мне это сказать, но, наверное, у этого Цанавы репутация бабника, а должность наркома в Белоруссии позволяет ему вести себя, как удельный князь. Мужики, наверное, надеялись, что обойдется, однако, не обошлось.

   Остались невыясненными два вопроса: почему, зная о моей командировке в Москву, он приказал меня снять с поезда и почему, не заполучив меня, как ожидалось, он не попытался перехватить меня, пока я была в поезде? Я вертела варианты и так, и эдак, пока не пришла к следующим выводам. Во-первых, Цанава мог не знать, что меня вызывает лично Берия. Поездка младшего лейтенанта в Москву в командировку и моя поездка по личному вызову Лаврентия Павловича - это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Капитан, докладывал, кажется только о том, что я еду в Москву. А о том, кто конкретно меня вызвал, он просто не знал.

   Во вторых, Цанава, отдав распоряжение, мог не сразу спохватиться, а заниматься какими-либо другими делами. Отрядил своих лейтенантов и занялся текучкой. А когда спохватился, то поезд уже ушел. Ну, не совсем ушел, однако из границ Белоруссии вышел. Перехватить меня на промежуточной станции? Так международный поезд делает в пути не так уж много остановок. И какой приказ отдавать, тоже непонятно. Искать лейтенантов, или искать меня? Провести шмон по всему поезду - это точно наделает шуму, и неприбытие командированного в Москву с этим шмоном наверняка свяжут. Я бы на месте Цанавы просто послала бы пару человек - стоп, стоп. Как это послала? Поезд догнать можно только на самолете - вертолетов пока нет. Значит, посылать вдогонку не имеет смысла. Остается только вариант позвонить по спецсвязи вперед и попросить проверить такой-то вагон. Ну проверят и что? Арестовать сотрудника НКГБ с официальным удостоверением и с командировочным предписанием - для этого нужны очень веские основания и, опять-таки, поднимется шум. А, может быть, проверка и была, только мой сопровождающий от майора Григорьева ее перехватил, тихо все объяснил и проверяющие так же тихо ушли.